Над ручьем с левой стороны поднималась та самая полуразрушенная стена, что Евсевий и Майлдаф обнаружили при вылазке. Из-за нее раздавались воинственные крики пиктов, слышался звон мечей. С противоположной стороны к самому краю обрыва подступал лес, откуда беспрерывно свистали стрелы. Некто невидимый, должно быть дионты, нещадно обстреливал пиктскую заставу.

Ручей журчал на перекате, обнажая кое-где острые гранитные клыки. Здесь было мелковато даже для вельберов, но выйти на берег и преодолеть препятствие волоком было невозможно.

— Под правым берегом чисто! — крикнул Донато, бывший впередсмотрящим на головном вельбере. — Можно пройти! И молитесь вашему Митре или кому еще, чтобы на нас не скинули увесистый камень слева, а справа не засадил стрелу наш любезный Одри!

Первый вельбер, управляемый Алфонсо, вильнул влево, весла ударили с новой силой, лодки рванулись вперед.

Коридор между щеками был длиной локтей двадцать пять, и вельберы, будь все на открытой воде, пролетели бы столь мизерное расстояние в мгновение ока. Но здесь протока была столь узка, что весла с левой стороны пришлось уложить вдоль борта и отталкиваться от стены руками, а с правого борта грести очень осторожно, чтобы вельбер не ткнулся носом в обрыв и не застрял, а также чтобы не скрести впустую веслом о многочисленные камни.

Один за другим вельберы втянулись в протоку. Правый берег навис над головой, и того, что находится там, никто не видел, только корни, извиваясь, торчали из скалы. Над левым берегом вставали руины стены, венчавшей собой небольшой перевал. Дальше левый берег опять круто скатывался вниз, но через три скадия вновь карабкался на скальную кручу. Кто возвел здесь эту крепость, рассуждать было недосуг. Достаточно было знать, что теперь его держали пикты, и если они заметят вельберы — а они это непременно сделают, если они не слепые, — то хайборийцы оказывались беззащитны под их стрелами. Впрочем…

— Евсевий! Майлдаф! В этой канаве воды меньше, чем в туранской пустыне! — обратился к аквилонцу и горцу Сотти. — Мы справимся на веслах и без вас! Возьмите луки!

Совет был подан дельный, и не последовать ему было бы неразумным упрямством. Теперь можно было без затруднения применить боевые луки, и, мгновение спустя, пиктский оборонительный рубеж оказался под двойным прицелом: с правого берега и с воды.

Первый вельбер прошел уже треть пути, когда на него обратили внимание. Пикты завопили вновь и не замедлили выстрелить по канувшим где-то в лесу белым колдунам, наславшим на лучших воинов клана большого разъяренного «рихо», о которых им донесли барабаны.

Пиктам мешали стрелы с противоположного берега, поэтому они не оказались столь точны, как могли бы быть на таком невеликом расстоянии, но Бруно невольно вскрикнул, когда костяной наконечник пробил ему плечо, а Фулвио упал ничком. Стрела торчала у него из-под левой лопатки.

Майлдаф и Евсевий выстрелили едва ли не раньше, чем пикты. Вопль негодования был знаком того, что хотя бы одна стрела нашла цель.

— Стреляйте, не давайте им высунуться! — призвал Арриго.

— Им и без нас не дают, — хладнокровно отвечал Майлдаф. — А они все равно будут стрелять, потому что они — воины.

Но, словно в подтверждение его слов, лучники на правом берегу принялись выпускать стрелы столь часто, что пикты и вправду лишились возможности высунуться из-за прикрытия, чтобы посмотреть, что же делается внизу.

— Наверное, там слева у них подошло подкрепление, — предположил Сотти.

Первый вельбер уже выходил из теснины, когда положение на правом берегу изменилось. Грянуло дружное «Клукхту!», зазвенели мечи. Пикты предприняли обходной маневр, а может, подошли с севера горцы, и неведомым дионтам пришлось плохо. Поток их стрел ослаб, и пикты, вынужденные отсиживаться эа стеной, снова поймали на прицел две совсем было ускользнувшие от них лодки.

Конечно, Евсевий и Майлдаф не замедлили вернуть пиктам долг, но в древней крепости засели лучники не менее опытные и меткие. Видимо, граница с дионтами, не в пример меже с соседним кланом, считалась рубежом чрезвычайно важным, и сюда посылали только лучших воинов.

