В оперативном отделе суета, шум и гам. На меня внимания не обращают. Пытаюсь найти офицера.

— Внимание! — зычно кричит человек в углу, — Есть здесь полевые командиры?

Я подбегаю к нему:

— Лейтенант Сысоин, сэр.

— Так, во дворе собрался очередной отряд. Вооружайте его, грузите в машины и — на Манхэттен.

— Куда?

— Да куда угодно! Там ведут бой отряды группировки Стоуна. Постарайтесь им помочь. Быстро, бегом! Да! — кричит вдогонку, — Подчиняетесь непосредственно майору Стоуну.

Во дворе толпится около сотни как попало одетых и вооруженных людей. Вижу среди них только одного в военной форме. Он подходит ко мне.

— Сержант Симпсон. Сэр, ваша портупея и телефон.

— Лейтенант Сысоин. Как вас зовут, сержант? — привычным движением надеваю ремень.

— Вильямс, — и жизнерадостно улыбнулся.

— Где здесь арсенал? У меня нет оружия.

— В подвале, сэр. Я сбегаю.

— Принеси что-нибудь посерьезнее.

Я с ужасом смотрю на свой самодеятельный отряд, а он настороженно изучает своего командира. Ладно, авось, бог не выдаст — свинья не съест…

Пока мне везет. Водитель уверенно и быстро довез нас до пугающе целого и пустого моста.

— Останови.

В бинокль рассматриваю Остров. Сразу за мостом высятся коробки складов и там все спокойно. Юг Манхэттена в огне…

— Вперед! — сжимаю добела губы и тихо ругаюсь по-русски, когда шофер до отказа выжимает газ.

На бешеной скорости два беззащитных фургона мчатся по мосту…

Вечером, в сумерках Ибсон и Моруа встретились на 40 этаже Центра.

— Мы это сделали, солдат! — Моруа протягивает Ибсону грязную руку, — Андрэ, француз.

— Фред, англосакс.

Они облегченно смеются друг другу в лицо.

— Кто будет докладывать Стоуну?

— Докладывай ты, Фред. Я пойду расставлю посты.

— Диспетчер квинсовской группировки.

— Рядовой Ибсон. Международный Центр в наших руках по самую крышу. Гоните сюда отряды и к утру мы будем контролировать весь южный Манхэттен!

— Хорошо. Я уполномочен присвоить вам звание лейтенанта. Теперь отряд ваш.

— Слушаюсь, сэр.

Ибсон набирает номер Моруа.

— Андрэ, у тебя остались машины?

— Одна на крыше стоит — пилота убили. Справишься?

— Конечно, ведь метро уже не работает.

Фред спускается на этаж. Здесь временный госпиталь. Находит своего легкораненого лейтенанта.

— Как у нас дела?

— Тридцать бойцов потеряли.

— Как тебя зовут, лейтенант?

— Фрэнк Хаузер.

— Я — Ибсон. Ты кадровый военный?

— Военный журналист. Я вообще-то фильм снимаю о Перевороте.

— Как-нибудь покажешь. Послушай, Фрэнк, я отлучусь до утра. Держи телефон. Расставь наблюдателей, поддерживай связь с Моруа. Может подойти подкрепление из Квинса. Если что-то случится звони мне 351-911-32.

— О`кей, командир.

— Спокойной ночи.

Ибсон поднимает вертолет в ночное задымленное небо. Он летит домой…

Дверь открывает побледневшая Джейн, всхлипывает и обнимает отца.

— Ну что ты, девочка. Все в порядке. На мне ни царапины. Даже костюм не порвал.

— Я думала: сейчас бомбить будут, а это ты летишь, — Джейн быстро приходит в себя, улыбается, — А ну снимай с себя эту грязь. Умывайся. Сейчас обедать будем.

— И кофе побольше.

Чистый, розовый Ибсон за столом вспоминает, что ужасно голоден. Быстро и много ест. Джейн пьет только кофе.

— Как воюется?

— Заканчиваем. Организованного сопротивления нет. Да! Я теперь командир отряда. Сейчас отдохну немного и полечу в штаб нашивки лейтенанта получать.

— Пап, возьми меня с собой.

— Нельзя.

— Ну, папа. Мне надоело здесь сидеть и бояться. Я же не заключенная! Отпусти хоть на курсы медсестер.

— У нас есть коньяк?

— Папа! — большие серые глаза дочери настойчиво и строго смотрят на Ибсона.

С полным бокалом Фред подходит к окну. Небо беззвездно и черно. На западе — слабое зарево. Тишина… Здесь, на окраине Нью-Йорка уже наступила настоящая весна. Может действительно опасно оставлять Джейн дома одну?

