– Нет, не рада, то есть рада, но не рада, что ты… – запутавшись, смутилась девушка.

– Ладно-ладно, я все понял… Спасибо вам всем – жаль, что я не могу поблагодарить вашего отца. Мы давно толком не виделись с ним.

– Сегодня он должен прийти рано. Ты ведь не собираешься уходить прямо сейчас?

– Нет, – слукавил Амин.

Впрочем, собирался он или нет – пока волшебник все равно был еще слишком слаб.

– Давай-ка выпьем то, что велела сестра. Конечно, надо было это сделать раньше, но я не хотела тебя будить… Вот так! А я на тебя обиделась – и отец, кстати, тоже. Элениэль проговорилась, что ты уже давно в Далле, а к нам ни разу не зашел!

– Виноват. – Юноша попытался придать своему лицу как можно более несчастное выражение. – Честное слово, хотел – но даже минутки свободной не было!

– Хорошо, ты прощен! – Зелина церемонно кивнула и тут же, не выдержав, рассмеялась. – Но тебе придется рассказать все-все, что с тобой случилось с нашей прошлой встречи!

– На «все-все» у меня не хватит сил…

– Однако, надеюсь, их у тебя уже достаточно, чтобы рассказать мне, что произошло этой ночью! Зелина, выйди!

На пороге комнаты стояла Элениэль. И пребывала она явно не в самом лучшем расположении духа – скорее совсем наоборот. Зелина, вспыхнув, собралась было что-то сказать сестре, но, увидев на ее лбу знакомую складку, промолчала и, с досадой махнув рукой, выбежала из гостиной.

– Ну и как это понимать?! – Элениэль плотно закрыла дверь и подошла ближе к Амину. – Стоило мне переступить порог Гильдии, как мне тут же доложили очередную сплетню. Уже по всему городу говорят, что ночью воры вломились в дом к госпоже Милисенте и перевернули там все вверх дном. Ты не знаешь – случайно, разумеется, – какому умнику пришло в голову вламываться в дом Великого Алхимика и Первого Помощника Главы Гильдии Магов Далла?!

Амин, не говоря ни слова, многозначительно поднял брови и обвел комнату взглядом.

– Можешь не беспокоиться, я только вчера проверила весь дом. Здесь нет никаких посторонних чар, так что можешь говорить смело – кроме меня, никто ничего не узнает. Давай выкладывай все начистоту! Я подозреваю, чьих это рук дело!

Волшебник еще раз взглянул на Элениэль и понял, что отпираться бессмысленно. Хотя и рассказывать обо всем было совсем ни к чему. С каждой его фразой эльфийка все больше мрачнела. Разумеется, про Ялу Амин не упомянул – так же как не сказал ничего о том, что он надеялся найти в доме магессы.

– Значит, это ты ночью пробрался в чужой дом? – спросила Элениэль, когда Амин наконец умолк.

– Да.

– В дом, принадлежащий члену Гильдии Магов Далла?

– Да.

– В которую ты сам входишь? – С каждым вопросом голос эльфийки становился все более холодным.

– Да!

– И ты применял там магию, чтобы уничтожить установленные хозяином дома оберегающие заклятия?

– С каких это пор Голодный Дух считается оберегающим заклятием?! – не выдержал Амин. – Сама подумай, что ты говоришь!

– А ты думай, что творишь! – взорвалась в ответ Элениэль. – Это же ужасное преступление. Ты понимаешь, чем это тебе грозит?! Амин, что ты делаешь?! Я не могу поверить, что мой друг стал вором и грабителем!

– Не обвиняй меня в том, в чем я не виноват – и ты это знаешь! Я пытаюсь найти друга – нашего с тобой друга. Разве ты сама не обещала родителям Вайрана, что мы разыщем их сына?

– Я вовсе не отказываюсь от своих слов, – ответила Элениэль, понемногу успокаиваясь. – Но надо же понимать, что всему есть свои пределы, которые нельзя преступать. Вести поиски и залезать ночью в чужой дом – это совершенно разные вещи. Что ты вообще там собирался найти такого, что якобы помогло бы тебе отыскать Вайрана? Ты же не думал, что Милисента прячет его у себя под кроватью?

