Бэндауэр поджидал Марка в холле. Изо рта его, как всегда, торчала сигарета.

– Теперь вы не будете возражать, лейтенант, – ехидно сказал Марк, – если я отправлюсь в Нью-Йорк?

– Я возражаю. Но официально не могу вас остановить. Тем не менее еще ничего не кончено.

– Вы что, никогда не успокоитесь? Вы же только что слышали официальный вердикт.

– Мы еще увидимся с вами, мистер Бакнер, – сказал Бэндауэр и пошел прочь.

– Лейтенант! Подождите минуту! – окликнул его Марк.

Бэндауэр остановился.

– Я чего-то не понимаю. Я считаю себя неглупым человеком, но никак не пойму причин вашего отношения ко мне. Мы никогда раньше не встречались, я совершенно уверен, что не сделал вам ничего плохого, вы же по какой-то непонятной причине ненавидите меня всей душой и пытаетесь повесить на меня дело об убийстве!

Бэндауэр, глубоко засунув руки в карманы своего плаща, несколько мгновений молча смотрел на него.

Наконец он вынул изо рта сигарету и выбросил ее в ближайшую урну с песком.

– Вы хотите знать почему – я вам отвечу. Пусть это даже будет стоить мне работы, учитывая ваши связи. В том-то и дело, в том-то и беда нашей страны, что деньги все решают. Особенно в этой местности. Большие тузы с восточного побережья приезжают сюда, строят себе дворцы для отдыха по уик-эндам, а потом нарушают все и всяческие законы. А вы к тому же еще и печатаете всякую грязь.

– Я не буду спорить насчет грязи. С теми, кто так думает, спорить бесполезно. Но вот насчет нарушения законов… Какие, собственно, законы я нарушил?

– Первое, что приходит на ум, – эта дикая вечеринка и женщина, которая подверглась сексуальному насилию.

– Не я устраивал эту вечеринку, и если вы сможете доказать вину тех, кто это сделал, – я целиком за. Но, как вы можете заметить, уголовное дело возбуждено не было, и она забрала свое заявление. Я с ней расплатился.

Бэндауэр скривился:

– Вот видите – снова деньги. Вы с ней расплатились!

– Черт побери, я это сделал, чтобы от нее отвязаться! Это дешевле, чем платить адвокатам, если бы дело пошло в суд.

– А что касается уголовного дела… Вы большой человек… Опять же ваши связи.

– Бэндауэр… – Марк вздохнул. – Я клянусь вам, что не сказал никому ни звука, не сделал ни одной попытки использовать влияние, которым, возможно, обладаю.

– Вам и не нужно было ничего делать. Достаточно одного имени Бакнера.

– Господи, и чего я с вами спорю? Прощайте, лейтенант. Сегодня я возвращаюсь в Нью-Йорк, так что мы с вами больше не увидимся. И впредь мое присутствие не будет вас раздражать, потому что, вероятнее всего, я продам дом.

Когда Марк говорил, что больше не увидится с лейтенантом Бэндауэром, он ошибался. Спустя три дня Нэн сообщила ему по селектору в верхнем офисе:

– Марк, вас желает видеть посетитель.

– Кто?

– Полицейский из Калифорнии. Лейтенант Бэндауэр.

Он недоверчиво уставился на селектор.

– Бэндауэр? Здесь? О Господи! – С минуту Марк колебался, борясь с желанием сказать Нэн, чтобы она послала Бэндауэра к черту. Затем вздохнул и сказал: – Пусть он войдет, Нэн!

Марк вспомнил, как думал о том, что Бэндауэр стал его Немезидой. Кажется, он не ошибся.

При появлении посетителя Марк остался сидеть. На этот раз Бэндауэр все же снял свой плащ. Впрочем, в середине июля в Нью-Йорке стоит удушливая жара. Одежда лейтенанта была все такой же мятой, как будто ее только что вытащили из мешка для грязного белья, во рту все так же торчала неизменная сигарета.

Подойдя к столу, Бэндауэр остановился.

– Мистер Бакнер.

– Мистер Бэндауэр… Какого черта вы здесь делаете? На территории штата Нью-Йорк у вас нет полномочий.

– О, я здесь неофициально. Я взял отпуск. Могу добавить – за свой счет.

– Я думал, что вы только что вышли из отпуска.

