И тут Кейн вдруг понял – вернее, почувствовал, – что не сможет успокоиться, пока не сольется с ней воедино, пусть даже ему придется взять ее силой.

Он направился к жене, и она, вскинув голову, наконец-то посмотрела на него. Причем он понял по выражению ее лица, что она знает, чего он хочет.

– Нет, не надо, – прошептала Мэдлин, попятившись к стене.

Он не ответил и, подхватив жену на руки, опустил на койку.

– Нет, не надо, – повторила она, однако не сопротивлялась.

Кейн придавил жену к матрасу, зная, что сейчас возьмет ее в последний раз.

И сейчас он был совсем не ласков – пожалуй, даже груб. Но в эти мгновения он не мог себя контролировать. Он овладел ею со всем отчаянием, которое она принесла ему, овладел ею яростно и самозабвенно. А потом, несколько минут спустя, поднялся и молча посмотрел на нее. После чего оставил каюту, так и не сказав ни слова.

Его сердце истекало кровью. Он знал: все кончено. Если он хочет, чтобы она была счастлива, он должен отпустить ее. У него не было выбора.

Рассвет золотистым сиянием осветил горизонт, но Кейн по-прежнему лежал на своей койке. Накануне, оставив Мэдлин, он ушел в свою каюту и просидел всю ночь за столом, не в силах уснуть, лишь под утро улегся.

Он хотел бы увидеться с Мэдлин, но знал: если они сейчас с ней встретятся, то все будет кончено. И глупо было надеяться на чудо. Хотя вчера… Вчера он думал иначе. Но тогда все было по-другому.

Поднявшись с койки, Кейн вышел из каюты, надеясь, что прохладный ветерок на палубе прояснит его мысли. Когда он проходил мимо камбуза, долговязый светловолосый матрос подал ему кружку дымящегося кофе. Кейн сделал глоток и кивнув матросу в знак приветствия.

Уже на палубе, осмотревшись, он увидел Майлза. Брат подошел к нему и проговорил:

– Приветствую. Доброе утро.

Кейн пробурчал что-то в ответ и снова осмотрелся. Майлз же, ухмыльнувшись, спросил:

– Что с тобой? Почему ты такой? Разве прошедшей ночью у тебя не состоялось счастливое воссоединение с твоей очаровательной женой?

Кейн взглянул на младшего брата с осуждением, однако промолчал.

Майлз улыбнулся и воскликнул:

– Только не говори, что даже не видел ее! Кейн тяжело вздохнул и пробурчал:

– Не раздражай меня своими вопросами. Все это – не твое дело. – Он взглянул на карманные часы. – Знаешь, а мы довольно хорошо идем.

– Да-да, спасибо хорошей погоде. Ты не навещал Хью сегодня утром?

– Только перед самым рассветом. Он спал.

– Почему бы тебе не передать мне штурвал на какое-то время? Я уверен, что у тебя есть занятия получше, – намекнул Майлз.

– Вряд ли.

– Да? Так ты не собираешься увидеться с ней?

Кейн посмотрел на брата и спросил:

– Чего ты хочешь от меня?

– Неужели не догадываешься?

– Ты… о Мэдлин? – Кейн отвернулся.

– Да, разумеется. Потому что все эти дни ты думаешь только о ней.

Кейн заставил себя взглянуть на брата и отчетливо проговорил:

– Я отпускаю ее, Майлз.

– Что ты имеешь в виду? Отпускаешь куда?

– Куда она пожелает. Я позволяю ей оставить меня.

– Кейн, какого черта?! Ты что, выжил из ума?! Нет, не отвечай! Конечно, ты выжил из ума.

– Она никогда не хотела быть со мной, Майлз. Я вынудил ее. А теперь, когда угрозы для нее больше нет, будет правильно…

– Правильно?.. – перебил Майлз. – Разве ты не любишь ее?

– Она ненавидит меня за то, что я навязываю ей свою волю.

– Тогда перестань! Не навязывай!

– Не думаю, что я смогу. Защищать ее – это все, о чем я думаю.

Майлз долго молчал. Наконец тихо заговорил:

– Кейн, поверь, Элизабет умерла не потому, что ты что-то сделал или – не сделал. И если ты сможешь понять это, тогда у тебя будет шанс с Мэдлин.

– Да, возможно. Но пока у меня не очень хорошо получается. Именно поэтому я решил, что должен отпустить Линни. Она заслуживает счастья, и я собираюсь подарить ей его.

