Вольф выпил достаточно, чтобы распустить, казалось, опутавшие его провода. Он даже начал болтать с госпожой Алисон, женой барона Венцельбрихта Морча. Темноволосая и голубоглазая женщина величавой красоты, она носила облегавшее белое парчовое платье. Оно было с таким низким вырезом, что ей бы полагалось быть довольной его возбуждающим воздействием на мужчин, но она не переставала ронять веер и поднимала его сама. В любое другое время Вольф был бы счастлив нарушить с ней свой сексуальный пост. Было очевидным, что у него не возникло бы с этим никаких затруднений, так как она была польщена, что великий фон Вольфрам заинтересовался ею. Она слышала о его победе над Лаксфальком. Но он мог думать только о Хрисенде, которая должна была находиться где-то в замке. Никто не упомянул о ней, а он сам не посмел. И все же у него язык чесался от такого желания. Несколько раз он обнаруживал, что ему надо прикусить его, чтобы не дать вопросу сорваться с него.

Вскоре — и как раз в самое нужное для него время, поскольку он не мог больше пропускать мимо ушей смелые намеки госпожи Алисон, не оскорбляя ее-ему пришел на выручку Кикаха. Он привел с собой мужа Алисон, чтобы дать Вольфу резонный предлог покинуть ее. Позже Кикаха открыл, что он уволок фон Венцельбрихта от другой женщины под тем предлогом, что жена потребовала, чтобы он подошел к ней. Кикаха с Вольфом ушли, предоставив отупевшему от пива барону объяснять, что именно ему от нее понадобилось. Поскольку ни он, ни его жена этого не знали, у них должен был произойти интересный, и наверняка озадачивающий разговор.

Вольф жестом предложил Фунем Лаксфальку присоединиться к ним.

Все трое прикинувшись бредущими, пошатываясь направились, в туалет.

Как только они скрылись из поля зрения сидевших в пиршественном зале, трое поспешили вперед по коридору, удаляясь от своей предполагаемой цели. Они без помех одолели четыре лестничных марша.

Вооружены они были только кинжалами, так как являться на пир при мечах и в доспехах было бы оскорблением.

Вольф, однако, сумел отвязать длинный шнур от штор в своих покоях. Он обмотал его под рубахой вокруг талии.

— Я подслушал, как Абиру говорил со своим помощником Рамнишем, — сказал идишский рыцарь. — Они говорили на торговом языке к войкум, не зная, что я путешествовал по реке Гузирит в районе джунглей. Абиру спросил Рамниша, выяснил ли он уже, куда фон Элгерс забрал Хрисенду. Рамниш ответил, что он потратил немало золота и времени на разговоры со слугами и часовыми. Все, что он смог выяснить, это то, что она находится на восточной стороне замка. Гворлы, кстати, сидят в подземной темнице.

— Зачем было фон Элгерсу отбирать Хрисенду у Абиру? — не понял Вольф. — Разве она не собственность Абиру?

— Может быть, у барона имеются касательно ее некоторые замыслы, — предположил Кикаха. — Если она такая необыкновенная и прекрасная, как ты говоришь…

— Мы должны найти ее!

— Не перегревайся. Найдем. Ого, в конце коридора часовой. Продолжайте идти к нему, пошатываясь чуть посильнее.

Часовой поднял копье, когда они закачались перед ним. Вежливым, но твердым голосом он сообщил им, что они должны идти обратно. Барон запретил всем, под страхом смерти, проходить дальше.

— Ладно, — произнес заплетавшимся языком Вольф.

Он начал поворачивать, а затем внезапно прыгнул и схватился за копье. Прежде, чем пораженный охранник смог испустить крик, его стукнули о дверь и с силой прижали к горлу древко копья. Вольф продолжал давить на него.

Глаза караульного выскочили из орбит, лицо побагровело, затем посинело. Минуту спустя он рухнул мертвым.

Идше уволок тело дальше по коридору и в боковую комнату.

Вернувшись, он доложил, что спрятал труп за большим сундуком.

— Очень жаль, — весело отозвался Кикаха. — Он мог быть милым парнем. Но если нам придется вырываться с боем, у нас на пути будет одним меньше.

У покойника, однако, не имелось ключа, чтобы отпереть дверь.

