Тот Вечер был таким живым,
и мы его не убивали,
но на пушистом покрывале
он распростёрся недвижИм…
В янтарном зареве Луны
одежда, сброшенная наспех…
Тот Вечер создан был для счастья —
для счастья с запахом Весны.
Вся жизнь — ночное казино.
Огромный город наши тайны
вскрывал легко — как бы случайно,
лучами фар скользнув в окно…
Но эхо страстных, жарких слов
двух заговорщиков влюблённых
глушили сладостные стоны,
и слух поверить был готов,
что Вечер всё-таки убит
(скорей всего, убит за дело).
И вот уже над хрупким телом,
склонившись в сумерках, стоит
мужчина — грустный исполин —
и смотрит долгим, строгим взглядом
на то, как женщина с ним рядом,
лишившись вдруг последних сил,
закрыла медленно глаза,
и в них погас погибший Вечер —
он их обоих наказал
за безрассудство краткой встречи,
за беспредел горячих рук —
за жажду жизни… жажду крови…
Он предвещал им цепь разлук,
чьи звенья выкованы болью,
чьи дни наполнены тоской —
скучны, длинны, неинтересны……
Ах, Вечер… Вечер… дорогой,
ведь ты погиб, чтобы воскреснуть
в лучах безудержной Любви
взметнуться чувственным фонтаном
над безграничным океаном
лучами розовой Зари…
