Это только в кино художниц изображают в воздушных белых блузах с пышными рукавами и бантами на шее, которые колышет теплый летний ветерок, дующий из приоткрытого окна и несущий с собой запах цветущей сирени из сада… Неправда! Немытые волосы, заляпанная краской растянутая футболка, старые джинсы, руки с темным лаком на ногтях (никакого на фиг «фрэнча», потому что под ногти очень надолго въелась краска), аллергическая сыпь на руках из-за грунта и ореол запахов красок и растворителя. И все это в атмосфере вечного бардака в квартире, потому что единственное, на что хватает времени, – это поесть и, простите, сходить в туалет. Обстановку дополняет различная футбольная атрибутика, начиная с постеров, заканчивая шиповками. Вот истинная картина происходящего. Но я не жалуюсь.

Мама, пряча свое общенегативное отношение к этому пустому, по ее словам, проекту, во время коротких телефонных звонков узнавала, жива ли я, здорова ли, и отключалась в тот момент, когда понимала, что вот-вот в очередной раз выскажет мне то, чего я не хочу слушать.

В мою берлогу я не пускала никого. И лишь однажды великолепный Федор – мой не теряющий надежды бывший бойфренд – забрел ко мне, чтобы подтвердить для себя слухи о моем внезапном помешательстве. Что ж, он получил то, за чем приходил!

Федя растерянно смотрел на то существо, которое когда-то было его любимой девушкой, и, испытав приступ сочувствия, удалился, приняв, надеюсь, наш разрыв навсегда.

Однако за успех надо платить, и я платила с удовольствием, желая отдавать и отдавать, чтобы потом с радостью пожинать плоды популярности.

И плоды начали потихоньку созревать. Теперь во Всемирной паутине при наборе слов: «Анна Петровская» открывалось восемь страниц обо мне, любимой, вместо прежних четырех.

Должна признаться, что мне доставляло искреннее удовольствие обнаруживать новости о себе, которые я специально читала на ночь, чтобы обеспечить счастливый сон.

Подруги и родители просто обрывали телефон, сообщая мне вести моей личной и общественной жизни.

Надо сказать, что помимо одиннадцатичасового рабочего дня я за две недели успела побывать на пяти великосветских тусовках, на каждой из которых присутствовал сам Серж и таскал ко мне за руку фотографов – то из Vogue, то из Cosmo, то из… Да всех и не перечислишь! И всем им он предварительно шептал на ухо: «Модная художница Анна Петровская».

Признаться, изначально слово «модная» резало мне слух, но позднее, наблюдая за реакцией людей, я поняла, какой эффект оно производит. Оно рождает ИНТЕРЕС.

История с вручением наград MTV под ручку с Александром Чудовым – вообще отдельная песня! Если бы вы знали, сколько бедные звезды должны ожидать в очереди, прежде чем их по команде выпустят на красную ковровую дорожку!

Александр Чудов – настоящий красавец! Признаюсь, что испытывала трепет, идя с ним под руку эти пару десятков метров, не говоря уже о радости, когда виджеи MTV произнесли: «Александр со своей прекрасной спутницей Анной».

Мне захотелось умереть в тот же момент на красной ковровой дорожке под прессом собственного восторга, но я дотерпела до того момента, пока мы скроемся от прицела камер, войдя в зал. К тому же ради таких моментов все же стоит жить, а не умирать – пусть даже от радости!

Помимо этого, мой ангел-хранитель, он же Серж, который, я уверена, еще покажет свои рожки и копытца, придумал мне этакий римейк на мою биографию и даже занялся «селекцией» моего генеалогического древа.

Отныне я происходила не из рода разорившихся еще до революции и потому благополучно ее переживших купцов из Тамбовской губернии, а от древнего польского дворянского рода. Этот прохвост даже присовокупил сюда информацию об изменившейся морфологии моей бедной фамилии! Оказывается, первоначально, или лет сто назад, она читалась как Петровецкая. Ну а потом, при стандартном стечении обстоятельств (полуграмотный фельдшер), записал моего прадедушку как Петровский. Этим был впоследствии страшно доволен мой (якобы) «подлец» прапрадядюшка (я не ошиблась!), потому что все немыслимо огромное состояние досталось ему и его семье, после того как при загадочных обстоятельствах этот мой виртуальный «предок» укокошил своего родителя.

