Отдельно стоит сказать о том, что я как-то наскочил прямо на дверь, за которой располагался центр связи. Я быстро сообразил это, а потому в три секунды набрал определённую частоту, и в куда-то в верхние просторы понесся короткий кодированный сигнал…

Его услышат и поймут именно те, кому он и предназначался…

Там, наверху, смогут, успеют, и да хранит их Господь!!!

…Мне больше некому было особо передавать привета и даже заказать приятную песню, поэтому вслед за парой раскиданных стрельбой «связистов» на пол полетела, сшибаемая пулями, и разная канитель вроде приёмников, передатчиков, блоков тонкой настройки и усилителей сигнала.

…Моему неудержимому шествию и «веселью» не было предела, а никак не могущий насытиться мозг требовал всё новых и новых жертв…

Что-то вроде горячки убийства завладело моим отчаянно и безнаказанно сеющим смерть телом.

Оно горело в огне из смеси ненависти и боли, утолить и остудить которые уже не могли реки проливаемой мною крови.

Оно не корчилось в пароксизме безумия, нет, — оно лишь холодно, расчётливо и методично выполняло свою работу.

Мне казалось, что в этом состоянии я способен пройти сквозь магму, растоптав сапогами головы и тела всех, КТО БЫ НИ СТАЛ У МЕНЯ СЕЙЧАС НА ПУТИ…

…Смутно помню, что едва не попал всем телом под шквальный обстрел в подобии склада, где непонятно почему сидело и будто ждало меня десятка полтора готовых, казалось, ко всему невротиков, тут же начавших палить, едва моя фигура показалась в створе ворот. Я очень, ну просто очень там разозлился…

И, едва упав на пол, уже выкатывался обратно, схлопотав всё же сквозное ранение в предплечье левой руки.

За что и наказал неугомонных «активистов», очень удачно, одну за другой, швырнув внутрь пару "петард".

К моему безмерному удовольствию, ко мне здесь никто не приставал с уговорами не пользоваться гранатами, и я в полной мере отводил душу, сея вокруг разрушения.

Чего не скажешь о моих врагах. Уж им-то, я думаю, категорически это запрещалось.

Поэтому в нападении, согласитесь, есть своя, особая, прелесть…

"Гранаты нашего городка", их наступательный вариант, обладают куда большей разрушительной силою, чем общеармейские образцы.

А потому и разрушения я производил, соответственно, воистину впечатляющие.

…Когда осела поднятая разрывами пыль, я был уже далеко, проскакав прямо через разорванные тела, через многочисленные обвалы свода, по склизкому от крови и кишок полу, и небрежно перетягивая зубами и правой лапой предплечье.

Боли я не чувствовал. И мне казалось даже глупым обращать внимание на такой пустяк, как рваная рана, от которой ведь не лопнет голова или сердце…

В конце «склада» было сложено немало всякого добра, и, по моим прикидкам, гореть тут ему не перегореть. Так что я расщедрился ещё и на зажигательную…

Тот же фокус я проделал в непонятном приямке, где старательно работали три каких-то насоса. Очевидно, они откачивали откуда-то проникающую в убежище воду. А рядом прямо-таки сияла свежеокрашенными боками двухкубовая ёмкость с соляркой.

Я не мог пропустить такого весёлого начинания. И после моего ухода здесь разгоралась маленькая преисподняя…

Грубо говоря, я истерично и разухабисто шалил, решив если не разорить это осиное гнездо целиком, то хотя бы по максимуму внести в его работу такой разлад, от которого не станет сладко здесь даже окружающему меня металлу…

В другом месте, куда я заскочил по ошибке, и которое оказалось «трансформаторной», я с ликованием полоумного произвёл куда более страшные разрушения.

Неплохой взрыв, тут же охотно расположившийся на пикник на пару с пожаром, отметили моё посещение.

Те несколько рядовых, что кинулись мне вслед в этих коридорах, ведущих в эту "электрическую святыню", чуть было не испортили мне всего праздника.

Едва я пулей вылетел из неё, как за мною с криками приударили, подымая на бегу оружие, и я едва успел нырнуть в ответвление, откуда несло запахом пригоревших контактов и нагретой стали…

В воздухе разливалась смесь из постоянства децибел устойчивого шума и такой знакомой вибрации.

