Мой смех прозвучал между наших губ.

— Выпендриваешься?

Он чуть отодвинулся и приподнял брови.

— Это называется быть романтичным, — он улыбнулся. — Ну может и выпендриваюсь. Чуть-чуть.

— Не надо. Это я тебя совращаю.

— Правда?

— Я же начала, не так ли?

— Так. Ну, тогда давай, действуй.

Используя ведьминский заговор, я затушила свечи, затем, опять же ведьминским способом, зажгла вновь. Кортес рассмеялся и снова притянул меня к себе. Мы целовались несколько минут. Когда он вытащил мою блузку из джинсов, я покачала головой и чуть отодвинулась, прерывая поцелуй.

— Я веду, забыл?

Я схватила его за рубашку спереди и потянула так, чтобы он сел. Затем я оседлала его бедра, встав коленями на пол и извивалась на нем, пока не почувствовала эрекцию. У него перехватило дыхание. Я улыбнулась и сняла с него очки.

— Они тебе требуются? — спросила я. Кортес покачал головой.

Я отложила очки в сторону и начала расстегивать ему рубашку. Справившись с тремя пуговицами, я прижалась губами к шее мужчины и повела по ней кончиком языка, почувствовала, как он сглатывает. Мои пальцы опустились к четвертой пуговице и расстегнули ее, язык пошел вниз, выписывая круги на груди Кортеса. Перед расстегиванием каждой следующей пуговицы я проводила пальцами по его голой груди. Добравшись до последней пуговицы, я изменила положение — отодвинулась назад и устроилась рядом с его коленями. Затем я склонилась вперед и стала дразнить его пупок губами, мой язык опускался все ниже и ниже, пока я не расстегнула пуговицу у него на брюках, а затем расстегнула и молнию. Я слышала его дыхание над собой, оно было неровным и хрипловатым, и мое собственное желание усилилось.

Я провела языком над самым верхом трусов мужчины, затем кончик языка забрался под край. После этого я переместилась вперед, опять лаская губами его грудь. Вскоре я снова его оседлала. Когда мои глаза оказались на уровне с его, Кортес запустил руки мне в волосы и притянул мою голову к своей, целуя меня. Потом его руки забрались мне под блузку, но я снова отодвинулась и улыбнулась.

— Пока нет, — сказала я.

Кортес открыл рот, но я приложила палец к его губам, отодвинулась назад, встала. Затем я сделала еще шаг назад, улыбнулась, гладя на него сверху вниз, и сняла блузку. За ней последовали носки, потом джинсы, свалившиеся кучей у моих ног. Я вышла из них и откинула их в сторону. Затем я не торопясь, стала снимать оставшееся — бюстгальтер и трусики.

Когда трусики упали, Кортес несколько секунд просто смотрел на меня, затем улыбнулся, поднялся на ноги и мгновенно преодолел расстояние между нами.

Я поднялась на цыпочки и поцеловала его, и мы чуть не рухнули на пол. Кортес подхватил меня и перенаправил наше падение на груду чистого белья. Я стянула рубашку у него с плеч, провела пальцами по спине вниз, запустила обе руки в его расстегнутые брюки и потянула вниз, оставив трусы на месте.

Он отбросил штаны в сторону, взялся за мои ягодицы и притянул меня к себе. Затем его правая рука куда-то передвинулась и уголком глаза я заметила, как он ее вытянул. Кортес что-то прошептал у моих губ — и включилась стереосистема Саванны.

— Гм! Это я тебя совращаю, — сказала я, отодвигаясь назад.

— Считай, что я уже совращен.

Кортес опустил свои губы к моим, и тут воркование мальчиковой группы наполнило помещение. Глаза Кортеса округлились, и он снова щелкнул пальцами, в поисках какой-то другой мелодии. Я рассмеялась. Он нашел джаз, затем, еще раз щелкнув пальцами, настроил звук, уменьшив его до шепота.

— Неплохо, — заметила я.

Я произнесла слова заклинания на вызов ветра, правда смягчила ударения в нужных местах, и кожу стал ласкать легкий бриз. Кортес поцеловал меня, затем провел губами у меня по подбородку и вниз по шее. Целуя мне шею, он опять что-то пробормотал и щелкнул пальцами. Пламя свечей превратилось в сотню ярких искр. Я рассмеялась и выгнула спину дугой, а его губы опустились мне на грудь. Я позволила себе наслаждаться этим минутку, затем оторвалась, изменила положение и уселась верхом ему на грудь.

