— Но ведь можно же будет потом зачаровать им память…

— Я сказал — нет!

— Ну, пожалуйста, хотя бы с родителями…

— Нет! И «образец формы» города ты не получишь!

— Но почему?! — возмутилась я.

— Потому что это приказ! — вдруг рявкнул архимаг. — Исполнять! Утром жду полный отчет от каждого!

…Когда стихли шаги, и перестала гудеть дверь Комитета, которой разобиженная девчонка от души хлопнула на прощание, Архип устало опустился на стул и, закрыв глаза, пробормотал:

— Потому что слез мне твоих тут еще не хватало… И так чувствую себя детоубийцей…

— …Пожалуйста, не надо меня больше спасать… — простонала я, чувствуя, как в разорванное запястье впиваются тысячи ледяных колючек, вымораживая ощущения.

— Да уж, — мрачно подтвердил Волтивер.

— Но я же не специально! — обиженно отозвался ангел. — Откуда я мог знать, что этот ваш плещенар позарится именно на меня?

— Тебя попросили постоять в стороне, и не высовываться, — устало напомнил оборотень. — Если бы ты так и сделал, плещенар бы тебя даже не заметил!

— Ну не могу я в стороне стоять, когда вижу, что на вас кто-то нападает! Ты Далию тоже попросил не вмешиваться, но она же не послушалась!

— Она хотя бы помогла, — резонно заметил Волтивер. — Хотя я справился бы и сам. Все что от вас требовалось — пару минут спокойно постоять! Ну ладно еще она, — оборотень запнулся, поскольку я довольно ощутимо толкнула его рукой, предупреждая, — но ты, мало, что о себе не думаешь, да еще и подопечную под удар подставляешь!

Оборотень раздраженно махнул рукой, предлагая ангелу додумывать самому, какого он мнения о его выходках вообще и о «неоперившихся» Хранителях в частности.

На смену онемению пришла резкая боль, заставив меня судорожно притянуть руку к груди и тихонько зашипеть.

…Разозленный плещенар — зрелище действительно ужасающее. Огромная, хлопающая крыльями ящерица, с ядовитым хвостом, когтями и зубами металась по поляне, разозленная Волтивером, в который раз накидывающего сеть заклятья, вновь и вновь раздираемого тварью (для уничтожения плещенара требовался целый каскад последовательных заклинаний и плести их лучше, если объект хорошо закреплен).

…Очередная сеть вновь разлетелась в клочья и ящер, извернувшись, прочертил хвостом на плече Волтивера кровавую полосу. Вот тогда я и не выдержала, выскочив на поляну.

Теперь мы гоняли плещенара вместе: я — простейшими силовыми шарами, Гай — перемежая боевые и ловчие заклятия, а иногда и попросту достраивая заклятия друг друга, заставляя их метаться от одного к другому, дабы не тратить лишний раз Силу.

Молодой ящер обладал слишком большой энергией, чтобы справиться с ним просто так. Следовало слегка утомить его, выпить часть силы и тогда он, вероятно, сдастся сам. Мы уже пришли к такому выводу, проведя короткий мысленный диалог, и приготовились еще минут десять попросту не давать плещенару спуска.

Но нашим надеждам не суждено было сбыться, поскольку на сцене появился еще один персонаж — Эммануил. Естественно, непривычно-белое пятно вызвало у ящера нездоровый интерес. Я поначалу даже не поняла, почему вопреки всем моим ожиданиям оскаленная морда плещенара ринулась мимо меня, а потом заметила краем глаза своего Хранителя.

— Эммануил изыди! — рявкнула я, стараясь отбросить тварь силовой волной. Однако та, выбрав себе жертву и четко поставив цель, неслась на всех парах, похоже, даже не почувствовав толчка. Пришедшее следом заклятие Волтивера опутало плещенара снопом искр, утягивая за собой, однако длинная шея сыграла зверю только «на лапу», и тот, без колебаний отчаянно ринулся вперед, стремясь напоследок хотя бы вырвать из добычи кусочек плоти.

И вот тогда глупость сделала я. Вместо того чтобы отшвырнуть испуганно отшатнувшегося ангела Силой или просто-напросто оттолкнуть, благо стоял он совсем недалеко от меня, я выставила руку на пути морды ящера и, не придумав ничего умнее, щелкнула его небольшим электрическими разрядом. Зверь оскорблено взвыл, зло мотнул головой и, прежде чем я успела опомниться, сомкнул зубы на моей несчастной кисти.

