– Продолжайте.

– Это должен был быть специальный заказ. Вполне вероятно, что вкладчиком банка, попросившего доставить сто тысяч долларов тысячедолларовыми банкнотами, был Стэндли Даунер, и вполне вероятно, что именно Стэндли Даунер заказал сто тысяч бумажками по тысяче долларов.

– Зачем?

– Затем, что собрался закрыть лавочку и смыться, – пояснил я, – и решил захватить с собой башли.

– А потом? – допытывался Хобарт.

– А потом, – продолжал я, – кто-то, знавший Даунера, разведал, что тот заказал сотню тысяч, и пожелал прибрать их к рукам. Но если он знал Даунера, то и Даунер его знал. Таким образом, получается некий замкнутый круг. И тот тип должен был также знать, какой броневик будет перевозить деньги.

– Нет, я это покупать не желаю, – отказался Хобарт. – Вот это и есть в вас, в блестящих ребятах, самое худшее. Высказываете стоящую догадку, которая окупается, и высыпаете под это дело еще тысячу, которые не окупаются.

Зря я в первый раз к вам прислушался. Теперь подмечаю, что сам пробую срезать углы. Нельзя так расследовать преступления. Так их щелкают по телевизору, где отводится полчаса на показ самого преступления, на поиски решения да полдюжины рекламных роликов – на все про все тридцать жалких минут. Посчитайте, всего-навсего тридцать.

Провалитесь вы в преисподнюю. Вы меня развратили. Я к телевизору близко не подхожу из опасения, как бы это не отразилось на моем образе мыслей. А вы меня развращаете хуже всякого телевизора.

Он вскочил и ушел.

Через десять минут вернулся.

– Не могу выбросить вас из головы. Вы подорвали мой метод работы.

Инспектор протянул мне экземпляр журнала «Век металлоизделий», который я прихватил в апартаментах Ивлин Эллис.

– Эрнестина сказала, что вы вчера вечером явились к ней с этим журналом. А уходя, позабыли забрать.

– И что? – хмыкнул я.

– Что вы делали с экземпляром журнала «Век металлоизделий»? Для чего он вам понадобился?

– Просто хотел почитать.

– Номер старый. Где вы его раздобыли?

– Я раздобыл его в номере Ивлин Эллис, в отеле, – доложил я. – Читал в тот момент, когда она предпочла разъяриться и выставить меня оттуда.

– И вы ушли?

– Ушел.

– А почему так поспешно?

– Потому что она разодрала на себе одежду и собралась с воплями инсценировать покушение на изнасилование, после того как все полностью с себя сбросит, а ей оставалось совсем чуть-чуть.

– Журнал, значит, ее?

– Должно быть.

– Зачем он ей?

– Если вы его пролистаете, – предположил я, – возможно, наткнетесь на фотографию Ивлин в купальном костюме в качестве «Мисс Металлические Изделия». Ее выбрали королевой на конкурсе.

Хобарт прищелкнул пальцами:

– Вот тут вы и допустили промашку. Перед вами очередной пример того, что получается при отступлении от неуклонной и методичной детективной работы.

– А что?

– Я перелистал каждую страницу этого чертова журнала от корки до корки, – объявил он, – надеясь наткнуться на ее фото. Его там нет.

Вот что выходит из игры в угадайку. Такие, как вы, вкупе с телевизором, испортили массу хороших копов.

Он так взбесился, что шлепнул журналом по столу и собрался выйти из комнаты. До дверей оставалось всего два шага, когда она распахнулась и вошедший полисмен вручил ему донесение, отпечатанное на листке бумаги.

– Я подумал, что вы пожелаете это увидеть, инспектор, – объяснил он.

Хобарт взглянул на листок, нахмурился, бросил на сообщение еще один взгляд и спросил:

– Это точно?

Полисмен кивнул.

– Хорошо, – заключил Хобарт. – Начнем все сначала. – Сложил листок, сунул в карман, постоял, задумчиво глядя на дверь, закрывшуюся за полисменом. Потом повернулся ко мне и сказал: – Хорошо. Вот загадка для вас. Вам ведь нравится подбрасывать блестящие решения. Давайте попробуйте блеснуть еще разок.

– В чем дело? – полюбопытствовал я.

– Фирма, которая выпускает такие ножи, не продала ни единого экземпляра ни в одном месте к западу от Денвера, за исключением единственной партии, доставленной в Сан-Франциско. Они осваивают территорию по региональному принципу.

