Через три года, когда Ду Фу окончательно потерял надежду, он послал императору еще две оды - «Западный холм» и «Орел». В предисловии к одам он подробно описал все тяготы своего положения и снова попросил о помощи. Ведь не зря же он экзаменовался перед придворными академиками! Кроме того, за три года многое изменилось в танской империи и жизни самого Ду Фу. Зимой 752 года скончался Ли Линьфу, которого тяжелая болезнь застигла на вершине власти и могущества. Огромная усадьба с высокими стенами, подземными ходами и потайными комнатами осталась без хозяина; двадцать пять сыновей, двадцать пять дочерей и множество наложниц плакали над могилой усопшего. Но жители Чанъани проводили ненавистного диктатора лишь вздохами облегчения, благодаря Небо за избавление от гнетущего страха, более двадцати лет сковывавшего страну. Первым министром отныне стал Ян Гочжун - любимец императора и брат его супруги. Свою деятельность на новом посту Ян Гочжун начал с того, что умело раскрыл перед Сюаньцзуном все злодеяния предшественника. Разгневанный император приказал лишить Ли Линьфу почетных рангов и званий, вскрыть его могилу, снять украшения и драгоценности с мертвого тела, а родственников умершего отправить в далекую ссылку. Помня, какие препятствия чинил бывший диктатор выдвижению талантливых людей и какими безжалостными методами расправлялся с ними, Ян Гочжун постарался вознаградить тех, кто особенно пострадал от козней Ли Линьфу. Многих сосланных он вернул в столицу и назначил па высокие посты, многих устроил на службу и восстановил в правах. Благодарные горожане даже возвели каменную стелу в честь нового министра, столь решительно выступившего против беззакония.

Ду Фу имел все основания считать себя жертвой Ли Линьфу, поэтому с приходом к власти Ян Гочжуна поэт снова ощутил надежду: вот теперь-то справедливость наконец восторжествует. В своей оде наряду с ритуальным восхвалением мудрости императора Ду Фу позволил себе сделать несколько комплиментов в адрес нового министра. Он отнюдь не заблуждался на счет Ян Гочжуна и в глубине души понимал, что нынешний первый министр так же далек от идеала подлинного правителя, как и его жестокий предшественник. Но обстоятельства были сильнее Ду Фу, к этому времени он (несмотря на трудности своего положения) женился, у него появились дети, поэтому Ду Фу не мог позволить себе снова потерпеть неудачу. Он вынужден победить любой ценой, пусть даже ценою лести перед могущественным царедворцем.

Когда молодая госпожа Ду слышит, как ее муж берет тушь, откалывает кусочек, медленно растирает его на камне, сдерживая глухой кашель, чтобы не напоминать жене о своих больных легких, она изо всех сил старается не шуметь и с величайшей осторожностью проходит мимо его комнаты. Если в колыбельке проснется ребенок, госпожа Ду тотчас возьмет его на руки; если под окном закудахчут соседские куры, отпугнет их камушком или щепкой. Молодая женщина знает, что ее муж занят необыкновенно важным и серьезным делом, для успеха которого требуется полная тишина и покой, - он сочиняет стихи. В это время нельзя думать о том, что в доме кончаются дрова и не осталось крупы на ужин, что прохудилась последняя одежда и протекает крыша. Все эти грустные мысли госпожа Ду как бы берет на себя, избавляя от них мужа, и точно так же, как он утаивает от нее свой кашель, она утаивает свои горести и заботы. Госпожа Ду никогда не жалуется и встречает мужа улыбкой. Она счастлива с Ду Фу, хотя сердобольные соседки сочувствующе вздыхают, глядя, как она сама растапливает печь, отбивает на камнях белье и выплескивает из деревянного корыта грязную воду.

Соседкам не понять, что самая тяжкая работа кажется вдвое легче, когда рядом - любящий муж. В юности госпожа Ду мечтала о замужестве, но ее пугала мысль о том, что придется покидать родной дом. Недаром в «Книге песен» поется о том, как трудно приходится молодой женщине в чужой семье, под присмотром новой родни! А вот с Ду Фу ей совсем не страшно, потому что ее муж - очень добрый. Достаточно увидеть его глаза и улыбку, чтобы убедиться в этом, а теплые и мягкие руки Ду Фу словно обладают волшебной целебной силой. Одно их прикосновение делает госпожу Ду счастливой, заставляет забыть об усталости и болях в пояснице. Казалось бы, совсем недавно они поженились, а между тем уже несколько лет промелькнуло с тех пор, как отзвучали гонги и флейты, сопровождавшие традиционное подношение свадебных подарков, и разукрашенный паланкин доставил невесту к дому жениха. По обычаю, носильщиков паланкина полагалось «подкупить», чтобы они как следует выполнили свою работу, и Ду Фу каждому из них вручил по монете, зато посреди дороги уже его друзья преградили путь экипажу, и тут пришлось расплачиваться родственникам невесты. У ворот новобрачную встречал гадатель, на радость мальчишкам и нищим разбрасывавший во все стороны мелкие деньги, стручки бобов и зерна риса, а затем ее по расстеленным на земле циновкам ввели в дом, заставили переступить через весы и седло (этот свадебный обычай сохранился со времен господства кочевников), и молодые связали вместе два шелковых шнурка - в знак вечного единения сердец и верности друг другу.

Так началась их семейная жизнь - такая же дружная и крепкая, как свадебный узел на шелковых шнурках. В доме отца госпожа Ду овладела грамотой, выучила несколько тысяч иероглифов, поэтому ей понятны стихи мужа и она подолгу слушает из-за бамбуковой занавески, как он читает вслух только что написанные строки. Вот, к примеру, стихи, которые Ду Фу сочинил после того, как на сяньянском мосту, пересекавшем реку Вэй к юго-востоку от Чанъани, увидел проводы воинов, уходивших на битву с тибетцами:

Ду Фу удалось заговорить с одним из солдат, подробно порасспросив, кто он и откуда. Этот рассказ простого воина тоже попал в стихотворение: