– Но он должен быть меньше, иначе как же в черепе произрастает симбионт? – возразил Брион.

– Мозг обычного размера, но часть его поглощена симбионтом.

– Лобные доли, – проговорил Брион, внезапно поняв. – Это чертово растение произвело лоботомию.

– Оно сделало больше, – сказала Леа, отделяя внешнюю оболочку серого вещества скальпелем и обнажая зеленую субстанцию. – Его щупальца пронизывают весь мозг, не затрагивая только мозжечок. В основном затронуты высшие функции мозга. Разрушение лобных долей лишило магтов способности к проявлению эмоций и абстрактному мышлению. Вероятно без этого они лучше выживали. Ценой множества ужасных ошибок было наконец достигнуто равновесие. Конечный продукт этого процесса – симбиоз человека-живот­ного-растения – наилучшим образом приспособлен к жизни в этом ужасном мире. Отсутствие эмоций означает отсутствие сложности или желаний, которые могли бы помешать выживанию как таковому.

– Остальные дисанцы, например Ульв, сумели выжить, не превращаясь в такое создание. Почему же у магтов возникла необходимость зайти так далеко?

– В эволюции нет ничего необходимого. Возможно множество вариантов, и все лучшие из них имеют право на продолжение. Вы можете возразить, что люди типа Ульва тем не менее выжили, но магты выжили эффективнее. Если бы своевременно не был установлен контакт с другими планетами, то вполне возможно, что магты остались бы здесь единственными разумными обитателями. Но теперь у них такой возможности нет. Поэтому они, похоже, решили уничтожить обе расы своей самоубийственной угрозой.

– Но все это не имеет смысла. Магты выжили и взобрались на самый верх эволюционной лестницы. Однако они склонны к самоубийству. Так почему же они уцелели до сих пор?

– Индивидуально они агрессивны до самоубийства. Благодаря отсутствию эмоций они нападают на кого угодно. К счастью, на этой планете нет крупных хищников. Итак, хотя магты и умирали как индивидуумы, общая безжалостность гарантировала им выживание как группы. Но теперь они оказались перед проблемой, которая слишком сложна для их дегенерирующего мозга. Их личная политика стала всепланетной политикой, а это очень опасно. Они похожи на людей с ножами, которые убили всех людей, вооруженных камнями. Теперь перед ними люди с пистолетами, но они продолжают нападать и будут это делать до тех пор, пока их не перебьют всех до единого. Это прекрасный пример высшей справедливости эволюции. Люди, зараженные дисанской формой жизни, были господствующими существами на этой планете. Существо в голове магта было истинным симбионтом – что-то давало и получало что-то, создавая настоящий симбиоз, участники которого вместе сильнее, чем по отдельности. Теперь положение изменилось. Мозг магта не способен воспринять идею смерти всей планеты, всей расы в ситуации, где это необходимо, иначе раса погибнет. Поэтому существо в его мозгу уже не симбионт, а паразит.

– И как паразит оно должно быть уничтожено! – воскликнул Брион. – Мы больше не воюем с тенями. Мы нашли врага – и это вовсе не магты. Это разновидность процветающего солитера, слишком глупого для того, чтобы понять, что он просто-напросто убивает себя. И вообще, есть ли у него мозг и может ли он думать?

– Сомневаюсь, – ответила Леа. – Мозг для него абсолютно бесполезен. Если бы он у них был, они бы уже давно исчезли. Симбионты или паразиты, которые живут внутри другого организма, деградируют до абсолютного минимума функций…

– Что это такое? – внезапно спросил Ульв, указывая на мозгового симбионта. Он слышал весь их возбужденный разговор, но не понял ни слова.

– Объясни ему, Леа, – Брион вдруг увидел, как она вымотана. – И сядь, тебе необходимо хоть немного отдохнуть. Я же попытаюсь… – взглянув на часы, он осекся.

Было уже шестнадцать часов, меньше восьми часов оставалось до всеобщей гибели. Что он скажет, что он сможет сделать? Энтузиазм быстро схлынул, когда он понял, что решена только часть проблемы. Бомбы упадут строго по расписанию, если ниджордцы не поймут точного значения его открытия. Да даже если и поймут, какое это будет для них иметь значение? Угроза со стороны кобальтовых бомб остается.

