– Я прошу вас о помощи, майор, полагая, что вы заинтересованы в безопасности Оливии. Я прошу вас, – он сделал нажим на слове «прошу», – задержаться на некоторое время и рассказать мне все, что вы знаете. – Герцог сел. – Оливия рассказала мне то, что могла, но у вас может быть другой взгляд, возможно, более ценные наблюдения. Я прошу вас, Гаррет, не приказываю, а прошу, хорошо зная от сестры, что вы плохо воспринимаете приказания.

Не полная победа, но уже неплохо, решил Майкл. Не говоря ни слова, он обошел стол и сел. Спиной к стене и лицом к Оливии, и наконец расслабился.

Герцог и Майкл провели весь следующий час над картами. Майкл пересказал каждую более или менее стоящую деталь о проведенном вместе с Оливией времени. Затем герцог попросил его описать двух похитителей, которых он встретил возле хижины утром после урагана.

– Они назвались Смитом и Джонсом, значит, у них нет воображения, но они настолько неприметны, что эти имена им идеально подходят.

Майкл посмотрел в потолок и припомнил некоторые детали.

– У Смита был акцент. Думаю, шотландский, Смит был лучше одет, хотя и не шикарно. Другого можно принять за слугу, да, видимо, он и есть слуга. Смит вел весь разговор.

– И они не сказали вам, откуда они?

– Я спросил Смита, но он туманно ответил, что они путешествуют по Пик-Дистрикт.

Герцог кивнул.

– Что никто не делает в это время года.

– По разговору Смита можно предположить, что он учился в школе, – добавил Майкл. – Но это всего лишь догадка.

– Выдумаете, он разыгрывал из себя джентльмена?

– Возможно, он и есть джентльмен, ваша светлость. – Майкл посмотрел на герцога с печальной улыбкой. – Но разорился в трудные времена.

Герцог кивнул, и Майкл был почти уверен, что он понял его невысказанную мысль: один человек, который живет впроголодь, способен легко признать другого.

– Мы оказались в том самом месте, где держали Оливию. В сарае, где я поставил свою лошадь, обнаружились следы их недавнего пребывания. Они оставили сено и воду, и я задавал себе вопрос, собирались они вернуться или просто в спешке покинули все, когда обнаружили отсутствие леди Оливии. На дворе заметны были следы их экипажа.

Герцог помолчал, обдумывая сказанное, затем сосредоточил внимание на карте, а потом сказал:

– Как вы думаете, что эти двое будут делать теперь?

– Постараются выяснить, что случилось с Оливией, Доложат своему хозяину и будут выполнять его приказание либо сбегут в надежде, что их не найдут.

Герцог выслушал предположения Майкла, но у него были свои соображения. Впрочем, это не для обсуждения вслух.

На Майкла навалилась усталость. Извинившись, он встал, чтобы подбросить дров в очаг; Когда появился чай, Майкл взял из рук лакея поднос и поставил его на стол недалеко от Оливии.

Когда Гаррет вернулся к столу, герцог оставался погруженным в свои мысли и проводил на карте линии границ. Майкл помолчал.

– Я рассказал все, что мог, ваша светлость. – Когда герцог кивнул, Майкл добавил: – Тем самым я заслужил ответ на свой вопрос.

Герцогу, похоже, не слишком понравилось такое отступление. Тем не менее Майкл спросил:

– Вы знаете, почему ее похитили?

– Да. – Мерион нисколько не колебался. И не пытался объяснить, хотя между ними установилось напряженное молчание.

– Это меня страшно огорчает, ваша светлость. Вы просите моей помощи, но не хотите дать относящейся к делу информации. У меня есть опыт, я умею выслеживать. У меня гораздо больше возможностей найти похитителей, чем у избалованного дворянина, который умеет только отдавать приказания.

Герцог не клюнул на замаскированное оскорбление, но Майкл увидел, как пальцы его руки сжались в кулак, что было явным признаком гнева, который Мерион пытался взять под контроль.

Майкл оперся а край стола.

– Вы не обязаны говорить мне все, что знаете, и своими подозрениями можете не делиться. В тот момент, когда я сказал вам, где найти леди Оливию, я снял с себя ответственность за ее безопасность. Я напоминал себе об этом, когда был весьма нелюбезно встречен сперва вашим привратником, а затем вашим братом. – У него до сих пор болел живот после того удара. – Однако я счел невозможным думать только о себе. Именно по этой причине я рассказал вам все, что мог.

