Глаза у Романа были грустными, а голос — нет. Ник заметил, что Роману всегда удается казаться веселым — в любой ситуации.

— Подлые Силы Зла? — Обычно вяло реагирующий на происходящее Томас Мэрроубон, сказав это, засмеялся, и Ник немного успокоился. Значит, все было не так плохо.

— Да, — продолжал Роман, — ты знаешь, о ком речь. Но приверженцев Сил Зла матери с развитым чувством гражданского долга не задушили в колыбелях, их не отравили предусмотрительные одноклассники и не поразила молния, посланная заботливыми небожителями. Ничего этого не произошло. Но они сами постоянно совершают ошибки: роняют в ванну электроприборы, пробивают автомобилями заграждения над обрывами, мчась со скоростью сто двадцать миль в час, принимают чересчур большие дозы фруктов гоблинов…

— Думаю, эффектные автокатастрофы и передозировки припасены судьбой для рок-звезд. Хотя мне нравится, когда в ванной есть телевизор, — Томас продолжал посмеиваться. — Вы решили, что Квазим, как персонаж мыльной оперы, смотрит телепередачи в ванной?

Роман покачал головой, внимательно глядя при этом на Ника.

— Я рад, что кто-то считает отсутствие равновесия во вселенной смешным. Итак, что добавит пикси? Ты тоже можешь высказываться как участник нашей борьбы.

Он в этом участвует? Конечно, Ник так и думал.

— Я мало что могу предложить, — ответил он. Хорошо было бы прописать Роману лечение от перепадов настроения. Кое-какие из человеческих лекарств были бы весьма эффективны. — Обычно я за решение проблем без насилия. Но чудовище похитило детей, и у него очень дурные намерения. Зи в этом уверена. А наткнувшись на… гм…

— Подлые Силы Зла… — Роман ухмыльнулся. — Говори прямо. Все в порядке. Мы здесь все достаточно взрослые.

— С точки зрения хронологии, — уточнил Томас, и они с Романом улыбнулись.

— Да. Я врач и смогу тяжело ранить Квазима и злобных гоблинов, преследующих нас, — добавил Ник. — Хотя до сих пор не представляю, в чем смысл этой погони. Неужели гоблины не хотят остановить Квазима? Зачем они пытаются помешать нам?

— Тяжело ранить? А это не будет похоже на открывание банки с шумом, мальчик-пикси? — насмешливо спросил Роман.

— Не обращай внимания на Романа, — раздался новый голос. В комнату только что вошел Зэйн. Насколько понял Ник, этот стройный волшебник был кадалахским врачом. Желая как можно больше узнать о строении организмов гоблинов и волшебников, Ник с нетерпением ждал возможности поговорить с ним на медицинские темы.

— Он пука, — продолжил Зэйн. — Мы держим его здесь только для веселья, а еще он вносит разнообразие в нашу жизнь.

Роман засмеялся.

— О, тогда все в порядке.

Ник надеялся, что у него вид осведомленного человека. Но кто такой пука, черт возьми? К длинному списку непонятного добавился еще один вопрос.

Ледяной Джек заговорил и этим отвлек от Ника внимание.

— Нужно понимать ситуацию с гоблинами. Их политические игры такие же сложные и непредсказуемые, как и везде на Среднем Востоке. Общинам гоблинов следовало бы объединиться, чтобы стать сильнее, но, к счастью, они не уживаются вместе. Наш же дорогой Квазим нашел в Новом Орлеане союзника-гоблина, который взялся помочь ему задать как следует некоторым общинам — это отец Лобинью. Безусловно, Лобинью еще не понял, что с кем поведешься, от того и наберешься. Или еще хуже. Ведь он никогда не сможет ни сдерживать, ни контролировать Квазима, и хобгоблин наверняка рано или поздно убьет его.

Отец Лобинью? Так называют священников? Ник собирался расспросить о нем подробнее, но тут вмешался Томас:

— А Зи играет в этом какую-то роль? Шийн наверняка хотел, чтобы она была здесь.

— С течением времени все прояснится, — ответил Ледяной Джек. — Но ее и Ниссу необходимо как следует охранять, пока мы разыскиваем Квазима.

