Это был плотник.

– Наверно, нужно сказать спасибо чистой работе на свежем воздухе.

– Скорее всего. Ваша единственная проблема тендинит.

Она снова ощупала его запястье. Плотник вздрогнул.

– Могу наложить шину, если хотите.

– Мне не так уж больно.

– Поначалу всегда не слишком больно.

– Сколько времени я должен носить шину?

– Это зависит от вас. Как минимум несколько дней, а потом можете снять ее и проверить, какие будут ощущения.

– Я ведь могу с ней работать? У меня тут есть пара дел.

– Если будете осторожны, хотя лучше дать руке покой. Пусть воспаление пройдет. Могут помочь тепло и увлажнение. Если возникнет боль, намочите полотенце горячей водой и оберните им запястье.

– А травы какие-нибудь не посоветуете?

– Кора серебристой ивы. Она содержит салицин, который по своему химическому составу схож с аспирином.

Джейни хотела добавить: «В следующий раз я привезу немного аспирина», но прикусила язык. Она провела инспекцию медицинских запасов Оринджа и обнаружила весьма удручающую картину. У них было всего двенадцать таблеток аспирина – старые, раскрошившиеся, посеревшие, приберегаемые для пресловутых дождливых дней. Джейни сомневалась, что они еще сохраняют свои химические свойства: лекарства, подобно аспирину представляющие собой более или менее сложные смеси, имеют скверную привычку со временем распадаться. И хотя требуемые для синтеза аспирина материалы фактически росли на деревьях, у Кристины уйдет немало времени, чтобы создать его. Сколько конкретно можно пожертвовать новым друзьям, станет ясно по мере того, как будут развиваться отношения с ними.

Прошлым вечером перед сном они с Майклом еще раз обсудили проблему нового союза.

«Не следует торопиться, – говорила она. – Прежде чем что-то отдать, нужно удостовериться, что в обмен мы получим желаемое».

«Знаешь, они наверняка сейчас рассуждают точно так же. В целом ты права, конечно; нужно продвигаться небольшими шажками. Со временем все само собой утрясется».

– Я, пожалуй, обойдусь без шины, – сказал плотник и встал. – Просто буду осторожен с рукой.

– Уж постарайтесь, – ответила Джейни. – Будем ждать вас – нам нужно починить ворота.

Все дети Оринджа оказались на редкость здоровы. Она детально расспрашивала взрослых об иммунизации – их самих и тех детей, которые родились во времена «до». Все люди старше пятидесяти были иммунизированы против оспы. Большинство переболели обычными детскими болезнями – корь, свинка, краснуха, ветряная оспа, – и все старшие дети получили соответствующие инъекции. Самыми уязвимыми были младшие, те, кто родился «после». Однако они жили не в открытом обществе, где риск подцепить инфекцию был гораздо выше; вынужденная изоляция защищала их. Тем не менее оспа им угрожала – если какими-то неведомыми путями она вырвалась бы из хранилищ в Атланте или Киеве.

– Кристину ждет большая работа, – сказала Джейни, перед отъездом отозвав Лейни в сторону.

Первая «делегация» состояла всего из одного электрика, долговязого чернокожего мужчины по имени Джеймс. Вся группа – Джейни, Майкл, Джеймс, Лейни и Эван – отправились в путь ранним утром следующего дня, прихватив с собой лишнего коня, чтобы везти поклажу. На возвращение ушло почти вдвое меньше времени, чем на дорогу туда.

Алекс и Сара выбежали им навстречу, но остановились как вкопанные при виде Джеймса.

Они, конечно, видели фотографии и фильмы, но вживую чернокожего человека – никогда.

«О Господи, пожалуйста, – мысленно взмолилась Джейни, слезая с коня, – пусть они ведут себя вежливо».

По счастью, ее молитва была услышана. Когда детей знакомили с Джеймсом, они только и сказали:

– Привет!

– Где папа? – спросила Джейни Алекса, выпустив его из объятий.

– В сарае. Я за ним сбегаю.

Он умчался, и вскоре Том вышел из сарая. Увидев, что жена вернулась в целости и сохранности, он выронил охапку сена, которую нес, и бросился к ней.

– Вы уж извините нас.

