КОРИФЕЙ ГРАФОМАНОВ
Телятина, поэт, священная корова!
Я выдою тебя, и скиснет молоко!
Эписодий первый
Афины. На ступенях храма в вольных позах расположились за трапезой мудрецы и поэты. Здесь Агафон, увенчанный лавровым венком Фриних, Пробул (административное лицо), вертлявый демагог Клеофонт. Чуть поодаль сидит замкнутая надменная Лисистрата. Между ней и мудрецами устроился Геракл. Он обложился мехами с вином и тарелками с жареным мясом. Жадно ест и пьет, временами кося глазом на Лисистрату и громко хмыкая.
За сценой гул толпы. На сцене орущий Хор Графоманов и Хор Лягушек, который безмолвствует.
КЛЕОФОНТ
(встает с кубком в руке, обращается к мудрецам и народу).
Народ! Сограждане! Сегодня славный день!
Мы выбрали, друзья, великого поэта!
(Рев Графоманов.)
Народ-мудрец! Народ не ошибется
И лавровый венок не даст прохвосту,
Подобному Аристофану. Кстати, где
Скрывается бродяга – очернитель
Деяний славных?
ГЕРАКЛ
(с набитым ртом).
Где он, паразит?
Хотел бы я поговорить сурьезно
С поэтом энтим!
(Хохот Графоманов.)
КЛЕОФОНТ
ПРОБУЛ
Я, господа, послал искусствоведов.
Должны они сегодня до заката
Найти его, хотя бы под землей.
КЛЕОФОНТ
(в толпу).
Ура Пробулу!
(Рев толпы.)
Но не в этом дело,
Не омрачит нам праздника сатирик,
Червяк, укрывшийся от гневного народа!
Мы выбрали поэта на века!
Сильней он всех живущих, и тем паче
Сильнее чахлых всяких там Эсхилов,
Софоклов там и разных Эврипидов,
Шекспиров, Гете там и Пастернаков,
Байронов разных, Блоков, Окуджав…
ФРИНИХ
О, Клеофонт, кого ты называешь?
КЛЕОФОНТ
Прошу прощенья, это просто к слову.
Ребята, громко – Фриниху ура!
(Ужасающий рев Графоманов,
Фриних величественно салютует.)
Простые кузнецы и рыболовы,
Биндюжники и стражники, гоплиты,
Сержанты и старшины, кифаристы
Смогли понять, кто лучший среди нас:
При жизни Фриниху мы монумент поставим,
А он за то, как сын всего народа,
Начало новой эры воспоет!
ГЕРАКЛ
КЛЕОФОНТ
Мяса всем от пуза!
(Рев Графоманов.)
ГЕРАКЛ
КЛЕОФОНТ
Откроем погреба!
(Рев Графоманов.)
ГЕРАКЛ
А пенсион какой для отставных героев?
К примеру я, Геракл, вы помните – двенадцать…
(Хохот Графоманов.)
КЛЕОФОНТ
(хохочет, подхалимничая перед Графоманами).
О Греции герой, да кто же их не помнит,
Двенадцать подвигов твоих? Любой мальчишка
Средь ночи разбуди – отбарабанит.
Мой генерал, для вас всегда открыты
В любой харчевне двери – заходите!
ГЕРАКЛ
(ворчливо).
А ежели с девчонкой поразвлечься
Захочется, так чем я заплачу?
КЛЕОФОНТ
Из девушек любая не откажет
Герою Греции. Не так ли, Лисистрата?
(Лисистрата величественно кивает.)
ГЕРАКЛ
Такая эра уполне по вкусу
И мне, бессмертному.
(Графоманы хохочут.)
КЛЕОФОНТ
(паясничает).
Спасибо, генерал!
(Народу.)
Теперь, друзья, попросим мы поэта
Пропеть экспромт во славу нашей эры.
(Аплодирует Фриниху.)
ФРИНИХ
(вынимает из-за пазухи папирус с экспромтом,
поет, все время заглядывая в текст).
Нытики и маловеры
Вылетят из нашей эры.
В нашей эре стар и мал
Наживает капитал.
Друзья, мы в жизнь идем
Большим путем, большим путем.
У нас в душе всегда весна,
Зимою тоже
Грустить негоже!
Наблюдал вчера я фикус,
Голубым горя огнем.
Приближая руки к лику-с
И не плача о былом.
Друзья, мы в жизнь идем
С мечты любовью,
О демократии поем
И дышим новью, и дышим новью!
(Бешеные аплодисменты, многочисленные голоса подхватывают «и дышим новью».)
Строфа V
ХОР ГРАФОМАНОВ
В самом деле сочиненье
Право слово недурно.
Эх, такого бы поэта
В графоманский хор привлечь!
Антистрофа V
ХОР ЛЯГУШЕК
Есть некий час в ночи всемирного молчанья,
И в оный час явлений и чудес
Живая колесница мирозданья
Открыто катится в святилище небес.
(Голоса Лягушек сейчас звучат очень тихо,
их еле слышно в реве толпы.)
Фриниха по очереди целуют все мудрецы, причем Клеофонт прижимается к нему всем телом, словно женщина. Лишь Лисистрата презрительно отворачивается. Геракл, обхватив Фриниха и чуть ли не завернув ему руку за спину, тащит его за колонну, где останавливается, не выпуская кумира из своих могучих рук. Наконец шум стихает. Мудрецы ложатся к пиршественному столу, поднимают кубки.