Пока я, словно в замедленной съемке, отстраненно наблюдала, как клыки плещенара прокусывают мое запястье, Волтивер, мгновенно сориентировавшись, успел накинуть еще одну сеть, утаскивая-таки ящера за собой и заставляя его с воем разжать зубы…

Запястье снова онемело, и я, с облегченным вдохом, расслабленно расправила плечи. Эммануил посмотрел на меня со странной смесью укора, вины и сочувствия, горестно сказал:

— Если честно, я сам плохо понимаю, для чего нужен в четвертом измерении… Толку от меня никакого… Помощи тоже… Одни проблемы! Я даже вмешиваться в ваши порядки, права не имею — ограничен приказом начальства…

— Ну, ты чего?.. — я шутливо боднула вдруг расстроившегося ангела головой. — Мы же не со зла тебя гоняем. Просто боимся за тебя, вот и все…

Волтивер насмешливо фыркнул, показывая, что его мнение от моего несколько отличается. Ему, по большей степени, было абсолютно все равно. Оборотень воспринимал Эммануила скорее как ходячее недоразумение, в последнее время довольно сильно осложняющее его работу. Но поделать с этим ничего не мог, а посему предпочитал понапрасну не тратить нервы. Порой между мужчинами довольно сильно искрило, но до повторной драки они пока не опускались. Хотя, полагаю, не будь меня, стоящей между двух огней, давно бы уже поубивали друг друга.

Свое отношение к ангелу я точно описать не могла. Странная смесь дружбы и ответственности, которую можно чувствовать только за родного брата. Я запросто могла сказать ему все что угодно, пожаловаться, поделиться, даже наорать, точно зная, что мы все равно помиримся. Эммануил относился ко мне примерно также…

— А в идеале, это я должен тебя защищать и помогать… — с досадой сказал Хранитель.

— Ты это и делаешь… — как можно мягче постаралась сказать я, если это конечно вообще можно было сделать дрогнувшим от боли голосом. Да когда же эта паршивая рука восстановиться?! Волтиверу вон плечо располосовали, а он идет, как ни в чем не бывало! Неужели я такая неженка?!

— Ты никогда не задумывался, — спросила я у Эммануила, — что задача Хранителя, быть может, заключается не только в этом. Вот подумай сам: кто я в Чароне? Отступница. Обреченная на вечное гонение и отвержение. На меня даже Кодекс не распространяется! У меня нет здесь никого, кроме вас с Волтивером… Ни друзей, ни даже знакомых. Архипа я почти не вижу. Учителя и те разговаривают со мной только на темы, касающиеся непосредственно обучения. Я, конечно, и раньше не была компанейским человеком, но не до такой же степени! Так что ты просто не даешь мне свихнуться в этой полоумной стране, иначе я бы давно уже начала разговаривать сама с собой…

Волтивер усмехнулся.

«Хочешь сказать — я не права насчет Эммануила? — толкнулась я к нему через связку».

«Не знаю, у меня никогда не было Хранителя. Видимо, мне не понять до конца вашей привязанности друг к другу».

«Неужели ревнуешь? — иронично спросила я».

«Вполне возможно, — отбил оборотень, заставив меня удивленно посмотреть на него».

Не дав мне ответить, Волтивер вслух обратился к Эммануилу:

— Ты знаешь, а Далия в чем-то права, — серьезно сказал оборотень. — Но единственное, чему тебе действительно следует научиться на Земле — это принимать обстоятельства такими, какие они есть. Независимо от твоего мнения и амбиций. Теория, на которую ты чаще всего опираешься, обычно качественно разнится с практикой. Попробуй воспринять все происходящее, как испытание и накопление опыта. Хотя, что-то мне подсказывает, что так оно и есть… И не только для тебя.

Впервые, на моей памяти Волтивер говорил с Эммануилом без тени иронии, просто давая ненавязчивый совет…

Я стояла на том же самом месте, откуда Гай впервые втащил в меня в телепорт. Еще тогда — зимой, сразу после открытия Дара. Стояла и не могла понять, что чувствую… Мой родной город… Тот же самый лесопарк… Это место оказалось единственным, где точка выхода была столь далека от места нападения… Нужно было довольно долго идти пешком, хотя мне это было только в радость.