Джейни заключила Тома в объятия и на мгновение прижалась к нему. На то, чтобы объяснить присутствие Джеймса, много времени не потребовалось.

– Ну, выходит, моя жена не единственный человек, которого я по-настоящему рад видеть. – Том пожал Джеймсу руку и поднял взгляд к небу. – Мне, конечно, не хочется подгонять вас, но все еще достаточно светло; может, сходим на электростанцию, когда вы устроитесь?

Когда вскоре они пересекали площадку, откуда открывался вид вдаль, Том сказал:

– Довольно огорчительно видеть все эти вышки внизу, такие бесполезные.

– Они не были бы бесполезными, если бы на них подавался сигнал, – ответил Джеймс. – Если бы он откуда-то исходил.

Том остановился.

– Вы хотите сказать, что они все еще могут работать?

– Конечно. Это же всего лишь ретрансляционное оборудование. Никакой реальной «работы» они не делают, просто передают сигнал, генерируемый где-то в другом месте. Тут главное – сориентировать их в правильном направлении. Помните мертвые зоны, где сотовые телефоны не работали?

– Кто же не помнит?

– Это происходило там, где что-то мешало прохождению сигнала. Здания…

– Горы?

Джеймс улыбнулся и пробежал взглядом по склону горы до вершины.

– Да, гора может сыграть эту роль.

Когда они добрались до электростанции, Джеймс бегло оглядел оборудование.

– Выглядит неплохо. Однако кое-что нужно делать регулярно, если вы хотите, чтобы так было и дальше.

Он подробно рассказал о смазке и маркировке; Том внимательно слушал его.

Потом они снова вышли наружу; уже начало темнеть. Джеймс перевел взгляд сначала на опору ветряной мельницы, потом на Тома.

– Как думаете, я еще успею слазить наверх?

– По-моему, да, – ответил Том. – Только будьте осторожны. Вы тут единственный электрик.

– Я всегда осторожен.

Он взбирался по боковой стороне опоры, словно какой-нибудь паук-переросток, ритмично переставляя длинные ноги и руки. И вскарабкался наверх вдвое быстрее, чем это делал Том. Пристегнувшись к держателю, он затенил руками глаза и посмотрел вниз, на долину, после чего отстегнулся и спустился на землю.

– Там есть две вышки сотовой связи, которые видны и из Оринджа. Если сориентировать их как нужно и если в них все еще есть ячейки, можно было бы наладить между нами связь.

– Шутите?

– Ничуть.

– Тогда позвольте задать вам глупый вопрос. Почему вы не сделали этого раньше?

Джеймс вскинул на плечо сумку с инструментами.

– Просто не возникало желания с кем-то связываться. Здесь отнюдь не все настроены дружелюбно.

Том кивнул в знак согласия.

– Это правда можно сделать?

– Не без проблем, конечно, и серьезных, но если мы найдем то, что требуется, то вполне.

Ночь была ясная, месяц отбрасывал мягкий свет на полянку рядом с домом. Звезды сияли над Кристиной и Эваном, сидящими на скамье рядом с кленом. Легкий ветерок вздымал вокруг их ног прошлогодние листья. Кристина наклонилась и набросала поверх ботинок груду листьев.

– Зачем ты это сделала? – спросил Эван.

– Ноги замерзли. Хочу, чтобы скорее стало тепло.

– Я тоже. Я всю свою жизнь прожил в Калифорнии – пока мы с мамой не перебрались сюда, – сказал Эван. – И все еще не привык.

– На что похожа Калифорния?

– Сейчас? Откуда мне знать? Раньше там было очень хорошо. Полно народу, конечно, но все равно хорошо. У нас были славные соседи, у меня много друзей…

– Я никогда не бывала там… прежде. А жаль. Теперь уж вряд ли туда попаду.

– Этого никто не знает. Всегда есть шанс – если жизнь изменится к лучшему.

– Пройдет, наверно, много времени, прежде чем мир хоть отчасти станет таким, как прежде.

– Так, как было, скорее всего, никогда уже не будет. – Эван вздрогнул под порывом холодного ветра. – Но это не так уж плохо. В том старом мире было немало скверных вещей, по которым я совсем не скучаю.