Девушка подождала, пока пройдет приступ тошноты.

— Ничего, — солгала она, вымучивая улыбку.

— Я боюсь за тебя.

Она нежно коснулась его щеки. «Я тоже», — согласилась она про себя, но постаралась скрыть свой страх.

— Пойди поторопи Траса, — попросила она.

Кимон нахмурился, но не стал спорить. Оставшись одна, Стужа приложила руку к животу, пытаясь почувствовать жизнь, развивавшуюся внутри. «Я не дам тебе родиться, — поклялась она. — Я найду способ, как тебя уничтожить».

Лошади были готовы, повозка запряжена.

— Я был в лесу по нужде, — деликатно сказал Трас Суртиан, приблизившись к Стуже. — И нашел это в ветвях. — Он вытащил из-под туники какой-то предмет. На солнце сверкнули серебряные ножны.

В глазах Траса Суртиана больше не было вопросов.

— Видно, тебе не представилось случая воспользоваться им. Это скверно, скажу я тебе. Демон вернется?

Стужа колебалась, размышляя о том, сколько раз хотела избавиться от проклятого кинжала. Но потом вспомнила о предстоящей битве и повесила Жало Демона на пояс. Стужа начинала приходить в себя.

— Вернется ли?!. — произнесла она со злой улыбкой.

— Что делать с гнедым? — поинтересовался Кимон.

Они совсем забыли про лошадь Гела.

— Седло я возьму себе, — сказала Стужа. — Постарайтесь найти что-нибудь, чтобы привязать его к повозке. Если ничего не найдете, — девушка взглянула на Онократоса, подумала о демоне и пожала плечами, — тогда отпустите.

Скодулак… Скалистый остров, поднимавшийся из темных вод Дирского озера, словно хребет сказочного страшилища. Солнце заливало остроконечные скалы и каменистый берег кроваво-красным светом. Ни деревца, ни травинки не было видно на острове. Стая гусей кружилась над южной оконечностью, но птицы не опускались на землю.

— Даже птицы избегают его, — заметил Трас Суртиан.

Стужа поморщилась. Два спокойных дня и две ночи полноценного сна исцелили ее, но от зловония, исходившего от озера, можно было снова заболеть. Вода в нем застоялась: река, питавшая его когда-то, давно пересохла. Стужа с отвращением посмотрела на прибрежный ил.

Горячий ветер растрепал волосы девушки. Какое-то насекомое опустилось ей на шею, она прихлопнула его и вытерла кровавое пятно о свое самодельное платье.

— Мы добрались в такую даль, — сказала она, прикрывая ладонью глаза от слепящего солнца, — но как мы попадем на остров?

— Мне бы не хотелось плыть в этой жиже! — Кимон скорчил гримасу.

— Не забывайте о детях, — напомнил Онократос. — Они не могут плыть.

Стужа слишком устала, чтобы думать. Она повернулась к Трасу Суртиану.

— Это твоя страна. Ты здесь все знаешь. Скажи, что нам делать.

Коркирец, нахмурившись, оглядел берег.

— Я знаю об этих местах только понаслышке, — произнес он извиняющимся тоном. — Солдаты из гарнизонов, расквартированных в близлежащих провинциях, любят рассказывать байки. Где-то здесь должна быть переправа. Правда, я не знаю, в каком она состоянии. Люди как правило обходят озеро стороной.

Стужа вновь посмотрела на Скодулак. Доплыть туда было бы несложно. Но она слишком устала. К тому же нужно было подумать об оружии; его не стоило мочить. В любом случае им каким-то образом придется перевезти на остров и девочек.

— Хорошо, давайте поедем вдоль берега, — решила Стужа. — Поищем переправу. Если не найдем, разобьем лагерь, а утром подумаем, как попасть на остров.

— Мы можем разделиться, — предложил Онократос. — Вы с Кимоном пойдете на юг. А мы с Трасом на север.

Девушка покачала головой:

— Будем держаться вместе.

Волшебник открыл было рот, чтобы возразить, но Стужа оборвала его.

— Мы не станем рисковать, — твердо сказала она. — Мы пришли сюда вместе. Зачем же испытывать судьбу? — Девушка вопросительно посмотрела на остальных. Кимон был с ней полностью согласен; Трас Суртиан недовольно промолчал, но спорить не стал. — Пока еще светло, — продолжила она, — мы успеем обойти вокруг озера до темноты. Если переправа существует, мы ее найдем.

