Слишком много было этих если.

Купец, почувствовал настроение Федора и не стал давить. Хотя еще в дороге решил для себя, что по приезде в Москву покажет этому Красавчику его место. Старик даже себе на хотел признаться, что не может обеспечить в своей наспех сколоченной банде железную дисциплину. Со стороны если глянуть, то она действительно наспех сколочена, а на самом деле какой труд проделал Купец. Пробил Федора по милицейскому компьютеру. В их базе этого осторожного и удачливого молодчика не было. Ни пальчиков, ни приводов, ни фотографий, ничего. И у Купца на него ничего не было, если не считать прокол Красавчика в ресторане. Этим проколом его особо не прижмешь. Прижимают обычно рублем, а Купец нынче на мели. И былой его авторитет для Красавчика – ноль, дырка от бублика. Это Михо может его ценить и знать ему настоящую цену, а такие молодые, как этот Красавчик или Крокодил из бригады Михо не испытывают почтения к старшему поколению. Михо и Купец для них пустой звук. И вот теперь Купец решил выложить на стол один из козырей, показать Красавчику «ху из ху», кто есть кто? Пусть признает его лидером, авторитетом.

Когда Федор сел в кресло вытянув во всю длину ноги, Купец бросил на журнальный столик паспорт.

– Держи Федор, в Москве будешь жить по этому документу. Паспорт чистый. И имя тебе не надо запоминать.

Федор открыл паспорт. С фотографии на него смотрела узнаваемая личность, он сам – Иванов Федор Сергеевич.

Купец пояснил:

– Ивановых как собак нерезаных. С такой фамилией по Москве гуляет не одна тысяча человек. Даже если во время дела засветишься и тебя начнут искать, ты всегда под своей настоящей фамилией сможешь уйти на дно. Главное, чтобы пальчиков твоих на настоящую фамилию в милицейской картотеке не было. Эх, прошли благословенные старые времена. Изъять сейчас их оттуда, даже я не смогу.

Лукавил Купец. Он и тогда их изъять не мог. Федор посмотрел на прописк: н…ский район, село Раздоры.

– Так что два паспорта одновременно с собой не носи! – сказал Купец. – Мало ли!

– А вы с Ией тоже поменяли фамилии? – спросил Федор и с удивлением осознал, что кроме клички Купца и имени Ия, ничего другого о своих коллегах по криминальному бизнесу не знает.

– Нет! – ответил Купец. – Ты будешь на свету, под прожекторами юпитеров. Тебе бы еще поменять внешность. Отращивай усы и примерь очки.

Купец протянул Федору очечник.

– Линзы у этих очков посередине простые, а по краям вогнутые и утолщенные. Привыкнуть к ним нужно. Они, эти очки меняют расовую принадлежность. Смотри.

Купец примерил их на себя. Федор с удивлением увидел, что на него смотрит представительный азиат с раскосыми глазами.

Затем очки одел Федор.

– Как? – спросил он, неестественно высоко задрав подбородок. Ия рассмеялась.

– Ты время от времени чеши подбородок. Тогда совсем будешь похож на небритого абрека. Неплохо смотришься, вот только чего-то в тебе такого не хватает… Усов и еще чего-то неуловимого такого…

– Шарма ему не хватает! – безапелляционно заявил Купец. – Поехали. Завтра работа! Завтра выставка открывается, а сегодня надо вам еще одеться. Да в ресторан приличный после не мешало бы зайти, отметить такое событие. Так что, Иванов Федор Сергеевич, еще сегодня можно нам всем вместе появляться на людях, а завтра уже все, только по отдельности. Поехали.

Чувствовалось, что Купец хочет показать им свою Москву.

Купец привез их в центр, к средоточию элитных магазинов и бутиков.

Всю дорогу Купец поучал их.

– Кем бы вы ни были, вы должны выглядеть респектабельно. Моя задача одеть вас сейчас так, чтобы вас адекватно принимали везде. Что мы обычно думаем, глядя на незнакомого человека? Ничего не думаем, обычно оцениваем его внешний вид, а если это дама, то еще красоту ее ног и округлось филейной части. Это затем уже нам хочется чтобы внешний облик гармонировал с внутренним миром, чтобы медом везде было намазано. Тебе, Федор, придется иметь дело с грубоватой женщиной, поэтому ты должен быть ее антиподом. Каждый элемент твоей элегантной одежды должен нести посыл возвышенного и загадочного. Для нее ты – демон, спустившийся с неба.

