– Не «барабашка» же завелся? Это кто-то из своих!… Не знаю, на кого и подумать! – рассуждал мичман Эсик, вертя в руках пустую плоскую охотничью флягу.

– А кто-нибудь знал, что ты в шкафу эту фляжку держишь? – мнимо-сочувственно интересуется сослуживец Эсика мичман Балабанов.

– Да есть тут один!… Помнишь, мне нужно было вещи перевести, так я с Бубликом договорился, у его тестя «Волгарь» с прицепом. За одну ходку управились! Вот и пришлось три дня к ряду выставляться.

– Так ты думаешь – он!? – чешет затылок Балабанов и хитро улыбается.

– Да нет! Но у него язык-помело. Хоть я ему и говорил – ни гугу – никому! Да, наверное, растрепал! – рассуждает Эсик, – Все же завидуют! Знают, что я на «шиле» сижу и имею возможность по фляжке отливать. Вот видно кого-то и заело?… Но как? – обводит взглядом каюту Эсик, – Ключ от каюты у приборщика я отобрал! Каюту, когда иду на доклад к помощнику, закрываю на ключ! Прихожу – фляжка пуста! И это уже во второй раз.

– А когда из отпуска выходит твой каютный сосед?! – интересуется Балабанов и снова хитро улыбается.

– Через две недели! Да, он сейчас к родителям подался на Херсонщину!… И при чем тут он?

– Да, я так, к слову… Я бы на твоем месте организовал засаду! – заговорщески, перейдя на шепот, резюмирует Балабанов.

– Это как? – вопросительно смотрит Эсик на Балабанова…

– Угости сигареткой – расскажу! – хитро подмигивает Эсику Балабанов.

– Только – без дураков! – настораживается Эсик, протягивая пачку «БТ» Балабанову.

– Можно я две возьму, одну на после обеда, хорошо? – заискивающе просит Балабанов.

– Ладно, не тяни. Что за засада? – нетерпеливо заерзав на стуле, вопрошает Эсик.

– Значится так! – Балабанов встает со стула, делает глубокую сигаретную затяжку и театрально отводит руку с сигаретой в сторону, – Коль скоро дважды слили спирт, будет и третий. Так сказать – вор входит во вкус! Покажи, в каком отделении ты держал флягу?…

Эсик подходит к каютному шкафу, и открывает дверку в свое отделение.

– А что – вполне! – продолжая театрально изображать из себя крейсерского Пуаро, интригует Балабанов.

– Что вполне? – заглядывает в свой шкаф Эсик и непонимающе-вопросительно глядит на Балабанова.

– Вполне вместишься!… Шкаф глубокий. Правда – узковат. Но и ты у нас не Геракл. Для шкипера – сойдет! – критически осматривая щуплую фигуру Эсика и оценивая объем платяного шкафа, констатирует Балабанов, – Все лишнее из шкафа – вон! Возьмешь дубину потяжелее и замрешь!

– Ну, ни фига себе! Сидеть в шкафу!… А если он не появится! Придумай что-нибудь поумнее! – разочарованно машет рукой Эсик.

– А умней ничего не придумать! – выпуская дым из ноздрей и закручивая кончик левого уса перед открывшемся зеркалом на внутренней стороне двери шкафа, объясняет Балабанов, – Грабителя надо взять с поличным – Так?!… Так! А как? Даже если он и войдет в каюту, но не полезет в шкаф, это не есть повод, чтобы его обвинить в воровстве! А когда он откроет шкаф… – Балабанов со смаком делает глубокую затяжку «БТ-чиной» и снова подкручивает ус, взглянув на себя в зеркало, – вот тут и бей его дубиной между глаз, как взятого с поличным… По праву!.

В 16.30, вооружившись камбузной скалкой, мичман Эсик сидел в шкафу своей каюты…

Именно в этот промежуток времени, когда он производил доклад своему непосредственному начальнику, помощнику командира по снабжению капитану 3 ранга Крынкину, и происходило таинственное исчезновение спирта…

Балабанов в это время находился в каюте Крынкина.

– …Я даже и не знаю, что и думать, товарищ капитан 3 ранга, – преданно смотря в глаза офицеру, доверительно убеждает Балабанов, – он мне так и сказал, что на доклад к вам ходить больше не будет. Сказал, что сам будет принимать доклады в своем шкафу… Вы меня сигареткой не угостите, товарищ капитан 3 ранга?… Я хотел сразу к начмеду, но потом подумал – лучше сначала вас проинформировать.

Помощник по снабжению посмотрел на наручные часы, вытащил пачку «Стюардессы» и протянул ее Балабанову.

– А можно две, товарищ капитан 3 ранга, одну на после ужина… – заискивающе мурлычет Балабанов.

– Да, что-то не идет Эсик, – барабаня пальцами по столу, – задумчиво произносит Крынкин, – телефон в каюте тоже не отвечает…

– Так я и говорю, что он в шкаф телефон еще не провел, а вы мне не верите! Эх, товарищ капитан 3 ранга, – тянет масляным голосом Балабанов, вытягивая из пачки «Стюардессы» три сигаретины, – Напрасно вы мне не верите! Я и раньше замечал за ним всякие странности – он стал подозрителен и агрессивен! Не верите? Вот давайте пройдем к нему в каюту и убедимся, – пряча в нагрудный карман сигареты и преданно смотря в глаза помощника, предлагает Балабанов.

– Ну, смотри, «Барабан», если это опять твои подколки? – испытывающе смотрит на Балабанова Крынкин.

– Пойдемте, сами убедитесь! – правдиво смотрит в глаза помощнику «Барабан»

Помощник снова смотрит на наручные часы, встает из-за стола и кратко бросает, -Веди!

Проходя мимо каюты начмеда, помощник приоткрыл дверь и попросил, – Прервись! Есть небольшое дело!

В каюту шкипера Балабанов не зашел, а пропустил вперед начмеда и помощника.

Сам, борясь с пароксизмами смеха, привалился спиной к каютной переборке.

Помощник командира занимался в свое время боксом и имел хорошую реакцию.

Когда скалка со всей шкиперской силой неслась «по праву» в лоб помощника, он успел головой нырнуть влево. Скалка попала по погону над правой ключицей, тем самым ослабив ответный прямой в лицо, который послал на «автомате», как учили, Крынкин…

Родился в 1954 году в Белоруссии. После окончания в 1976 году ВВМИОЛУ имени выдающегося мореплавателя Ф.Э. Дзержинского проходил службу в ВМФ исключительно на Тихоокеанском флоте на атомных подводных лодках. При этом, постоянно общаясь с ядерными энергетическими установками, достиг должности командира электромеханической боевой части (БЧ-5). Участвовал в дальних океанских походах, отдавал интернациональный долг, был членом КПСС, мастером военного дела и кандидатом в мастера по гиревому спорту. Освоил горные лыжи, виндсерфинг, сноуборд и, не отрываясь надолго от службы, активно участвовал в марафонах, турпоходах и восхождениях. Закончил военную службу на рубеже смены тысячелетий путем сокращения штатов в звании капитана 1 ранга, выполняя обязанности старшего преподавателя Учебного центра на Камчатке. В период краткой гражданской жизни поработал тренером парусной секции, корреспондентом газеты «Тихоокеанская вахта» и инспектором по утилизации атомного подводного флота. Писать начал для восполнения пробелов в литературном творчестве со стороны «механических» офицеров. Считает, что если никто не берется этого делать, то почему бы не взяться ему?