– Нет, я все-таки не думаю, что Вайран – адепт Темных Искусств. Но только почему мы вновь обязаны выручать его из очередной переделки?

– Потому что мы друзья, Элениэль, – так же серьезно ответил Амин. – Похоже, наш Вайран опять попал в какую-то передрягу, и мы должны вытащить его, даже если…

– Если нам опять придется пользоваться заклинаниями, которые Гильдия, мягко говоря, не приветствует? Вспомни прошлое расследование Совета! Я не собираюсь снова оправдываться – между прочим, теперь мне гораздо больше придется терять!

Амин встал и грустно посмотрел на девушку.

– Да, конечно… Ты теперь чародейка, у тебя замечательный новый кабинет, ты на хорошем счету у Торуса и Милисенты, да и жалования наверняка прибавили… Ты права – тебе есть что терять! – Юноша криво улыбнулся. – Ну а я по-прежнему волшебник, для которого старая дружба важнее новой блестящей бляхи. Удачи!

Молодой маг открыл дверь.

– Что ты собираешься делать? – негромко спросила Элениэль.

– Ничего такого, что можно утаить от Архимагистра и его Первой Помощницы. Сейчас у меня есть немного свободного времени, поэтому я, пожалуй, зайду в гости к родителям Вайрана. В конце концов, быть может, он сейчас дома набивает себе брюхо за ужином, пока мы здесь из-за него ссоримся! Передать им привет от тебя?

– Подожди, – сказала девушка еще тише. – Я… Я иду с тобой.

– По-моему, здесь стало еще роскошнее. – Амин огляделся.

Волшебник и эльфийка сидели в просторной гостиной богатого купеческого дома. Особняк, принадлежавший родителям Вайрана, находился почти в центре Гарма – всего в десяти минутах ходьбы от Дворца Гильдии Магов. Да и на дворец он походил куда больше. Стены высокого трехэтажного здания украшала лепнина, а окна – многоцветные витражи. Тяжелые кованые решетки закрывали окна нижнего этажа. Амин припомнил, что два года назад их не было.

Суровый, огромного роста и свирепого вида одноглазый швейцар, которого друзья тоже увидели впервые, долго не хотел впускать их внутрь. Лишь после того, как Элениэль распахнула плащ, показывая знак чародейки, он кликнул одного из слуг и велел тому справиться у хозяина. Господин Олмаан, отец Вайрана, узнав, что за гости к ним пожаловали, поспешил выйти сам. Со слезами на глазах, так странно смотревшихся у этого дородного седовласого старика, он приветствовал друзей, отвел их в гостиную и пообещал вскоре вернуться вместе со своею супругой.

И вот теперь, в ожидании хозяев, Амин и Элениэль, удобно расположившись в уютных креслах, разглядывали гобелены на стенах и роспись на потолке.

– Я бы сказала, что здесь стало еще безвкуснее, – поморщилась девушка, глядя на находившийся в дальнем углу огромный камин, выложенный черными, желтыми и красными изразцами. – Хотя, конечно, говорить об этом хозяевам не собираюсь.

– И не надо, – согласился Амин. – Им, похоже, сейчас не до того… Вон, видела, как осунулся старик Олмаан? А чтобы он плакал – я такого вообще ни разу не припомню. Да и в этой комнате, взгляни, шторы опущены, огонь не горит. Как будто тут траур какой. Ох, не нравится мне все это!

– Тише, я слышу шаги! – шепнула Элениэль.

В гостиную вошел купец, осторожно ведя под руку госпожу Ланию, мать Вайрана. Господину Олмаану пришлось идти пригнувшись, чтобы поддерживать свою супругу. Лания была почти в два раза ниже своего мужа, но при этом не менее дородной. Будучи почти на пятнадцать лет моложе, она казалась сейчас едва ли не старше супруга, удрученная, по-видимому, каким-то горем. На ее темно-русые с седыми прядями волосы был наброшен иссиня-черный платок.

– Здравствуйте, госпожа Лания! – Амин встал и поклонился, Элениэль также привстала и почтительно склонила голову.

– Здравствуйте, детки, сидите-сидите! Как же я рада вас видеть! А как бы обрадовался Вайран! – Несчастная женщина закрыла лицо руками и заплакала.

Бережно усадив супругу в кресло напротив друзей, купец принялся, понуро уронив голову на грудь, мерить комнату от стены к стены тяжелыми шагами.

– Что с ним? Он жив? – не выдержал Амин.