Хоть и старался Федор выглядеть рядом с Купцом уверенно и достойно, но в первом же магазине продавщица-консультант безошибочным взглядом выделила из их троицы инвестора-заказчика. Она мгновенно подошла к Купцу.

– Вы себе хотите что-то выбрать?

Купец подмигнул продавщице и распорядился:

– Давайте вдвоем мы оденем Федю как серьезного молодого человека. Одежда должна подчеркивать его высокие нравственные устои и в то же время отдавать богемностью. Хотелось бы, чтобы изыск, какое-то яркое пятно на одежде было, а там посмотрим.

– Поняла, – ответила продавщица, принимая правила игры спонсора и оценивая спортивную Федину фигуру, – в голом виде ему подошел бы фиговый листок, а к костюму вместо галстука я бы предложила брошь. Наиболее универсальный цвет костюма – темно-синий. Не очень консервативно, не очень официально. Куда бы ты ни собрался, хоть в мир иной, он хорош и в гробу, и на свадьбу, и на гульбу. Смотрите, вот брюки, подкладка доходит до середины икры, значит, пузырей на коленях не будет. Видите, в поясе в белой корсажной ленте проложена резинка – она не даст рубашке вылезать из брюк. К его небритому лицу, подойдут сорочки насыщенных тонов – оливкового, цвета «океан», бордо. А вот вместо галстука и предложенной ранее броши я бы посоветовала ему на шею уздечку. Или серебряный колокольчик. Будет не только яркое пятно, но еще и звуковое кино. Последний писк моды.

За разными шторками одевались Ия и Федор.

– Галстук должен быть темнее рубашки, – слышно было как разговаривают Купец и продавщица-консультант.

– Совершенно верно, хотя бы на пол тона. А черная рубашка ему не подойдет. У него и так угрюмый вид, надо повеселей что-нибудь.

Одевали его как коня к парадному царскому выезду. В обувном отделе к двум выбранным костюмам, темно-синему и песочному, долго подбирали кожаные полуботинки. Федор впервые оценил, что такое хорошая обувь. Нога в ней чувствовала себя как в чулке, легко и удобно. Купец сказал, «берем» и прошел дальше по залу. На коробки с обувью сверху легла дюжина черных носков.

– Носки только черные!

– А если костюм белый, почему носки должны быть черные? – спросил Федор у продавщицы.

– Легко объяснимо. Как красная обивка в царской карете. Чтобы кровь видна не была. Так и здесь. Черный цвет – прагматичная вещь, за ней утилитарная цель. Мало ли где вам придется раздеваться. Мировой опыт – против демонстрации грязных носков. В случае чего вы их всегда сможете рядом с ботинками поставить. Они передадут вашу грубую мужскую силу и животное, скотское начало.

– Я вам вроде на мозоль не наступал! Не слишком ли много вы себе позволяете? – обиделся Федор. Продавщица-консультант смерила его презрительным взглядом.

– Значит, ты просто Федя! Как там Альфа-Ромео? Взял из ремонта? Нехорошо Феденька! Не здороваешься, старых знакомых не узнаешь!

Федор увидел, как из недалекой примерочной вышла Ия с платьем переброшенным через руку. Она услышала конец фразы. Федору вдруг захотелось громко воскликнуть, что это провокация, он эту продавщицу впервые видит, но язык присох к гортани. Байку про Альфа-Ромео, про трость, про шляпу тогда оправдываясь, Федор экспромтом придумал для Виктории. История как слетела с его языка, так и умерла с ее отъездом. Эта продавщица ничего не могла знать про Альфа-Ромео. А вот концовка, это его слова в аэропорту брошенные мимоходом Оленьке. Чертовщина какая-то. Как все это понимать? Неужели Ольга и Виктория рассказали все друг другу? Федор крутил головой по сторонам. К нему подошел Купец. В руках у него была коробка с носовыми платками и черная барсетка с множеством отделений.

– Ну, вот, пожалуй, и хватит нам на сегодня.

Затем он обернулся к Ие.

– Внучка, ты выбрала себе что-нибудь?