Они еще не обогнули и четвертой части озера, как берег превратился в поросшее тростником болото, над, которым жужжали черные тучи мух. На глаза путникам попалась гадюка, она обогнула торчавшую из воды кочку и скрылась из виду.

Но внимание Стужи привлекло высокое толстое дерево, росшее в самой середине болотной топи; его ствол и нижние ветви покрывал скользкий мох. Вокруг ствола дважды была обмотана веревка толщиной с запястье Стужи. Конец веревки скрывала мутная вода. Второй конец, очевидно, был где-то на Скодулаке.

— Вот и переправа, — ухмыльнулся Онократос — Лодка должна быть на том берегу. Но колокольчика, чтобы вызвать паромщика, что-то не видно.

Теперь пришел черед Стужи усмехаться.

— Ты полагаешь, что паромщиком здесь работает привидение? Посмотри, где привязана веревка и насколько выросло дерево. Этой переправой уже давно не пользуются.

— Веревка поможет нам перебраться на ту сторону, — настаивал Трас Суртиан.

— С детьми? — засомневался Онократос.

Стужа улыбнулась и вытерла со лба пот. Диадема с лунным камнем, державшая ее волосы, потускнела. Она сняла ее и потерла большим и указательным пальцами.

— Это будет непросто, — подтвердила она. — Но я не вижу другого пути. Давайте приступим.

Кимон и Трас Суртиан разгрузили повозку. Затем уложили детей на мягкий мох, выпрягли лошадей и сняли колеса. Помучившись, отвернули без инструментов болты и сняли оглобли.

Онократос собрал одеяла и плащи и крепко связал их друг с другом, пытаясь сделать нечто, похожее на веревку.

Стужа дождалась, когда он закончит, затем взяла самодельную веревку, перекинула ее через плечо, села на Ашура и поехала прямо в болото, к росшему посередине дереву. Грязь чавкала и пузырилась под копытами, вода порой доходила единорогу до колен. Девушка ехала медленно, чтобы случайно не угодить в трясину. Подъехав к дереву, Стужа остановилась.

Веревка оказалась привязана выше, чем она ожидала.

Стужа поджала губы, размышляя, как ей лучше поступить. Наконец она вытащила ноги из стремян и встала на седло. Она вынула меч и несколько раз ударила по веревке, пытаясь перерубить ее. Но до веревки дотягивался лишь кончик меча, и перерезать ее таким способом было невозможно. Стужа проклинала свое вечное невезение и эсгарийских богов.

— Стой смирно, а не то… — Стужа не стала договаривать, какая кара постигнет единорога. Затем присела и прыгнула.

Ей удалось схватиться за веревку обеими руками. Затем она зажала грубый канат между щиколоток. Веревка Онократоса чуть не соскользнула у нее с плеча, но девушка сумела удержать ее подбородком.

«Словно муха с оторванными крыльями», — подумала Стужа о себе, зависнув в таком положении. Ее внимание привлек плеск внизу, это Ашур потрусил обратно на твердую землю. Девушка посмотрела на жижу внизу. «Это удовольствие мне еще предстоит».

Стужа поднималась по веревке, пока не добралась до сложных узлов, которыми та была привязана к дереву. Узлы послужат ей сиденьем, пока она не закончит свое дело. Стужа подтянулась и уселась на веревку верхом. Это было не очень-то удобно, но ничего лучшего в ее положении придумать было невозможно. Спиной девушка прислонилась к могучему стволу.

— С тобой все в порядке?

Девушка посмотрела вниз и увидела Кимона, направляющегося к ней.

— Пока да, — ответила она и бросила ему конец веревки Онократоса. — Но эта чертова штуковина сплетена из тоненьких жестких волокон, которые со временем еще и затвердели. — Она поерзала. — А ты знаешь, как мало на мне одежды.

— Боишься насажать заноз? — поддразнил ее юноша.

— После стольких недель в седле? — отозвалась Стужа. — Да я их даже не почувствую. — Она обвязала самодельную веревку вокруг первой, надеясь лишь на прочность своих узлов. — Держи крепче, — крикнула Стужа Кимону. — Веревка сильно натянута, если ты отпустишь или мои узлы развяжутся… — Она скорчила гримасу. — …нам всем придется долго барахтаться в этой жиже.