Листая повесть смятых простыней,
Вы меж страниц беспечно оставляли
богатый и внушительный гербарий
поблекших за ненужностью страстей.
Глаза…
…………стихи…
…………………признанья……
………………………………имена…
колени обнажённые… и души……
Все в прошлом:
даже лучшие из лучших —
все те, кто Вами выпиты до дна.
Осталась лишь забава про запас —
как чётки теребить воспоминанья,
бессмысленно и грустно уповая
на то, что Ваши Музы помнят Вас.
Нет……
рано…… рано… рано(!) Дон Жуан…
Стук каблучков…… прислушайтесь!
И что же?
О, Вы неисправимы! Вы всё тот же —
коль снова намечается роман.
Уж чей-то хрупкий, тёмный силуэт
шагнул к вам осторожно из тумана…
— Сеньора… Ваше имя?
— Донна Анна… —
чуть слышно прозвучал её ответ —
как лёгкий бриз… как нежный ветерок…
Но скоро станет ясно… очень скоро,
что в имени её таился рок —
зловещий — словно поступь Командора…
Проклятие обманутых мужей!
Старо — как мир…
Смешно для ловеласа.
Он стольких на неверности ловил
и сам на ней не меньше попадался…
Дуэль?
Дуэль!
Хоть с чёртом! Не вопрос…
Хоть с каменным ревнивцем окаянным!
Но рок ему иное преподнёс:
смертельный поединок с Донной Анной…
Не сразу понял светский щелкопёр
сколь взгляд её опасен и тревожен —
как будто дерзко вынутый из ножен
он шпагой отсекал любовный вздор —
и требовал(!)
и требовал, увы,
чего-то невозможного до боли —
любви… безумства…… ненависти… крови…
полёта…… благородства… головы(!)
Внезапно непривычный холодок
под кожу богохульнику пробрался.
Повеса…… дуэлянт… ну как он мог
от новых поединков отказаться?
Не зная, что решается на бой,
чья длительность растянется на годы —
ни чуть не ущемив его Свободы,
прижмёт к стене великая Любовь —
невинна, добродетельна, светла…
И сердце подставляя новым ранам,
герой наш, улыбаясь, прошептал:
— Я в вашей власти…… цельтесь, Донна Анна…