Бриан и Евсевий успели сделать по два выстрела в ответ на один выстрел пиктов, но ведь пиктов было раз в десять больше! Вельберы еще счастливо отделались, но Донато и Серхио были ранены, а Мархо разделил участь Фулвио. Мархо не повезло особенно. Он был загребным в лодке Серхио и, в отличие от рулевого, не мог наклониться. Четыре стрелы пронзили его насквозь, а пятая пробила грудь.

Но вельберы продолжали путь. Первый челн, благодаря тому что Мегисту вытащил весло из уключины и работал им теперь как шестом, уже вырвался из каменных тисков. Алфонсо, Eвсевий, Майлдаф, Мегисту, Сотти, Полагмар и принц Конти, которого нарочно усадили посредине, — могли чувствовать себя в относительной безопасности. Не повезло только бедняге Фулвио.

На противоположном, восточном участке бывшей стены кипел рукопашный бой, лучникам здесь делать было нечего — слишком велик был риск угодить в своего.

Шум боя на правом берегу сошел на нет. Кто-то одержал победу, и, судя по всему, это были противники пиктов, поскольку дождь стрел, обильно сыпавшийся на крепость, возобновился. Но то ли дионты не делали разницы между пиктами и хайборийцами, то ли успели забыть, что Евсевий и Майлдаф им помогли, но еще один выстрел был сделан по второму вельберу.

А вот вельбер был мишенью куда как уязвимой! Не показываясь из-за стволов, дионты обрушили на лодку град стрел. С головного челна было видно, как выронил весло и медленно упал лицом вниз Родригес-младший, как тяжелый панцирь увлек вон из лодки уже мертвое тело Арриго, как загорелый здоровяк Бруно дернулся и затих, когда разом несколько смертельных жал вонзились в него. Учитывая, что Мархо уже был в той лодке бесполезным грузом, положение оставшихся четверых становилось катастрофическим.

Родригес-старший в бессильной ярости воздел к небу кулак, но что он мог против невидимого врага, глумившегося над ним с недосягаемой высоты! Майлдаф и Евсевий выстрелили по деревьям на удачу. По радостному реву пиктов, приписавших, должно быть, чужой успех себе, стало понятно, что дионты почувствовали на себе мощь аквилонских луков. Лучшими стрелками на материке по праву считались гирканцы, но и они не побрезговали бы такими воинами!

— В воду их, иначе сам пропадешь! — взревел Серхио. Кривясь от боли, сам раненный в предплечье, он поврежденной левой рукой держал руль, а правой схватил за рубаху неподвижного Мархо, приподнял тело и выпихнул за борт. Могучий Деггу, тоже получивший ранение, с трудом освободил лодку от тела Бруно. Военачальник Арриго обрел вечный покой на дне безымянного ручья, но Родригес не желал поступать с братом так кощунственно. Молодой человек едва сдерживал слезы, когда Донато, не в первый раз видевший смерть, резко бросил ему в лицо:

— Живо за весла, если хочешь похоронить его по-людски, сопляк!

Зингарец подчинился. Второй вельбер, вслед за первым, вышел на широкую воду.

Тем временем пикты вновь стали одолевать, и новые стрелы полетели в сторону вельберов. Первый был уже труднодосягаем, и лишь две стрелы безвредно ткнулись в обшивку, даже не застряв в ней. Но второму не повезло в третий, и, к счастью, в последний раз. Пикты добили-таки Донато, а старший брат последовал за младшим.

Серхио обернулся, провожая взглядом гибельный перевал. На обломках угловой башни стоял молодой пикт с натянутым луком и стрелой, нацеленной, казалось, прямо на него, Серхио, и моряк понимал, что лучник не промахнется. Это был Одри. Пикт глянул вниз и отпустил тетиву. Стрела просвистела рядом с плечом Серхио. В последний миг моряк увидел, как пикт махнул ему рукой и исчез за стеной. Это был знак. Одри сдержал обещание.

На открытой воде — а сразу перед щеками ручей разливался, становясь тихой речушкой, — Деггу мог один с успехом заменить четверых, и он настиг первый вельбер, сбросивший скорость в ожидании товарищей, уже через пятьдесят локтей.