— Совсем не трудно узнать запах ростбифа и спаржи, особенно, когда ты голодна. — Эбби заставила себя улыбнуться полной воодушевления улыбкой. — Как бы то ни было, по–моему, о нас довольно хорошо заботятся.

— Но как надолго? — спросила миссис Грэхэм.

— Не имеет значения. Поскольку его светлость собирается вернуть мое приданое, меня не волнует, как долго мы тут задержимся. Потому что после того, как у нас появятся деньги, мы будем независимы. Мы сможем делать все, что захотим. — Девушка отложила мешочек с семенами, изо всех сил стараясь сохранить радостный вид. — Мы сможем вернуться в Америку, купить небольшой домик, снова открыть собственное дело, и жить так, как нам нравится. Это лучшее, что могло когда–либо с нами случиться.

Миссис Грэхэм скептически посмотрела на свою хозяйку.

— Я поверю в это, только когда увижу все своими глазами. Но попомните мои слова, ничто не бывает просто так, если это касается англичан. Лучше если вы все же не будете настраивать себя на то, что получите эти деньги.

— Я думаю, ты ошибаешься, — сказала Эбби с притворной бравадой. — Все будет в порядке, я уверена.

Да, в полном порядке. Она будет свободной состоятельной женщиной и сможет выйти замуж за кого пожелает.

Слезы обожгли глаза девушки. Какая жалость, что его светлость был единственным мужчиной, за которого она когда–либо хотела выйти замуж.

Эвелина нетерпеливо ожидала у входа в холл, когда ее будущий шурин, закончит разговор со своей последней гостьей. Ее мать уже ушла в карету, после того, как Эвелина пообещала как можно быстрее присоединиться к ней. Теперь, если бы ушла и эта надоедливая леди Брамли.

— Как я понимаю, вы категорически отказываетесь объяснить, каким образом сегодня вечером на вашем пороге оказалась жена, — заметила маркиза.

— Как я уже сказал на обеде, — ответил Спенсер, изо всех сил стараясь улыбаться, — в ближайшее время я сделаю публичное заявление относительно моей гостьи. А до тех пор я предпочел бы не обсуждать это.

— Тогда мне придется предоставить моим читателям свою собственную версию произошедшего.

— На вашем месте я не стал бы этого делать.

Леди Брамли подняла бровь и уже открыла рот, собираясь возразить, но, заметив взгляд Спенсера, передумала. Даже Галеон Сплетен не могла выдержать его суровый взгляд.

Эвелина вздрогнула. Она бы никогда не перенесла, если бы он так же посмотрел на нее. Слава Богу, у Нэтаниэля не было такого сердитого взгляда, иначе она бы побоялась выходить за него замуж.

Спенсер продолжил.

— Однако, так как вы не единственная любительница посплетничать в городе, я готов сделать вам кое–какое предложение.

— Вы не сможете убедить меня ничего не писать об этом, даже если предложите мне деньги, Рейвенсвуд, — парировала леди Брамли.

Виконт слегка улыбнулся.

— Конечно, нет. Но полагаю, что вам бы хотелось услышать все подробности непосредственно из первых рук.

Маркиза так высоко вскинула голову, что зазвенели корабельные колокольчики, прикрепленные к ее головному убору в морском стиле.

— Какое именно предложение вы имеете в виду?

— Я обещаю рассказать мою запутанную историю только вам. Но при условии, что вы подождете несколько дней, прежде чем что–то напишите.

— Я думаю, мы сможем договориться. — Она окинула его проницательным взглядом. — Но я буду требовать от вас соблюдения нашей договоренности. Не пытайтесь улизнуть от меня всякий раз, как увидите мое приближение.

— Конечно, нет.

— И я дам вам только один день. Завтра я вернусь за моим сюжетом.

Его лицо ничего не выражало.

— Договорились, приходите завтра к половине пятого.

— К четырем. Я должна еще успеть все написать и отдать в печать завтрашнего номера.

— Очень хорошо, тогда увидимся завтра.

Эвелина с нетерпением ждала, пока они прощались, и леди Брамли ушла. Наконец Спенсер повернулся к ней, его взгляд потеплел.

— Почему ты отстаешь от других, малышка?