А вся фишка в том, что мой несчастный прадедушка, будучи сиротой, находился на попечении этого самого подлого прапрадядюшки и посему не получил ничего, кроме скромного содержания и обучения в Военной академии, которая позже, уже с подачи великой и могучей советской власти, дала ему путевку в жизнь. Кстати, про академию – чистая правда. Ну чем не мексиканский сериал?

Словом, Серж, как мог, лепил из меня незапятнанный гламуром образ непонятно откуда взявшейся интеллектуалки, которая привносит в заскучавший было слой московского бомонда свежие нотки.

Периодически Ане становилось страшно. То ли от загадочности ее нового имиджа, то ли от леденящей душу неизвестности перед планами Короля футбола, который, как назло, исчез с горизонта.

От этого в ней чем дальше, тем сильнее укоренялось предчувствие какой-то плохо прогнозируемой «подставы» судьбы.

Аня звонила Андрею – он не брал трубку, оставляла сообщения на автоответчике – он не перезванивал, отсылала письма по электронной почте, но они улетали в черную дыру, каждый раз внушая надежду фразой «ваше письмо отправлено».

И вот, на пятнадцатый день мы с Сержем одновременно, словно на обмене резидентов, подъехали к месту нашей первой встречи – к моей (Господи, до сих пор не могу привыкнуть!) галерее.

И началась суета. Внутри я увидела кучу людей, которые сновали мимо меня, занимаясь своими делами, и о которых я не имела ни малейшего понятия.

– Стоп, стоп, стоп! – Серж поймал за руку хрупкую девушку в белом платьице. – Это Мила – твой администратор и секретарь. Сейчас она шлет пресс-релизы в журналы и на ТВ и рассылает приглашения гостям. Список с собой? – спросил он Милу.

– Конечно! – Она покопалась в своей папке и выудила листок с именами, которые, как ни странно, были расписаны как отели – по категориям. Пять звезд – список из шести имен, после ознакомления с которыми волосы у меня на голове встали дыбом, четыре звезды – три человека и три звезды – тоже трое.

– Они все придут? – удивленно спросила я Сержа.

– Они все придут? – переадресовал он вопрос Миле.

– Восемь человек из списка уже сказали свое решительное «да!», а четверо еще в раздумьях.

– Отлично! Ты созвонилась с телеканалами? – спросил Серж.

– Да, но ответов они пока не дали.

– Так возьми у них этот чертов ответ! Остался месяц – мы же не будем приглашать их за два дня до мероприятия?

– Не кипятись, Сереж! – твердо заявила Мила. – Я не виновата, что вы решили организовать мероприятие в субботу вечером, а ты прекрасно знаешь, как трудно затянуть телевизионщиков к себе в это время!

– Так придумай что-нибудь! По-твоему, я должен этим заняться или она? – он указал на меня.

Мила покосилась на меня извиняющимся взглядом.

– Я все устрою, Степанов, только дай мне еще недельку времени.

– Сегодня среда. В понедельник спрошу опять, – строго резюмировал Серж.

У меня зазвонил телефон. Улыбающаяся физиономия Люськи заливалась забавным рингтоном.

– Алло, – ответила я.

– О великая! Ты еще можешь поговорить с нами, простыми смертными, или к тебе уже надо записываться на прием через менеджера?

– Не смешно, Люси. Со мной не произошло никаких статусных изменений, и не знаю, произойдут ли они.

– О чем ты говоришь?

Я отошла подальше от Сержа.

– У меня создается впечатление, что я заложила душу дьяволу в кредит за свою зыбкую мечту.

– Не пойму, что тебя смущает, – недоумевала Люси.

– Меня смущает, что мегазвезда футбола с какой-то радости опекает меня, спонсирует мой проект, приставил ко мне человека, который пиарит меня как может, в то время как это я должна заниматься его пиар-кампанией!