С этой мыслью пришло виноватое сознание, что он напрочь забыл о смерти Талта. До связи с ниджордским флотом он должен рассказать Хису обо всем, что произошло с Талтом и его каром, а также о следах радиоактивности. Сейчас невозможно исследовать записи, но Хис мог бы повторить рейд и проверить подозрения. Это не займет много времени, а уже потом он сумеет связаться с профессором Крафтом. Тщательно настроив передатчик на волну повстанческой армии, он вызвал Хиса. Ответа не было, только треск атмосферного электричества.

Возможно, его передатчик неисправен. Он быстро сменил частоту, настроившись на свою личную, потом свистнул в микрофон. Ответный сигнал был так силен, что заболели уши. Он попробовал снова вызвать Хиса, и на этот раз получил ответ.

– Говорит Брион Брендд. Вы меня слышите? Я хочу поговорить с вами.

К его удивлению, ответил профессор Крафт:

– Мне очень жаль, Брион, но говорить с Хисом теперь невозможно. Мы прослушивали его частоты и поэтому приняли ваш вызов. Хис и его армия эвакуированы полчаса тому назад, теперь они на пути к Ниджорду. Вы готовы? Вскоре всякая посадка станет опасной. Даже сейчас мне придется вызывать добровольцев, чтобы забрать вас с планеты.

Хис и его армия улетели! Брион пытался освоиться с этой мыслью. Он вновь обрел равновесие, когда полностью осознал, что говорит с профессором Крафтом.

– Если они улетели… что ж, с этим я ничего не могу поделать. Я собирался вызвать и вас, слушайте и постарайтесь понять. Вы должны отменить бомбардировку. Я нашел, что вызывает такое изменение в магтах. И если исправить это, мы сможем повлиять на них.

– Это можно исправить до полуночи? – тут же прервал его Крафт. Голос его звучал гневно: даже святые устают.

– Нет, конечно, нет, – Брион нахмурился, понимая, что разговор сложился неудачно, но не знал, как можно исправить положение. – Но это не займет много времени. У меня здесь доказательство, которое убедит вас в том, что я говорю вам правду.

– Я верю вам и так, Брион, – гнев исчез из голоса Крафта, остались лишь отчаяние и усталость. – Согласен, вы правы. Немного раньше я признал, что Хис правильно оценивал ситуацию и планировал решить проблему Диса. Мы допустили множество ошибок и потеряли время. Боюсь, что теперь это единственный факт, который имеет значение. Бомбы упадут ровно в полночь, но и тогда может оказаться слишком поздно. С Ниджорда вылетел корабль с заменой для меня. Я превысил свои полномочия, отодвинув срок на один день по сравнению с тем, что мне рекомендовали техники. Теперь я понимаю, что поставил на карту жизнь собственного мира в тщетной надежде спасти Дис. Его нельзя спасти. Он уже мертв. И я не хочу больше ничего о нем слышать.

– Но вы должны…

– Я должен уничтожить эту планету, вот что я должен сделать. Все инопланетчики, кроме вашего отряда, уже улетели. Я посылаю за вами корабль. Как только он взлетит, я сброшу первую бомбу. А теперь сообщите мне ваши координаты.

– Не угрожайте мне, Крафт! – в припадке гнева Брион погрозил радио кулаком. – Вы – убийца и разрушитель целого мира. Не пытайтесь делать вид, что это не так. Я знаю, как предотвратить это убийство. Я знаю, где кобальтовые бомбы. Они в крепости магтов, на которую Хис напал прошлой ночью. Захватите их, и вам не придется сбрасывать ваши.

– Мне жаль, Брион. Я ценю ваши старания, но в то же время понимаю всю их тщетность. Я не обвиняю вас во лжи, но понимаете ли вы, какой непрочной кажется ваша уверенность с высоты моего положения? Сначала – драматическое открытие причины непримиримости со стороны магтов. Потом, когда это не подействовало, вы вдруг вспомнили, что знаете, где находятся бомбы – самый главный секрет магтов.

– Я не вполне уверен, но вероятность того, что я прав, очень велика. Записи Талта свидетельствуют, что в крепости магтов есть какой-то источник радиации. Но Талт мертв, и его приборы разбиты. Разве вы не можете… – он замолчал, понимая, как неубедительно звучат его слова. Это поражение.