Амин уже не представлял, где же они находятся – столько поворотов пришлось сделать по дороге. Однако воровка шла уверенно – очевидно, она не в первый раз пробиралась этим путем. Временами дрожащее пламя светильника выхватывало из окружающего мрака потрескавшуюся кладку стен. Теперь юноша понимал, что это не просто укрепленный ход, а фундаменты или стены Второго Далла, лежащего под Даллом нынешним. Если бы не рассказ Лайона, он вряд ли мог вообразить, что эти камни выложены больше тысячи лет тому назад. Хотя несколько раз Амину показалось, что он различает остатки каких-то барельефов, явно неуместных в городской канализации, однако свет был слишком слабый, да и времени на внимательный осмотр не было.

Сейчас по улицам древнего города текли потоки зловонной жижи, а с еле укрепленных низких сводов тоннеля то и дело осыпалась земля. В воздухе стояла промозглая сырость – и Амин уже несколько раз успел порадоваться тому, что сегодняшнее утро выдалось довольно прохладным, и он надел плотную куртку и сапоги. Впрочем, в сапогах у него уже давно не было ни сухо, ни тепло.

– Ну, все, колдунчик, дальше хода я не знаю. – Яла остановилась перед каменной стеной, неожиданно выросшей поперек тоннеля. – Будь ты крысой, может, и пробрался бы – там внизу есть дыры, чтобы дерьмо протекало, да только они совсем крошечные.

– Но ты обещала провести меня… – растерянно начал волшебник.

– Обещала провести подземными ходами к центру Далла, так? – прервала его Яла.

Амин кивнул.

– Ну, так мы туда и пришли. Наверху примерно отсюда улица Духа начинается – самый центр и есть. Только, извини уж, под землей нам дальше не пробраться. Там, чай, не дураки живут. Все тоннели перекрыты, только сливы и пооставляли. Говорю тебе, только крыса пролезть сможет! Ну что, возвращаемся? Другого хода нет.

Волшебник нахмурился. Конечно, он мог попробовать еще раз переместить свое сознание в тело крысы – мог, но не хотел. Слишком уж неприятные воспоминания остались у него о прошлом путешествии внутри хвостатой твари. Да и, доведись ему обнаружить в подвале магессы Зелину, как он сможет помочь ей, находясь в обличье животного? Но в том, что Яла говорит правду, и дальше пройти нельзя, юноша не сомневался. Значит, оставалась единственная надежда…

– Ты давай-ка быстрее решай, а то больно ноги стынут! – потребовала воровка, переступая с ноги на ногу.

– Отведи меня к Последнему Порогу, – тяжело вздохнув, попросил Амин и заметил, как вздрогнула женщина.

– Любой порог последний, коли за ним тебе башку проломят, – наконец ответила она.

– Разве ты не поняла, о каком Пороге я спрашиваю?

– Поняла-поняла, – с явной неохотой призналась Яла. – Да только на что он тебе сдался?

– Если в подвалы этого города нельзя попасть с улиц Далла Второго, то, возможно, остались тайные проходы из Далла Изначального?

– Ты, похоже, и вправду знаешь, о чем говоришь, – проворчала Яла. – Тогда небось слыхал, что никто этот Порог не переступал… А если и переступал, то назад уж не вернулся, чтоб рассказать об этом… Не пойду я туда!

– Так ведь я прошу тебя только показать, где он! Хотя бы издали…

– Ну, коли так, то идем… Эх, красавчик, жаль мне тебя – да только каждый сам себе хозяин!

Амин посторонился, пропуская вперед женщину. Он почему-то думал, что Последний Порог должен находиться где-то под городскими стенами, но идти оказалось совсем недалеко. Несколько поворотов, и волшебник едва не налетел на спину своей проводницы.

– Вот и пришли. Все, дальше я – ни ногой! Уж больно много всякого… нехорошего рассказывают про это место…

Они стояли в коротком узком коридорчике, в конце которого на изъеденных ржавчиной петлях висели решетчатые двери – такие же проржавевшие. Если бы не слова Ялы, волшебник никогда бы не подумал, что за ними может скрываться вход в легендарные катакомбы. Взяв у своей спутницы светильник и подойдя ближе, Амин разглядел круто уходящие в черноту провала за решеткой ступени. На каменной балке, перекрывавшей ворота сверху, было коряво нацарапано «Паслетний парок». А рядом ухмылялся череп, нарисованный с гораздо большим мастерством.