Девушка чуть не разрыдалась прямо на месте, когда услышала, как он назвал ее ласкательным именем, которое дал ей, когда она была маленькой девочкой, и он вернулся домой с войны, привезя с собой французские конфеты и нарядных кукол. Она всегда думала о нем, как о старшем брате, которого у нее никогда не было.

— Тот рассказ, который ты рассказал нам, о том, как Нэтаниэль, помогал ловить разбойника – это все было ложью, не так ли?

Виконт Рейвенсвуд смотрел на нее со своим обычным искренним вниманием.

— Что заставляет тебя так думать?

— Потому что я знаю тебя. Если бы ты думал, что с Нэтаниэлем что–то случилось или у него какие–то проблемы с полицией, то сразу же покинул бы обед.

— Я не мог оставить тебя и твою мать…

— Мне все совершенно ясно. Нэтаниэль просто не хочет жениться на мне, вот и все. — От обиды у Эвелины перехватило дыхание. — Та женщина, которая приехала сегодня вечером, она любовница Нэтаниэля, да? — Она подслушала, как леди в дамской комнате обсуждали это, однако не смела рассказать об этом Спенсеру. Он весьма неодобрительно относился к сплетням. — Она приехала из Америки, чтобы помешать помолвке Нэтаниэля, и именно поэтому его здесь нет, а ты притворился, что она твоя жена. Чтобы я ничего не знала.

— Мой Бог, что за ерунда, — твердо сказал Спенсер. — Уверяю тебя, что появление этой женщины не имеет к тебе никакого отношения.

— Он сказал мне, что она невзрачная, н–но… — Вся решимость девушки быть сильной распалась на мелкие кусочки, в тот момент, как по ее щекам потекли слезы. — Она – к–красивая. Он, вероятно, женился на ней, пока был в Америке.

— Не будь глупенькой. — Спенсер нежно обнял ее. — Ты же видела брачное свидетельство – на нем мое имя.

— У меня не было достаточно времени, чтобы рассмотреть его, — она захлебывалась от рыданий. — Мистер Макфи слишком быстро выхватил его у меня из рук. Но там было имя Н–Нэтаниэля. Я видел его!

— В брачном свидетельстве указано имя Нэта, как моего представителя. Так положено, когда заключается брак по доверенности. — Виконт успокаивающе поглаживал девушку по спине, одновременно шаря у себя в кармане. Мистер Макфи шагнул вперед, чтобы осторожно вручить Спенсеру носовой платок, который тот предложил девушке. — Ну–ка, не плачь. Мой брат безумно любит тебя. Я уверен в этом.

— Тогда, почему его сегодня не было на обеде? — Эвелина высморкалась в носовой платок Макфи, желая, чтобы Спенсер не видел ее в столь неподобающем леди виде.

Его светлость приподнял ее подбородок.

— Я уже говорил тебе, малышка. Нэт попал в небольшую неприятность с разбойником.

— Ты не собираешься рассказывать мне, что в действительности произошло, не так ли?

— Тут не о чем рассказывать. Ты волнуешься абсолютно без всяких причин.

Глотая слезы, девушка старалась взять себя в руки. Ей очень хотелось верить его рассказу о разбойнике. Но только он казался настолько неправдоподобным.

К сожалению, Спенсер никогда бы не доверился ей. Он считает, что должен оберегать ее от правды.

— Хорошо, как знаешь. — Эвелина опустила глаза на свои туфельки, выглядывающие из–под платья. — Но если Нэтаниэль придет сюда к ней, ты ведь скажешь мне, правда? Ты не позволишь мне продолжать думать, что он любит меня?

— Уверяю тебя, это совсем не…

— Просто скажи мне, что скажешь, если он придет.

Виконт вздохнул.

— Да, я скажу тебе. Теперь лучше всего, если ты пойдешь. Твоя мама ждет тебя.

Приложив к глазам его носовой платок, она кивнула, затем поспешно направилась к ожидавшей ее карете.

Поездка домой была бесконечной. Мама продолжала болтать о новой жене Спенсера, и была слишком недогадливой, чтобы соединить таинственное исчезновение Нэта с загадочным появлением мисс Мерсер. Но Эвелина была почти уверена, что эти два события были как–то связаны между собой.

И теперь, когда она и Нэтаниэль уже… О, вероятность того, что он мог не любить ее, была слишком ужасна, чтобы даже думать об этом.