– Так и есть. – Бэндауэр смущенно двинул ногой. – Вероятно, надо мной будут смеяться.

– Вы здесь для того, чтобы расследовать смерть Пегги Чёрч? Несмотря на официальный вердикт?

– Вы угадали.

Марк вздохнул:

– Садитесь и рассказывайте, какого черта вам нужно.

Бэндауэр сел. На этот раз он не развалился на стуле, а неуверенно присел на самый краешек.

– Я подумал, что, возможно, смог бы добиться от вас сотрудничества. Мне это необходимо.

– И вы смеете просить об этом – после всего того, что мне наговорили?

– Я согласен, что немного перегнул палку. Но я думаю вот о чем… Если вы ее не убивали, то не будете против сотрудничества. Если вы будете против, то…

– То вы будете знать наверняка, что я ее убил, так? А, ладно. – Марк махнул рукой. – Я не против сотрудничества. Если Пегги действительно убили, – мрачно добавил он, – то я буду очень рад, если ее убийцу поймают. Но что вы собираетесь делать?

С облегчением вздохнув, Бэндауэр сел поудобнее.

– Во-первых, я хочу рассказать вам о том, что мне удалось выяснить. Я обнаружил, что Пегги Чёрч в аэропорту Монтерея подобрал какой-то мужчина. Мой информатор даже дал приблизительное описание его внешности и номер машины…

Марк нетерпеливо подался вперед:

– Значит, вы знаете, кто…

Бэндауэр покачал головой:

– Нет, это была машина, взятая напрокат. Я проверил – она была арендована за наличные неким Артуром Брауном. Это имя наверняка вымышленное. Я получил еще одно туманное описание его внешности, но девочки в пункте проката обычно мало обращают внимание на тех, кто арендует у них машины. Мы нашли машину и ничего в ней не обнаружили.

– Но по крайней мере теперь вы знаете, что в этой истории замешан кто-то еще. Это должно было несколько изменить ваше отношение ко мне.

– Я пока еще не готов в этом поклясться. Сейчас я хотел бы расспросить тех, кто находится в этом здании. По вашим словам, записка была здесь. Значит, кто-то должен был ее отсюда вынести. Возможно, кто-то что-то видел, но в тот момент не сообразил, что это может означать.

– Я даю вам свое разрешение, – сразу согласился Марк. – Задавайте любые вопросы. Можете даже жить здесь, если хотите.

– Возможно, я так и сделаю.

– Что еще?

Бэндауэр поднялся на ноги.

– Больше пока ничего. Если я надумаю что-нибудь еще, то дам вам знать.

После того как полицейский ушел, Марк с нарастающим беспокойством долго размышлял о том, что происходит. Ясно, что Бэндауэр по-прежнему считает его наиболее вероятным кандидатом в убийцы – иначе бы он не сделал столь решительный шаг. Похоже, у него не все в порядке с головой. Какой-то одержимый. Чтобы полицейский взял отпуск без содержания и за свой счет отправился на другой конец страны расследовать дело, к тому же официально закрытое? Совершенно невероятно.

Может, он, насмотревшись телесериалов про сыщиков, хочет состряпать ложные обвинения против Марка?

Учитывая характер Бэндауэра, это предположение не казалось таким уж фантастичным.

Внезапно в голове Марка сложилось решение. Он согласился на сотрудничество с Бэндауэром, но пропади он пропадом, если будет торчать здесь, как баран, дожидаясь, когда его поведут на бойню. Он и так уже здесь засиделся. У него есть хороший предлог – нужно проверить работу казино после того, как там произошла смена персонала. Пока дела идут на удивление гладко, так что здесь без него могут спокойно обойтись.

Снимая телефонную трубку, чтобы распорядиться о подготовке к вылету, Марк понимал, что снова спасается бегством. Ну и ладно. Спасается так спасается!

Марк уже несколько месяцев не пользовался самолетом. Если и дальше им не пользоваться, то уж лучше продать. Стоянка и техническое обслуживание плюс зарплата экипажа – все это влетает в копеечку.

Он не сказал Нэн, что уезжает. Он поступил, как трус, – подождав, пока она уйдет с работы, Марк оставил ей на пишущей машинке записку, где сообщалось, что он улетает в Лондон, а затем на Багамы. Нэн, конечно, подумает, что он убегает из-за смерти Пегги, и в глубине души Марк понимал, что она права.