Ник очень хотел, чтобы Зи находилась как можно дальше от напугавшего ее монстра, и вздохнул с явным облегчением. Он даже не представлял, что присутствие чудовища может на нее так подействовать. Увидев Квазима даже на расстоянии, она упала в обморок. Теперь этот монстр, если пожелает, может врываться в ее сны и делать их кошмарными.

— Почему? — задал вопрос Роман Ледяному Джеку. — Здесь есть какая-то тайна?

— Ты не понимаешь? Вы все забыли о пророчестве? — Никто не ответил, и Ледяной Джек напомнил: — Проклятие Гофимбеля. То, что его мощную империю лутин победит полукровка. Возможно, это Зи, ее брат или сестра. А может, и ребенок Ниссы. Подумай об этом: есть причина, из-за чего томнафурач привел этих женщин сюда, нечто такое, что нам еще не раскрылось. Поэтому мы оградим их всех от неприятностей, пусть они исчезнут из поля зрения Квазима, пока мы не узнаем их роль в будущем.

Зи спала на кровати из стекла, укутавшись в мягкие меховые шкуры, и видела странный сон. Он не походил ни на один из снов, приходящих к ней когда-либо раньше. Сначала ничего не снилось. Вместо видений ей на ухо что-то нашептывал низкий таинственный голос, а сознание словно плыло в теплой темноте.

Внезапно в ее воображении появился образ существа: хобгоблин, опутанный темными цепями из потускневшего серебра, врезающимися в его плоть. А рядом с ним она увидела короля гоблинов, Гофимбеля.

Оба видения молчали, но глаза пленника горели ненавистью. И все-таки, когда король дал хобгоблину топор, тот его взял, потом отвернулся и, таща за собой цепи, взобрался на ступени алтаря.

Ужасная картина исчезла, и появилась новая, которая успокоила Зи. Она увидела Кадалах, населенный чистокровными волшебниками, каким он был в далеком прошлом — ошеломляющим, полным удивительных садов и света. Сияющий свет возникал благодаря волшебству и очарованию каждого из существ, живущих в холме фэйри, и поэтому был лучше, чем свет Солнца и Луны.

В голове Зи снова раздался приглушенный голос. Вслед за словами проплывали беспорядочные образы, но они совсем не напоминали людей с оружием из холодного железа. Казалось, само Солнце, лучи которого стали нестерпимо жгучими, почти смертельными, заставило чистокровных волшебников уйти с поверхности планеты. Солнце вынудило и гоблинов уйти под землю. Это было время ожесточенных войн. До засухи магические расы существовали под одним небом, и когда-нибудь они снова смогут жить вместе — на это надеялся шийн. Они воевали по своей воле, а не по воле Богини, не из-за магии земли, воздуха и неба. Зи повезло, что она была отчасти гоблином, отчасти человеком и отчасти волшебницей. Если она захочет, сможет заставить всех их мирно сосуществовать и не станет воевать сама с собой.

Не успев уловить весь смысл этого сообщения, Зи проскользнула в следующий сон. Она гуляла обнаженной по пустыне ночью, из-за темной тучи появилась ярко-красная луна. Вниз спустилось малиновое сияние, окутавшее Зи. Вдруг захотелось убежать, но прекрасный мягкий теплый свет обволакивал ее кожу. К тому же кровавая луна любила ее всю: и как человека, и как гоблина, и как волшебницу — как свое дитя. Луна поведала ей, что у нее есть цель.

Зи упала навзничь на мягкий песок. Свет медленно путешествовал по ее телу, становясь ярче, прижимая ее к земле, раздвигая ее руки и ноги. Проникнув внутрь ее и прикасаясь к чему-то в животе, он заставил все ее мускулы напрячься до предела. Голос в ее голове твердил:

«Ты станешь матерью великого единения. Ты принесешь согласие и мир всем расам».

Зи задрожала во сне, ведь, хотя свет был прекрасным, он предвещал ей какую-то мрачную судьбу, и это было неотвратимо. Она попыталась сесть, но мышцы не слушались ее, пыталась проснуться, но сон не отпускал.