– У нас все наладится, правда? – спросила она.
– Да, – ответил Маркус. – Все будет в порядке.
– Нет, я не в порядке! – вспылила Речел, швырнув мобильник на односпальную кровать, которую ей предстояло разделить с Патриком сегодня ночью.
Когда Речел была в больнице, позвонила Хелен. Из типографии привезли расписание церемонии, и Хелен была разочарована, что Речел не выбрала в качестве одного из свадебных гимнов «Посвящаю тебе свою землю». Позволив себе небольшую вольность, Хелен изменила весь ход церемонии.
– Это должна была быть наша свадьба, – кричала Речел на жениха. – Праздник нашей любви должен пройти так, как того хочется нам! А она пригласила всех своих кошелок, «роллс-ройс» заменила на кобылу с коляской, уволила вегетарианских поставщиков и теперь вот заменяет гимны! Я больше этого не потерплю, – продолжала Речел. – Мне надоело быть тихой мышкой! Все считают меня ковриком для вытирания ног. Твоя мать, Яслин, те выдры у бассейна. Ну так знайте – с меня хватит!
Патрик пытался утихомирить Речел, произнеся какую-то банальность.
– Что значит – какая разница? – сверкнула глазами Речел. – Все, конец! – объявила она. – Этой проклятой свадьбы вообще не будет!
Эпилог
Три часа дня. Двадцать седьмое июля. Но невеста, которая в тот самый момент должна была шагать к алтарю церкви Святой Марии в Уош-порте, снова стояла в очереди на посадку и переживала, не посчитают ли пакетик из «Дабл-Ю-Эйч-Смит» за второй предмет ручного багажа.
– Прошу, следующий. – Таможенник вызвал ее из очереди взволнованных туристов.
Речел положила на конвейер модный чемоданчик на колесиках и, дрожа от страха, прошла сквозь металлоискатель.
– Боюсь, придется открыть чемодан, – заявил охранник, когда она вышла с другой стороны.
Кровь отхлынула прямо в пятки. Таможенник принялся расстегивать молнию на чемодане, положив его на скамью.
– Нельзя этого делать! – запротестовала Речел.
– Это наша обязанность. Внутри неопознанный объект, – безразлично произнес таможенник.
Речел вздохнула.
– Тогда можно хотя бы не при всех?
Охранник отнес чемоданчик в маленькую комнатку за перегородкой. Речел послушно последовала за ним и не смогла сдержать улыбки, когда наконец открылся чемодан на колесиках. Увидев аккуратно уложенный наряд Речел, таможенник тоже улыбнулся. Шесть метров пышной белой тафты. Корсаж с изящной вышивкой. Сверкающая диадема, слегка помявшаяся по краям.
– У нас свадьба на Ямайке. Не хочу, чтобы жених видел свадебное платье, – объяснила Речел.
Таможенник кивнул:
– Вас можно понять. – И вдруг нахмурился. – Наверное, эту штуковину вы тоже не хотите ему показывать, – сказал он.
Таможенник достал из-под стола коробочку с резиновыми перчатками…
– О боже, – ахнула Речел. – Клянусь, я эту штуку не брала. Это моих подруг… Осталось с девичника… Клянусь, я первый раз в жизни это вижу…
