– Раз ты это помнишь, то, должно быть, не забыл и то, что мало кому удавалось узнать что-нибудь таким способом. Речи вызываемых душ весьма странны, а ответы – туманны и расплывчаты. Ты же знаешь, что Спиритизм – очень сложная наука, – с досадой сказала девушка. – И вообще, самому Архимагистру не удалось вызвать тогда в подвале Дворца Гильдии душу погибшего Ульре. А ведь всем хорошо известно – чем больше времени прошло с момента смерти, тем меньше шансов, что душа покойного откликнется на Зов. Так неужели же ты полагаешь, что являешься более могущественным магом, чем сам Торус?!

– Ну, как я слышал, здесь важнее не мощь магических сил, а особый дар к Спиритизму. И еще практика, – спокойно ответил юноша.

– И что, ты более опытен в вызывании душ, чем Архимагистр?! Интересно, чем же ты все-таки занимался все это время на севере?

– Грибы собирал да волков гонял, – отшутился Амин. – Я же не буду вызывать душу Ульре! А вот поговорить с погибшими Фаллиями можно попробовать. Уж они-то наверняка знают, что тогда случилось. Кстати, как их звали, ты помнишь?

– Сына – Галий, а как родителей, не помню. Между прочим, ты, наверное, не знаешь, но члены Гильдии, среди которых была госпожа Милисента, – Элениэль старалась говорить как можно спокойнее, но в голосе ее по-прежнему звучала досада, – уже через несколько часов после прибытия гонца к нам во Дворец направились в особняк Фаллиев. Разумеется, первое, что они сделали – это попытались вызвать на беседу души погибших хозяев и их несчастного слуги. Но результат был точно такой же, как и у Архимагистра с Ульре – никто на их Зов не явился.

– Вот то-то и оно! – воскликнул волшебник. – Я уверен, что вызывать их нужно в родовой гробнице.

– Может быть, ты и прав, – подумав, согласилась Элениэль. – Возможно, туда они явятся… Надо посоветоваться с госпожой Милисентой – ведь следствие официально было закрыто по истечении года, поэтому для того, чтобы…

– Погоди-ка! Как это «закрыто по истечении года»? Раньше такие преступления, да еще и с участием магов, расследовали по многу лет!

– Недавно была принята поправка. Решили, что если за год ничего выяснить не удается, то дальше разбираться бесполезно.

– Интересно, кому это в голову пришла такая мудрая мысль?

– Не знаю, но на Совете Гильдии предложение внесла Милисента. Совет принял поправку большинством голосов.

– И с ней ты сейчас собралась советоваться? Извини, но, по-моему, это глупо. Я-то надеялся, что ты за это время могла узнать о Спиритизме побольше того, что нам рассказывали на уроках в Гильдии Гарма. Ты же тогда увлекалась Мистицизмом, да и в Иллюзии у тебя были неплохие успехи.

– Нет, – девушка покачала головой, – чтобы действительно овладеть искусством Спиритизма, нужно достичь звания колдуна, а лучше – магистра. Для меня это слишком сложно, да и времени у меня, извини, совершенно не было. Я предпочитаю совершенствовать свое мастерство и знания в Алхимии. Хотя мне кажется… Нет, это ни к чему!

Элениэль замолчала. Амин подождал и, так как, по-видимому, подруга не собиралась продолжать, нетерпеливо спросил:

– Ну, что ты хотела сказать? Заканчивай, раз уж начала!

– Мне помнится, в одной из книг, которую мне показывал Лайон, я видела что-то о призывании душ… Я не помню точно, это было больше года назад, и он хотел посоветоваться со мной относительно ценности этой книги. Но все равно она уже, несомненно, давно продана.

– А может, и нет! – с надеждой возразил юноша. – Давай-ка спросим у самого хозяина!

И, прежде чем Элениэль успела его остановить, закричал во весь голос:

– Господин Лайон! Почтеннейший! Ау!!!

– Я говорила, что он глуховат, – напомнила девушка.

Однако откуда-то из недр лавки донесся голос Лайона:

– Иду!

Вскоре появился и сам торговец – высокий, гладко выбритый старик, чем-то неуловимо напоминавший хищную птицу. Обойдя прилавок, он взял один из свободных стульев и присел рядом с друзьями.

– Великодушно меня простить прошу. Отрок беспечный, что в услужении у меня состоит, покупателю почтенному товар обещанный отнести забыл, – объяснил Лайон и, увидев пустые кружки, начал вставать: – Сейчас еще напитка пенного вынесу я.