Колфакс и Бристол, здешние поставщики металлоизделий, облюбовавшие эти ножи на скобяной ярмарке, потребовали, чтобы первую партию доставили на Тихоокеанское побережье, и оформили заказ. Они получили груз четыре дня назад.

Теперь каждый их розничный продавец проверен, и каждый отчитался в целости и сохранности образцов.

– Ну, – фыркнул я, – как бы вы поступили, зарезав кого-то ножом и избавившись от оружия, если бы кто-то потом звякнул по телефону и попросил сообщить, при вас этот нож или нет... Как бы ответили?

– Разумеется, – подтвердил Хобарт, – был со мной такой случай много лет назад. Мы собираемся послать людей прощупать каждого продавца. Только я почему-то предчувствую, что, когда всех проверят, мы снова окажемся там, откуда начали.

И вышел из комнаты. Поскольку больше делать было нечего, я взял журнал о металлоизделиях и принялся перечитывать от начала и до конца.

И вдруг обнаружил заметку, имевшую смысл. Проклял себя за недогадливость, бросился к двери и распахнул ее.

Полисмен в форме сидел за дверью, откинувшись к стене на стуле с прямой спинкой, выставив на обозрение каблуки с полукруглыми медными подковками. Когда я открыл дверь, он качнулся вперед, передние ножки стула с грохотом стукнули об пол, а могучее тело взметнулось с сиденья.

– Нет, братец, – предостерег он, – сиди там.

– Ладно, буду сидеть, – подчинился я, – но раздобудь мне инспектора Хобарта. Я хочу его видеть.

– Ну и дела, – промычал полисмен. – Теперь ты руководишь заведением?

– Раздобудь мне инспектора Хобарта, – повторил я, – или оба вы пожалеете.

Вернулся в комнату и закрыл дверь.

Через десять минут ворвался инспектор Хобарт.

– Вот что, – изрек он, – сообщите-ка мне лучше что-нибудь стоящее. В противном случае будете ждать в камере.

– По-моему, вполне стоящее, – посулил я.

– Будем надеяться. В чем заключается очередная идея, вспыхнувшая в блестящих мозгах?

– Заметка в «Металлоизделиях», – сказал я. – Хотите, прочту?

– О чем?

– Всего один параграф из комментариев к новостям по поводу ярмарки в Новом Орлеане.

– И что там сказано?

Я схватил журнал и прочел:

«Чикагская компания ножевых изделий «Кристофер, Краудер и Дойл» представляет новый универсальный кухонный нож, который поступит на рынок сперва на Востоке, потом на Западе. Отличительная особенность этого ножа заключается в непреходящей твердости стали, позволяющей изготовить необычайно тонкое лезвие, как подчеркивает президент Карл Кристофер, не толще листа бумаги. Благодаря новой синтетической пластмассе изготовленная из нее рукоятка кажется выполненной из оникса.

Ивлин Эллис, «Мисс Американские Металлические Изделия», представляла наборы кухонной утвари сотне покупателей, приглашенных собраться у стенда компании «Кристофер, Краудер и Дойл» между четырьмя и пятью часами и получить в подарок наборы в элегантных коробках».

Я сложил журнал кверху открытой страницей с прочитанным текстом и протянул инспектору Хобарту.

Он даже не посмотрел на журнал, вместо этого оглядел меня и признался:

– Кажется, я вполне понимаю чувства Фрэнка Селлерса.

– Что вы хотите сказать?

– Смотрю на вас и испытываю смешанные ощущения, – пояснил Хобарт. – Не собираюсь прикидываться, будто эта ниточка не важна. Мне самому следовало бы о ней поразмыслить. Естественно, у малютки имеется столовый прибор. Она ведь, в конце концов, королева металлоизделий. Ее доставили в Новый Орлеан, где она выставлялась, как на параде, в вечерних туалетах и купальных костюмах. Все расходы оплачены, колоссальная реклама и паблисити.

Наверняка огребла кучу добра и, раз уж раздавала кухонные наборы покупателям, останавливавшимся возле стенда компании, которая представляла новый товар, обязательно прихватила себе коробку. Нам теперь остается лишь получить ордер на обыск, явиться в отель, найти коробку с парной к ножу вилкой, полюбопытствовать, куда, к чертям, делся нож, и посмотреть, что она наплетет.