Какой черт занес меня на этот митинг! Еще вчера Нью-Йорк был безлюден. Сейчас целая площадь заполнена до предела людьми. Вдалеке, на скоро сколоченном помосте кричат в микрофон какие-то политические деятели. Я не слушаю — локтями и плечами отталкиваюсь. Прямо на меня протискивается маленькая девчушка с длинными темными волосами, широко распахнутыми глазами. Я протягиваю ей руку и улыбаюсь.

— Ой, спасибо! — она опирается на руку, ее толкают на меня, — Чуть не задавили!

— Я помогу выбраться.

— Вот хорошо! — девчонка улыбается и непринужденно чмокает меня в щеку.

От неожиданности трясу головой:

— Пойдем!

Плечом рассекаю толпу, девчонку тащу за собой. Выбираемся из давки.

— Как тебя зовут?

— Джейн, а вас?

— Эндрю.

— Вы офицер.

— Лейтенант, командую отрядом.

— И мой отец лейтенант. Ибсон. Может слышали?

— Нет.

— С сегодняшнего дня командует группировкой Квинса.

— Тогда он мой непосредственный начальник.

— Вот так! — Джейн гордо задирает голову.

Мы неторопливо идем по улице. Джейн чуть выше моего плеча — независимо вышагивает рядом.

— Мне надо домой.

— Здесь рядом мой отряд и есть машина.

— О`кей.

За поворотом, в сотне метров — казарма. С нее еще не успели снять вывеску: «БУКВЕМ».

— Мы идем в книжный магазин? — спрашивает Джейн.

— Это и есть мой отряд.

— Вот как — живете среди книг.

— И не говори, вся группировка смеется. Теперь отряд даже официально называют — Буквем.

— Посмотрите, какой потешный воробей!

Посреди большой лужи, в весенних солнечных лучах долго и настырно плескается воробей. Я смотрю на раздавленного, плавающего в собственной крови голубя рядом…

Джейн ждет на улице. Я на минутку забегаю к Вильямсу:

— Мне нужна машина ненадолго, без шофера. Все в порядке?

— Олл райт.

— Я поведу сама, — заявляет Джейн и решительно садится за руль.

Машина лихо разворачивается, подняв целый фонтан. Меня вдавливает в кресло.

— Ты — отчаянная!

Въезжаем на маленькую улочку и останавливаемся у заросшего плюшем двухэтажного коттеджа.

— Зайдешь выпить кофе?

— Зайду.

Входная дверь открывается в просторную комнату с окнами во всю стену. В центре в кресле сидит моложавый мужчина в форме, с нашивками капитана. Я вытягиваюсь.

— Лейтенант Сысоин.

— Здравствуйте, лейтенант, садитесь.

— Папа! Он меня спас. Меня чуть не раздавила толпа! А зовут его — Эндрю.

— Вредная девчонка, опять нашкодила! Спасибо, Эндрю, — капитан улыбается, оборачивается ко мне, — Вы командуете отрядом?

— Да. Квинсовская группировка.

— Значит у меня. Как ваши дела?

— Нормально. Обустраиваемся. Вчера вынесли все книги из казармы.

— Так вы из Буквема, — смеется Ибсон.

Звонит телефон.

— Да…сейчас буду, — Ибсон встает, — извините, Эндрю, я уезжаю.

Через минуту входит Джейн.

— Он опять не пообедал. Давайте, я тогда вас обедом накормлю.

— Спасибо, нас очень сытно кормят, но скучно.

— Тогда угощу деликатесами, — Джейн улыбается и исчезает.

Я чувствую себя раскованно и свободно в вместительной, залитой солнцем комнате. Тянусь к пульту и включаю телевизор, нахожу MTV. Джейн вносит большой поднос. На нем: хитрый салат, устрицы, черная икра и еще что-то. Выставляет все на столик, садится и наблюдает.

— Отец меня никуда не пускает. Приходится удирать. Вы меня здорово выручили. Вы — русский, — утвердительно кивает головой.

— Почему?

— Только русские так смотрят на икру, — смеется Джейн.

— Тогда я из чувства патриотизма отказываюсь ее есть!

— Ладно, — Джейн намазывает икру на тоненький ломтик хлеба, — попробуй.

— Ты так все время и сидишь дома?

— Друзья не оставляют в беде, — Джейн наклоняется ко мне, понижает голос, пряча улыбку в уголках губ (это я с опаской пробую салат), — Мы организовали творческую группу: будем делать мюзиклы. Я неплохо пою.