– Нет-нет, благодарим, уважаемый! – поспешила остановить радушного хозяина Элениэль, заметив довольную улыбку на лице друга.

– Неужели не по вкусу он вам пришелся?

– Совсем наоборот! Однако у нас сегодня еще много важных дел, – согласился с девушкой Амин, снова подивившись странной речи торговца.

– Тогда внимательнейше вас слушаю я, ибо о чем-то у меня узнать хотите вы, вижу.

– Знали ли вы семью Фаллиев? – прямо спросил волшебник.

– Да, ибо довелось у людей сих почтеннейших не один старинный предмет покупать мне. Знаменит когда-то был и богат род их… И что пресекся он столь жестоко, жаль. Слухи до меня доходили, что в гибели их темные силы повинны.

– Мы можем посмотреть на эти вещи? Те, что вы покупали у Фаллиев? – осторожно поинтересовалась эльфийка.

– Увы, но все они хозяев новых давно уж нашли, – с видимым огорчением развел руками Лайон. – И кому что продано, вспомнить не в силах я.

– А книга та, которую Элениэль когда-то показывали вы, чтобы узнать, сколь ценна она? – Амин поймал себя на том, что начал говорить так же витиевато, как торговец. – Ее никто не купил, надеюсь я?

– И где вы ее достали? – спросила Элениэль.

– Книгу сию, досточтимые маги, из Чинка далекого привез я. Два года минуло с тех пор. Тогда с большим караваном сюда из знойных и душных краев тех возвращался я. И лишь мастерству волшебника великому во время паники страшной у ворот городских уцелеть смог. Признательности с тех пор полно сердце мое, и оба вы драгоценные гости отныне мои. Весьма тем тогда опечален был я, что по достоинству долг благодарности свой господину Амину не смог возместить.

– Ну, какие пустяки, – смутился юноша.

– Жизнь моя, от напуганной толпы спасенная, лишь «пустяки»? – лукаво улыбнувшись, спросил старик. – Так не думаю я.

– Я не это хотел сказать, – пробормотал, покраснев, Амин.

– Тогда расскажите нам, пожалуйста, об этой книге, а еще лучше – покажите ее, – попросила Элениэль. – И тогда будем считать, что вы в расчете.

– Всего лишь скромный торговец я. Тайные знания и магов обычаи неведомы мне. По скромному разумению своему книгу ту на шумном базаре города Чинка купил я. Старик, облаченный в одну лишь ветошь, втайне продал мне ее, в ценности необычайной заверив. На манускрипт сей взглянув, радость большую испытал я – ибо древность письма и слога сомнений не вызывали. Немало охотников найдется на нее, хотя внешний вид был весьма потрепан и плачевен – в том уверен был я. Касательно же содержания книги – мало что уразуметь смог я.

– И как же называлась она? – спросил торговца Амин.

– «Сферы Разума», господин волшебник. На досуге десяток страниц пролистал я, но в себе их содержимого не удержала память моя. Помню лишь то, что о душах умерших там сказано было да о сферах Ментала.

– Мы можем ее посмотреть? – снова попросила эльфийка.

Лайон с сожалением покачал головой.

– Большое разочарование сия книга принесла мне. Хоть древностью вида своего этот труд немалое восхищение у многих посетителей моих вызвал, однако же никто из них за полтора года не пожелал заплатить за нее достойную цену. А после и вовсе отвернулся от меня Лал Благодатный. В начале лета сего двое досточтимых мужей из Гильдии вашей пришли, дабы проверить, не продаю ли я предметов запретных. Да оградит меня Пелор Светозарный от Темных Искусств! Всегда закон Далла уважал я, и впредь так и будет. Но в злосчастный день тот господин Рей, могучий чародей и прославленный маг, в той книге крамолу великую усмотрел. Едва меня он не вверг в узилище Гильдии, причастным к искусствам запретным объявив. Лишь помощь добрейшей магессы, досточтимой госпожи Милисенты, меня от позора избавила. Поистине странным то обвинение было – да разве у всех на виду проклятую книгу стал бы держать я, когда бы подлинный вред ее ведал? И отпущен из Гильдии был я, строгий наказ получив – отныне все книги, магии касаемые, им на проверку прежде сдавать. «Сферы же Разума» были оставлены там, а с ними – и весь мой возможный прибыток!