Турбинный зал!!!

Едва я успел осознать это, как за моей спиной рвануло, мне вдогонку дохнуло нестерпимым жаром… и ещё несколько жизней оборвались в солнцем вспыхнувшем трансформаторном масле, вместе с осколками и остатками вынесенной двери нашедшем путь наружу…

Им так и не суждено было повернуть за поворот.

Никуда не ходите без пожарного инвентаря, сучьи дети!

…Весь мой славный путь ознаменовался многочисленными «подвигами», и теперь им удовлетворённо и торжественно вторили завывающие сирены, мигающие лампы аварийной сигнализации, да далёкая беготня персонала и солдатни, больше занятых пока тушением пожаров, чем моими поисками и наказанием.

Видимо, Вилле не всем поставил первоочередной задачей собраться вокруг моей всплывшей тушки…

Я преисполнился было гордости за устроенный мною бардак, однако моя радость схлынула так же внезапно, как и подступила. Мне нужно было ещё примерно двадцать минут и пара-тройка хорошо заложенных зарядов, но я понимал, что могу не успеть.

Просто не успеть развалить здесь столько, чтобы со спокойной совестью присесть закурить. Закурить в последний раз в жизни, ожидая, что всё это вспухнет во всеуничтожающем пламени раскалённой добела звезды… и грузно опадёт в текущую могучими водами бездну, что и дала жизнь этому чудовищному монстру, уютно устроившемуся над её девственно чистым, вымытым добела телом…

…Мне уже было всё равно. Если я не могу остановить Вилле лично, я просто разнесу здесь всё до основания. И потом посмотрим, кто из нас добежит до выхода первым…

…Пятерых на входе я, уже нимало не смущаясь, просто подрубил ножами "в упор", спрятавшись справа в нише перед самой дверью. Патроны ведь велели при случае мне передать, что их оставалось не так много.

Едва в коридоре здорово рвануло, перекрыв рёв турбины, они отважно выскочили через шлюзы двойных дверей поинтересоваться происходящим. И по-быстрому расстались с жизнью, просто не ожидая увидеть здесь дебила, с остервенением молотящего ножами направо и налево.

Их так и не востребованные полные магазины не стоили мне при этом ни копейки.

…Когда я появился в проёме тамбура и спокойно, деловито и со знанием дела стал закручивать колесо запоров на дверях, механики обалдели.

Один из них, седой усатый «бородавочник», явно не захотел для себя дальнейшего развития проблемы и молча воздел лапки в гору. Сразу видно, что человек в ладу и с головой, и с желанием немного пожить.

А вот второй — он меня разочаровал.

Решив, видимо, что он — "последний из могикан", парень ухватил какую-то железку, вроде трубу, словно копьё, и метнул её в мою сторону.

Метнул, надо сказать, сильно, но неграмотно. Поскольку, пролетев в полуметре от меня, она врезалась в какой-то шкаф, и в звоне разбитой личной посуды персонала он схлопотал от меня пулю. Не люблю не подготовленных дурней, возомнивших себя героями.

Оседая на решётчатый пол верхней площадки, он с недоумением посмотрел сперва на меня, а потом на свои окровавленные ладони, которыми он схватился за простреленное лёгкое.

В дверь начали ожесточённо ломиться. Даже пару раз ударили чем-то тяжёлым. Похоже, их там собралось побольше, чем чаек на наших свалках в лучшие времена.

Что ж, мне сегодня никуда больше не надо…. Я прибыл именно туда, куда и хотел с самого начала. Чудо, о котором я мечтал, неожиданно и впервые вовремя в моей жизни случилось.

А потому… Потому я остаюсь здесь и с вами, хлопцы. Не поминайте лихом, кто уцелеет…

…В чисто воспитательных целях я подошёл к дверям, стал сбоку, примерился к ней «Форсом»… и дал несколько очередей крест-накрест сквозь полотна стали.

Тотчас за ней дико и пронзительно закричали, в сталь ответно ударило несколько пуль…

Я в бешенстве сменил магазин, приготовил второй… и уже не отпускал курка до тех пор, пока тамбур между дверьми не заволокло дымом, а магазины не опустели. Оба.