– А это еще зачем? – ткнул пальцем в картинку волшебник.

– Не все же грамоте обучены, – усмехнулась воровка. – А так любому ясно – туда соваться не надо… Ну что, не передумал?

– Нет, – коротко ответил Амин.

– Тогда вот что, красавчик, с кого мне остаток платы получать-то? С тобой мы теперь точно не свидимся.

– Да, конечно… Вот что – ты знаешь, где в Серебряном квартале дом Альвадеса?

– Еще бы – как-никак, я тебя туда и дотащила в прошлый раз!

– Действительно. Ты не могла бы сейчас отнести туда эту вещицу, отдать ее Элениэль – в доме других эльфиек нет, – Амин отсоединил половинку амулета-сердца и протянул ее воровке, – и сказать, что если с Амином случится беда, то искать его нужно в подвале дома Милисенты. Эта часть амулета тогда вспыхнет алым пламенем… И еще скажи, что я просил отдать тебе два золотых.

– Так она мне и поверит, – недоверчиво хмыкнула Яла.

– Когда услышит, где я, – поверит обязательно!

Волшебник повернулся к Последнему Порогу и толкнул решетки. С пронзительным скрипом, многократно повторенным подземным эхом, они открылись.

Вытянув вперед руку со светильником, волшебник попытался заглянуть вниз, но различил лишь еще несколько ступеней, уходивших в темноту. Никакой магии Амин пока не ощущал – и конь-талисман на груди тоже был спокоен. Значит, опасности скорее всего поблизости не было. Неожиданно спохватившись, юноша обернулся:

– Постой, а как мне потом отсюда выбираться?

Но ответа он не услышал – Яла уже ушла. Подумав немного, Амин понял, что все равно тем же путем, что он пришел сюда, идти не придется – Зелина в подвале магессы, бесспорно доказывая ее вину, позволит ему выйти хоть через парадную дверь особняка. Конечно, если Голодные Духи возражать не будут. О том, что он может не найти вход в дом Милисенты, Амин думать не хотел.

– Ну, хватит на месте топтаться! – приказал себе волшебник, поняв, что тянет время.

Осторожно ступая, он начал спускаться по каменным ступеням. Кромки их, изъеденные временем, то и дело осыпались у него под ногами. Внезапно из-под сапога вылетел особенно большой обломок, и Амин, покачнувшись, попытался ухватиться за стену. Но пальцы скользнули по гладкой плите, и, потеряв равновесие, юноша покатился вниз…

Волшебнику повезло, падал он недолго. Ударившись несколько раз о ступени – к счастью, не головой, – Амин остановился. Лестница закончилась, и волшебник лежал на ровном полу в полной темноте. Лампа погасла. Принюхавшись к резкому запаху прогорклого масла, Амин понял, что зажечь ее уже не удастся – она разлилась. Дальше придется идти в темноте – или же использовать магию.

Внезапно Амину показалось, что его затылка коснулась чья-то рука – легко, едва заметно. Он резко обернулся – никого. Впрочем, в окружавшей его кромешной темноте невозможно было что-либо различить. Подобное ощущение уже возникало у Амина не однажды – на севере, и всегда потом оказывалось, что за ним следили лесовики. Но кто мог выслеживать его здесь?

Юноша хотел прибегнуть к магии как можно позже, но сейчас рисковать он не стал. Поскольку никаких источников света здесь не было, то заклинание Кошачьего Глаза не могло помочь магу. Заклинание Орлиного Взора, после неизбежной мгновенной рези в глазах, превратило подземный мрак в призрачно-серый сумрак. Однако лишь покрытые пятнами плесени стены окружали Амина. Переступив через разбитый светильник, волшебник направился по коридору, в котором оказался, но чувство, что кто-то смотрит ему в спину, осталось.

Орлиный Взор ослабевал с каждым шагом, тьма возвращалась. Через пару десятков шагов Амин не почувствовал под ногой опоры и замер. Осторожно ощупав перед собой коридор, он понял, что перед ним находятся еще несколько ступеней, уходящих под воду. Решив, что ничего хуже, чем потоки нечистот в ходах Второго Далла, ему не грозит, волшебник двинулся дальше. Вода – или какая-то иная жидкость – доходила Амину чуть повыше подъема сапог. Зато, сделав шаг, юноша почувствовал, как о его ногу что-то стукнулось.