– Мы ничего не знаем. – Отец Вайрана подошел к жене и погладил ее по голове, пытаясь немного успокоить, хотя голос у него самого заметно дрожал. – Он пропал со вчерашнего утра. Мы надеялись, что, быть может, вам что-то о нем известно.

– Среди тех, кто погиб той ночью во Дворце Гильдии Магов, его точно нет, – поспешила успокоить стариков Элениэль. – Среди… – Девушка замялась и оглянулась на Амина.

– Среди мятежных магов, устроивших этот погром, Вайрана тоже не было, – твердо заявил Амин.

– Хорошо, что вы здесь, – теперь в голосе Олмаана звучало облегчение. – Ведь вы поможете разыскать нашего мальчика?

Родители Вайрана с надеждой посмотрели на друзей, в глазах несчастных стояли слезы.

– Да, – твердо ответил Амин, стараясь не глядеть на эльфийку. – Я сделаю все, чтобы найти его. Но для этого мне нужно знать, что здесь происходило в последнее время.

– Наш сынок очень изменился с тех пор, как вы с ним вместе приехали из Далла два года назад, – начал купец. – Если раньше хоть в чем-то мне помогал – или лавки проверить, или караван снарядить, то теперь ничего нельзя было у него допроситься!

– Не о том ты говоришь! – перебила мужа мать Вайрана. – К лавкам твоим у него никогда сердце не лежало. Сам он другим стал. Раньше-то веселый был, болтал без умолку, шутил – а тут словом-другим обмолвится, и больше ни гу-гу. Ходит все, думает о чем-то. Есть меньше стал, исхудал совсем!

– Мне помнится, Вайран говорил, что вы подобрали ему невесту, – осторожно вставил Амин.

– Бедная Силья, – всхлипнула Лания. – Ей наш сынок так приглянулся, а он сам-то, как вернулся, так ни разу с ней встретиться и не захотел. Уж нам перед ее семьей так неудобно было… А ему хоть бы что!

– Дружки у него новые появились, – подхватил Олмаан. – Правда, из настоящих-то друзей у него еще с учебы в Гильдии только вы и были, но зато приятелей – хоть отбавляй. Но вот только с теми, с кем он раньше отцовы денежки по тавернам пропивал, Вайран совсем водиться перестал. Оно, может, и не плохо бы, но только новые завелись – один другого подозрительнее. Приходили к нему все больше по вечерам, в комнате у него закрывались да шушукались о чем-то. Пришлось на первом этаже окна решетками закрыть – на всякий случай. Да Тайриха наняли, чтобы абы кого в дом не пускал.

– И к ужину эти новые дружки ни разу не выходили. – Лания уголком платка утерла слезы. – А уж с этой весны мы нашего сыночка почти что и не видали. Как с раннего утра уйдет, так и до ночи. Иной раз скажет, что, мол, в Гильдию на службу идет, а то просто услышим, как на рассвете дверь входная хлопнет, и нет его весь день. Вот и со вчерашнего утра как ушел, так мы его больше и не видели. – Мать Вайрана снова зарыдала.

– Сегодня днем заявились двое магов, сказали, что из Гильдии. – Олмаан нахмурился. – Они-то и рассказали, что произошло этой ночью во Дворце, а потом велели показать комнату Вайрана и перевернули там все вверх дном…

– Они нашли у него что-нибудь? – быстро спросил Амин.

– Не знаю. – Купец пожал плечами. – Мне они ничего не сказали, когда уходили… Ведь нагадали тебе, когда ты этим охламоном тяжелая ходила – родится сын, – чтобы ни о волшебстве не думал, ни служению Хранителям слишком много времени не уделял! – обратился он к жене. – И вот на тебе – мало того, что в Гильдии Магов обучался, так еще с детства в часовне Милостивой Кары прислуживает!

– Что же поделаешь, – сквозь слезы ответила Лания, – коли у него с малолетства такие способности к магии открылись? Ну а в часовню впервые ты сам же его и привел, забыл, что ли? Ты тогда обет дал, после того как лихоманку болотную подхватил, когда с караваном с Берега Слез возвращался. Дескать, если на ноги встанешь – то непременно алтарь Милостивой Каре поставишь!

– Да, было дело, – смутился отец Вайрана.

– Не стоит придавать значения этим гаданиям, – строго сказала Элениэль. – Все это лженауки – лишь невежественные гномы доверяют разным предсказаниям, – заметив, что Амин укоризненно качает головой, девушка покраснела и закончила совсем по-другому: – Я уверена, что с вашим сыном ничего страшного не случилось. Мы обязательно его разыщем.