– А ты знаешь, в чем ее счастье? – спросил Майлз.

Кейн промолчал. Он не знал, что ответить. Да и не хотел отвечать. Он знал только одно: женщина, которую он любил, заслуживала свободы.

Оставив Майлза, Кейн направился в свою каюту, чтобы переодеться. Приближаясь к каюте Мэдлин, он невольно замедлил шаг. И невольно же остановившись, постучал. Вероятно, он постучал слишком сильно, потому что дверь от его удара приоткрылась. Он заглянул – и замер на мгновение. А потом почувствовал, как сердце забилось в горле. Мэдлин в каюте не было, и он знал, где она сейчас.

Захлопнув дверь каюты, Кейн побежал на палубу, где был привязан Хью. Кейн знал, он был уверен, что найдет жену именно там.

– Что ты здесь делаешь, Линни?

Мэдлин обернулась и увидела Кейна, стоящего у подножия лестницы. Он казался разгневанным и встревоженным одновременно.

– Я разговариваю с Хью. Чего ты хочешь, Кейн? – Ей удавалось говорить холодно вопреки чувствам, бушевавшим в ее груди. Вчера он пришел к ней в каюту с такой болью, а она, переполненная стыдом, даже не смогла поговорить с ним. Он рисковал жизнью, чтобы спасти ее, и ей хотелось просить у него прощения за то, что она втянула его в свои дела. Но он был так зол тогда… Казалось, он ее ненавидел, и это было последнее наказание за грехи, которые она совершила.

– Действительно, Кейн, что я могу сделать, связанный тут по рукам и ногам? – проворчал Хью. – Твоя очаровательная женушка захотела навестить меня, и я счастлив с ней пообщаться. Должен сказать однако, что она сама оказалась маленькой шпионкой.

– О чем ты говоришь? – насторожился Кейн.

– Это не важно, – ответила Мэдлин. – Мне просто нужно минутку побыть с Хью наедине.

– Нет. Я не хочу, чтобы ты оставалась тут с ним. Идем.

Мэдлин смотрела на мужа, поэтому Хью не видел, как нарастает ее гнев на этого властного человека.

– Я уже говорила тебе, что не позволю обращаться со мной как с одним из своих матросов. Я не стану выполнять твои приказы. Уходи, Кейн. Я скоро поднимусь наверх.

– Линни, что ты пытаешься выяснить? Ведь уже все ясно. Он признался, что топил наши корабли. И тебе нечего сказать ему.

Ей хотелось поговорить с Хью до того, как она отдаст Кейну страницы дневника. Она собиралась отдать ему их наедине, чтобы он мог собраться с мыслями, прежде чем встретиться с Хью. Если бы он не был таким упрямым, ей не пришлось бы прибегать к угрозам. Она подошла к нему и тихо сказала:

– Если ты не позволишь мне поговорить с Хью, я сделаю тебя самым несчастным человеком на свете.

– Я уже такой, – прошептал он.

Мэдлин отступила на шаг и внимательно посмотрела на него. Было в его голосе что-то такое, чего она не могла распознать. Может, разочарование? Или печаль?

Пожалуй… сожаление. Да, конечно. Он ужасно жалеет, что женился на ней, жалеет теперь, когда все ее тайны вышли наружу. И он никогда не сможет простить ей ложь и обман. Она знала, что он никогда больше не будет ей доверять.

А без доверия он никогда не сможет любить ее.

Но она всю жизнь будет любить его. А перед тем как покинуть его, она отдаст ему листки из дневников Элизабет. Это успокоит его сердце и избавит его от чувства вины.

Она оставила Кейна у лестницы и снова подошла к Хью, но так, чтобы он не мог до нее дотянуться. Он был связан по рукам и ногам и привязан к столбу, но Мэдлин не хотела испытывать судьбу.

– Так на чем мы остановились, моя дорогая? Ах да, ты собиралась сказать мне, что у тебя в руке.

– Это страницы из дневника Элизабет. Я полагаю, ты знаешь, что в них написано.

– Ты что, обыскала Дэвис-Холл, пока я был в городе? Это муж заставил тебя?

– Я не знал, что у нее был дневник, – сказал Кейн, выходя из тени.

– А я не могу сказать, что нашла его. Но сейчас тебя должно заботить совсем другое, Хью.

– А как насчет твоей лжи, милая Мэдлин? Похоже, мы с тобой не слишком отличаемся друг от друга. Мне нужно было жениться на тебе, а не на твоей маленькой подруге, – добавил Хью с усмешкой.