Я прошептала слова заклинания — и небольшой светящийся шар возник у меня на ладони. Кортес перевел взгляд с него на меня, склонил голову набок, глазами задавая вопрос, я улыбнулась и направила на ладонь выключающий заговор, чтобы затушить шар, остались мерцать лишь мои пальцы.

— Интересно, — заметил он. — Но я не понимаю… Я прижала горячие пальцы к его груди. Кортес резко вдохнул воздух, я провела пальцами по его груди, распространяя по ней тепло, затем запустила руку ему в трусы и погладила плоть. Он застонал, закрыл глаза и откинулся назад.

— Теперь все понимаешь? — спросила я.

— Научи меня этому, — хрипло сказал он.

— Может, и научу, — улыбнулась я.

Я стянула с него трусы и подвела одну горячую руку ему под яички, стала их гладить, другой рукой гладила его плоть.

Он изогнулся дугой, застонал. Я продолжала, прислушиваясь к его дыханию, пока не уловила как раз нужный темп, остановилась и крепко сжала его плоть.

— Я выиграла? — спросила я.

— Да. Боже, да, — он замолчал, затем высвободился, и его глаза открылись. — Нет.

— Передумал? — я улыбнулась, — Все в порядке. Ты прав, может это и не такая уж хорошая мысль. — Я стала с него слезать. — Нам стоит сохранять чисто профессиональные отношения. В конце концов…

Кортес бросился на меня, повалил на спину и растянулся на мне.

— Когда я сказал «нет», я имел в виду, что не признаю поражения. Пока нет.

Он сбросил трусы, затем схватил меня за бедра. Мы перекатились на бок и запутались в белье — оказались среди мягких простыней, вдыхая запах лимона. Когда мы целовались, я почувствовала движение губ Кортеса, открыла глаза и увидела, как его рука по дуге идет над нами. Послышалось тихое бренчание гитары, затем с пола поднялся туман пурпурного и голубого цветов.

— Скажи мне, что это не койут, — прошептала я у его рта. Кортес рассмеялся и завел пальцы между моих бедер, дразня меня.

Я изогнула спину и закрыла глаза. Когда я их открыла, туман плыл к нам. Вначале он коснулся моей руки, послав по ней покалывание энергии. Я резко вдохнула воздух. Кортес снова усмехнулся и ввел в меня пальцы. Туман окутал нас. Все волоски у меня на теле встали дыбом, я прижалась головой к простыни, наслаждаясь ощущением.

— Это… — я опять хватала ртом воздух. — Ты должен меня этому научить.

Кортес улыбнулся, вынул пальцы и лег на меня.

— Я научу тебя всему, что ты захочешь.

Прошло время — и я выпуталась из белья и его объятий и встала. Кортес поднял голову и нахмурился.

— Подожди, — сказала я.

Я отправилась в холодный погреб и достала оттуда бутылку вина. Когда я вернулась, Кортес все еще лежал, обернувшись чистыми простынями, и наблюдал за мной.

— Пойдет? — спросила я, протягивая бутылку.

— М-м-м? — он моргнул, затем посмотрел на бутылку. — О, да. Вино. Хорошо. Отлично.

Я рассмеялась.

— Наверное, я бы оскорбилась, если бы ты на самом деле смотрел на вино.

Тогда он улыбнулся, это была ленивая, медленно расплывающаяся по лицу улыбка, от которой у меня внутри вновь возникли приятные ощущения.

— Похоже, я все еще в шоке.

— Только не рассказывай, что я — первая попавшая в беду дамочка, которая тебя совратила.

— Я могу сказать с полной уверенностью, что ты — первая женщина, которая попыталась меня совратить во время ведения дела — да и вне работы тоже, — он протянул руку к бутылке. — А штопор для этой бутылки требуется?

— Конечно, нет, я же ведьма, — я произнесла несколько слов, и пробка вылетела из бутылки. — Не думаю, что ты умеешь создавать стаканы. Или подзывать их к себе.

— Прости.

— До кухни так далеко. А нам стаканы вообще требуются?

— Нет, совсем ни к чему.

Кортес обнял меня за талию и притянул к себе, потом усадил к себе на колени. Мы по очереди хлебнули из горлышка.