— Вероятно, фон Эгерт — единственный человек, у кого он есть. Мы поднимем большой тарарам, добывая у него ключ, — сказал Кикаха.

— Ладно. Пойдем в обход.

Он повел их обратно по коридору в другую комнату. Они пролезли через ее высокое, заостренное кверху окно. За его карнизом находилась серия выступов, камней, вырезанных в форме голов дракона, бесов, кабанов.

Украшения были размещены отнюдь не для того, чтобы обеспечивать легкий подъем, но храбрый или отчаянный человек мог взобраться по ним. В пятидесяти футах под ними, в свете факелов с подъемного моста, тускло поблескивала поверхность рва.

К счастью, луну закрыли густые черные облака и не давали тем, что внизу, увидеть влезавших.

Кикаха посмотрел вниз на Вольфа, цеплявшегося за каменную гаргулью, стоя одной ногой на змеиной голове.

— Эй, я забыл тебе сказать, что барон держит во рву кучу водяных драконов. Они не очень крупные, всего около двадцати футов длиной, и у них вообще нет ног, но они обычно недокормлены.

— Бывают времена, когда я нахожу твой юмор безвкусным, — свирепо отозвался Вольф. — Двигай.

Кикаха тихо рассмеялся и продолжал подниматься. Вольф следовал за ним, после того, как взглянул вниз, чтобы удостовериться, что у идше все идет, как надо. Кикаха остановился и сообщил:

— Здесь есть окно, но оно зарешеченное. Я не думаю, что внутри кто-то есть. Там темно.

Кикаха продолжал подниматься.

Вольф остановился заглянуть в окно.

Там было черно, как в глубине рыбьего глаза. Он просунул руку сквозь прутья и пошарил кругом, пока его пальцы не сомкнулись на свече. Осторожно поднимая ее так, чтобы она вышла из подсвечника, он вытащил ее за решетку. Зацепившись согнутой рукой за стальной прут, он некоторое время повисел, выуживая другой рукой спички из маленькой сумки на поясе.

Кикаха сверху поинтересовался:

— Что ты делаешь?

Вольф сказал ему, а Кикаха возразил:

— Я пару раз произнес имя Хрисенды. Там никого нет. Кончай терять время.

— Я хочу удостовериться.

— Ты слишком основателен. Ты обращаешь слишком много внимания на детали. Если хочешь срубить дерево, надо отсекать щепу побольше. Лезем дальше.

Не потрудившись ответить, Вольф чиркнул спичкой. Она вспыхнула и чуть не погасла на ветру, но он сумел достаточно быстро засунуть ее за окно. Вспышка света показала спальню без всякого обитателя.

— Удовлетворен? — донесся голос Кикахи, более слабый, так как он влез выше. — У нас есть еще один шанс — сторожевая башенка. Если и там никого нет… В любом случае, я не знаю, как — уф!

После Вольф был благодарен тому, что не хотел расстаться с надеждой, что Хрисенда окажется в этой комнате. Он дал спичке догореть до тех пор, пока она не стала угрожать обжечь ему пальцы, и только тогда выпустил ее.

Сразу же после этого и приглушенного восклицания Кикахи его ударило падающее тело. Столкновение ощущалось таким, словно оно чуть не вырвало ему руку из гнезда. Он крякнул, отозвавшись эхом на звук сверху, и повис на одной руке. Несколько секунд Кикаха, дрожа, цеплялся за него, а затем глубоко вздохнул и возобновил подъем. Ни тот, ни другой не сказали об этом ни слова, но оба знали, что если бы не упрямство Вольфа, то падение Кикахи сшибло бы и Вольфа с ненадежной опоры горгульи.

Возможно, не удержался бы и Фунем Лаксфальк, так как он находился прямо под Вольфом.

Сторожевая башенка была большой.

Она находилась примерно на трети пути вверх по стене, выступая из стены далеко наружу, и из ее крестообразного окна лился свет. Стена на небольшом расстоянии выше ее была лишена всяких украшений.

Внизу раздался громкий шум и послабее — из замка. Вольф остановился посмотреть вниз на подъемный мост, думая, что их, должно быть, заметили. Однако, хотя на подъемном мосту и прилегавшей территории было много ратников и гостей, причем многие с факелами, ни один не глядел на верхолазов. Они, казалось, искали кого-то в кустах и среди деревьев.