– Можешь считать, что я уже нашел, – сухо ответил Амин. – Почти все заклинания, с которыми я там столкнулся, относятся к Темным Искусствам. Кроме ерунды вроде Сигийского Стража и рунных замков. Корни того, что сейчас происходит, надо искать в том, что было два года назад. Именно Голодный Дух чуть не убил меня тогда на Арене. А кто лучше, чем Великий Алхимик, мог составить выданный тебе на состязаниях яд так, что никто не заподозрил, что он составлен против установленных правил? Да и накануне соревнований нас пытались отравить.

– Ха-ха, – насмешливо ответила Элениэль. – Надеюсь, эти твои «обвинения» – шутка. Правда, очень глупая. Если ты соизволишь как следует подумать, то все-таки согласишься, что те давние происшествия были не более чем случайностью. Дом же свой имеет право защищать от всякого сброда любой честный и порядочный горожанин.

– Не слишком ли много этих «случайностей»? На простые совпадения уж никак не похоже. Неужели ты забыла, как нас едва не убили в ночь процессии Пирры?! Или это тоже, по-твоему, было «просто совпадение»?! Ну а защита дома – разве законы Далла изменились настолько, что допускают при этом использовать Темные Искусства? Кстати, спасибо большое за то, что причислила меня к сброду…

– Я не тебя имела в виду. Говорят, что к Милисенте вломилась шайка не меньше, чем из пяти человек. Это так?

– Из десяти, – буркнул волшебник. – Или из двадцати. Извини, там темно было, не разглядел… – язвительно добавил он.

– Послушай, Амин, неужели ты сам не понимаешь, насколько нелепы эти подозрения? – с отчаянием в голосе спросила Элениэль. – Все это надумано, и доводы твои совершенно неубедительны. И даже если на секунду предположить, что госпожа Милисента каким-то образом действительно причастна к исчезновению Вайрана – во что я совершенно не верю, – то как ты надеешься повлиять на нее? Неужели же всерьез рассчитываешь, что, едва только ты предъявишь ей свои жалкие, бездоказательные обвинения, она вернет этого оболтуса?

– Милисента наверняка знает, где его искать, – упрямо сказал Амин.

– Позволь тогда узнать, на чем основана эта твоя уверенность? Да и зачем вообще все это нужно Великому Алхимику Далла?

– Великому Алхимику, конечно, ни к чему, – кивнул юноша, эльфийка довольно улыбнулась, но тут же нахмурилась, когда волшебник продолжил: – А вот у главы Ордена Света могут быть свои планы… В Нуриане мне довелось видеть одну интересную игру – шакмайт. В этой игре даже самая незначительная фигура в начале может сыграть решающую роль в конце. Так что тут дело уже не только в Вайране – сдается мне, что Орден пустил глубокие корни здесь, в Далле. И в нем состоит не одна Милисента!

– Все это опять не более чем твои домыслы и досужие рассуждения. – Элениэль опять начала потихоньку закипать. – Не стоит, Амин, снова повторять нелепые базарные слухи и сплетни! Когда ты так говоришь, то становишься похож на глупую торговку!

– Вот как… Элениэль, по-моему, чем выше твоя должность, тем старательнее ты выгораживаешь Милисенту – это так на самом деле, или мне только кажется?

– Безумец! Тебе нужно к Целителям – может, у них найдется какое-нибудь снадобье от подозрительности и нелепых страхов!

– Тогда я заодно попрошу у них зелье от слепоты – для тебя! Ты не видишь того, что творится у тебя прямо перед носом!

– Зато я очень хорошо вижу крупные неприятности, если ты не прекратишь свое никчемное расследование. Которому, кстати, все равно никто не поверит. Ведь никаких доказательств, кроме твоих же слов, у тебя нет. А вот разгром и выбитые стекла в доме Великого Алхимика – совсем другое дело.

– Не ты ли собираешься на меня донести? – с презрением спросил волшебник. Он вскочил с дивана и, вцепившись руками в спинку стула, уже буквально кричал: – Ну что же, давай! Не сомневаюсь, тебя за твое усердие обязательно вознаградят! Новая должность, новый кабинет – разве все это не стоит старой дружбы? Так что возвращайся в Гильдию и иди прямо к Милисенте!

– Нет. – Тон Элениэль неожиданно снова стал спокойным. – Пока нет. Сейчас я, разумеется, не собираюсь этого делать. Однако если ты продолжишь нарушать устав Гильдии и законы Далла, то мне не останется иного выбора. Я буду просто вынуждена рассказать Архимагистру и его Первому Помощнику о твоих выходках и глупых подозрениях. Но не ради нового кабинета, а для твоей же собственной пользы и безопасности.