Герцог продолжал хранить молчание, наблюдая за Майклом с некоторым удивлением, и это лишь отчасти свидетельствовало о происходящей в его мозгу борьбе…

Из герцога мог получиться отличный шпион. Кажется, он был в этом намного талантливее, чем его брат Гейбриел.

Майкл выпрямился:

– Я сегодня кое-что узнал. И сообщаю вам это, потому что беспокоюсь. Беспокоюсь не из-за вашего титула или вашего замка. Я беспокоюсь о благополучии леди Оливии. – Майкл некоторое время смотрел в стол, а когда поднял взгляд, постарался справиться с раздражением и говорить спокойно. – Защита вашего замка оставляет желать лучшего. Ваш привратник у входных дверей злоупотребляет своей властью, не выполняет прямых обязанностей и обманывает вас наигранной покорностью, за которой вы не способны разглядеть иное.

Майкл перешел к подробностям, рассказав, как совершил два беспрепятственных обхода замка и легко проник в него через незапертое окно.

Герцог старался не показывать своих чувств, но кулак его сжался с такой силой, что побелели костяшки пальцев.

Итак, он относился к числу тех людей, которые не хотят знать о своих недостатках. Нельзя сказать, что это столь необычно, но в данном случае это было весьма эгоистично.

Майкл закончил свой рассказ. Герцог продолжал молчать, и это молчание было сродни крику. Майкл направился к двери. Он бросил взгляд на Оливию и вознес молитву за ее безопасность, хотя вряд ли эта молитва соответствовала хоть каким-то религиозным канонам.

Молчание так и не было нарушено. Перед тем как выйти, Майкл оглянулся на герцога.

Мерион наблюдал за уходом Майкла с улыбкой, от которой тому стало еще неуютнее.

– Я всегда думал, что армия подавляет независимость суждений. – Герцог оперся о стол, скрестив руки на груди. – Удивительно, как вы и мой брат Дэвид выжили, не подвергнувшись военному суду. – Он сказал это спокойно, почти дружески.

– После первых двух лет службы я ушел в секретную службу. Для этого были свои причины, – сказал Майкл, отпуская дверную ручку. – Ну а у своего брата спросите сами.

– Возможно, он когда-нибудь расскажет. – Герцог подошел к сестре и молча постоял над ней, словно плакальщик на похоронах. Затем кивнул самому себе и тоже направился к двери. Приблизившись к Майклу, он негромко сказал: – У меня сейчас две цели, майор Гаррет. Я хочу уничтожить тех людей, которые это сделали. Когда я их найду, я не только лишу их жизни, но и доброго имени.

Майкл кивнул.

– Это было покушение на честь моей семьи, и я не могу этого простить. Еще важнее – обеспечить безопасность моим близким. Ее репутация может пострадать, даже несмотря на то что она осталась невинной.

– Я вижу, что снова неправильно расценил ваше молчание. – Майкл позволил себе улыбнуться. – Ваш брат был прав. Ваш титул не освобождает вас от уязвимости.

– Это сказал Дэвид?

– Нет, но именно это я понял из его комментариев.

Какая освежающая перемена! Герцог не разгневался на него, если, конечно, не думал до сих пор, что Майкл один из тех негодяев.

– Ваша светлость, вы называете меня спасителем, а с другой стороны, похоже, не убеждены, что я герой. Да, я совершил больше преступлений, чем любой обыватель в вашем городке, в этом я уверен. Но все это было сделано во имя короля и страны. Я никогда не насиловал женщин, никогда не проявлял жестокость ради своих эгоистических интересов.

Напряжение герцога ослабло, его взгляд стал мягче.

– Пожалуйста, – сказал герцог, что было определенно редким жестом любезности, – вернитесь, и давайте обсудим, как обеспечить безопасность замка, как защитить не только Оливию, но и всех живущих здесь. Вы правы. Ее жизнь стоит дороже нашей гордыни. – Мерной протянул руку. – Спасибо за ее спасение. Без ее повседневного присутствия замок стал бы местом, где просто едят, спят и носят траур. Я должен вам больше, чем деньги. Я должен вам уважение и честность.