— А у Карен есть дети, — ответил Доу. — По крайней мере, были. От первого брака. Был у нас тут такой умник по имени Фред Джордж. Представляешь? Это ж надо — иметь два имени! Он работал в банке и, похоже, считал, что это очень круто и все должны им восхищаться. Как будто он известный футболист или еще какая-нибудь важная птица. А когда Карен подсела на мет, он тут же сгреб детей в охапку и уехал.

— Но зачем ей было притворяться, будто она хочет купить энциклопедии? Как ты думаешь, знала ли она о нашей договоренности?

Доу не знал, что на это ответить, но понимал, что Игрок думает иначе. Считает себя самым умным и пытается выудить из него всю возможную информацию.

— Слушай, Игрок, да я понятия не имею. Скорее всего она ничего не знала. Зачем она притворялась — я тоже понятия не имею. Откуда мне знать, что у нее в башке творилось? И какого хрена они там с Ублюдком делали — я тоже не знаю. Может, он просто хотел обвести нас вокруг пальца.

Может, решил спрятать у нее деньги. Или пустил их на какие-то махинации и прогорел. Мало ли что могло случиться.

— Этот парень мне еще кое-что сказал.

— Да? — Доу отхлебнул кофе из кружки. Надо было плеснуть туда побольше бурбона.

— Он видел, как ты ошивался вокруг их фургона.

— Да он же меня не знает! С чего он вдруг решил, что это был я?

Игрок нетерпеливо причмокнул губами:

— Он описал мне человека, которого видел. Все приметы сходятся: это был ты.

— Красавец мужчина?

Игрок вытаращил глаза:

— Чего?

— Ну как еще он мог меня описать, чтобы ты сразу же догадался, о ком речь? Он сказал, красавец мужчина?

— Доу, ты что, охренел? Ты думаешь, это все шуточки? У нас с тобой тут трупов до хрена, деньги пропали, да еще и Б. Б. над душой стоит!

— Да он всегда стоит у тебя над душой.

— Да, но не всегда так близко! Между прочим, пока мы с тобой тут болтаем, он едет сюда, чтобы выяснить, какого дьявола здесь происходит и куда делись его денежки!

У Доу аж кровь отхлынула от лица.

— Господи Иисусе! Но он, я надеюсь, не притащит с собой эту полоумную сучку?

— Он всегда и везде берет Дезире с собой, а раз он едет сюда — полагаю, она тоже приедет. Звучит логично, разве нет?

— Странная девица. И шрам у нее — просто мерзость. Правда… тебе никогда не казалось, что она… как бы это сказать? Сексуальна, что ли? Ну то есть сам бы ты, конечно, не стал ее трахать, но если бы она вдруг подошла к тебе с таким видом… ну типа давай, детка, покувыркаемся! — может быть, ты и согласился бы. Понимаешь, о чем я?

— Щас тебя самого трахнут — и не Дезире, а кое-кто другой! Соберись наконец и слушай меня внимательно!

Доу поднялся со стула:

— Так-так, Игрок, секундочку! Что-то мне не очень нравится, как ты со мной разговариваешь! Ты что, меня обвиняешь в чем-то?

Лицо Игрока осталось невозмутимым.

— Я просто пытаюсь понять, почему Ублюдок вел себя так странно, почему он позволил этому торгашу парить себе мозги в течение трех часов. А еще я пытаюсь понять, какого хрена ты прятался возле их дома?

— Парня я встретил на улице — ну и припугнул слегка, вот и все. Откуда мне знать, с чего вдруг Ублюдок впустил его в дом? Может, его все это просто прикалывало?

— А мою версию хочешь послушать?

Доу не то чтобы очень хотелось выслушивать версию Игрока, но, поскрипев мозгами, он сообразил, что, как бы он ни возражал, выбора у него нет и отказываться бессмысленно. Он снова уселся на стул.

— А моя версия такова, — начал Игрок, — Ублюдок впустил парня в дом потому, что увидел или почувствовал какую-то угрозу. Он боялся, что с ним может случиться что-то плохое, и решил заручиться свидетелем. А раз ты ошивался вокруг фургона, кое у кого может возникнуть подозрение, что Ублюдок испугался именно тебя. А раз вы с ним, насколько я понимаю, трахали одну и ту же шлюху, а теперь он мертв и наши деньги пропали, кое-кто может подумать, что именно ты его убил и забрал деньги.

От неожиданности Доу опрокинул чашку с кофе, и темная жижа разлилась по деревянному столу.

— Может, скажешь, кому именно все это может прийти в голову?

— Б. Б., к примеру, — ответил Игрок. — Так что если ты не найдешь эти деньги, дружище, то я тебя поздравляю: ты по уши в дерьме.

При этих словах ярость Доу мгновенно утихла. Да уж, что правда, то правда. Игрок, конечно, надутый старый пердун, но соображает неплохо. Раз уж Б. Б. решил сам приехать, чтобы выяснить, где деньги, — значит, он не верит, что Доу сможет решить эту проблему самостоятельно. И если деньги не найдутся, договоренность будет нарушена.

И все же Доу казалось, что подозрения Б. Б. вовсе не обязательно должны пасть на него. Все эти разговоры о том, кто, что и почему может подумать — просто дерьмо собачье. Просто Игрок сам сделает все, чтобы Б. Б. подумал так, а не иначе, лишь бы собственную задницу прикрыть.

Доу решил, что, если уж приспичит, он сможет им отдать и собственные деньги. Придется, правда, смотаться на Кайманы, да и обидно будет до безумия, но нужную сумму собрать можно. Тогда ему, правда, придется признать, что деньги действительно пропали по его вине. Поэтому Доу решил приберечь этот вариант на самый крайний случай.

— А ты как думаешь, куда могли подеваться деньги? — спросил Доу.

— Представления не имею, — ответил Игрок. — Хоть убей. Но лично тебе очень советую это выяснить.

— Да уж, — согласился Доу.

Он допил свой кофе и поставил чашку на стол — прямо в темную лужу, разлившуюся по всей столешнице. Значит, Игрок перекладывает все проблемы на него. У Доу даже возникло подозрение, что, возможно, на самом деле именно Игрок и взял деньги: убил Ублюдка и Карен, а денежки забрал. Доу ни разу не видел, чтобы Игрок кого-нибудь убивал, — зато видел, как он выколачивает дерьмо из наркоманов, которые пытались обвести его вокруг пальца. Так что вполне возможно, что Игрок зашел к Ублюдку просто так, по какому-то обычному делу, — но потом что-то произошло, ситуация вышла из-под контроля — и вот спустя некоторое время вдруг выяснилось, что Ублюдок и Карен мертвы, и теперь Игрок пытается не то замести собственные следы, не то извлечь какую-то иную выгоду из сложившейся ситуации.

Возможно также, что Игрок подставляет его не просто так, на всякий случай, а преднамеренно, — значит, Доу придется как следует пораскинуть мозгами, чтобы выпутаться из этого дерьма.

Как только дверь за Доу закрылась, из ванной, старательно отряхивая свой льняной костюмчик и поправляя складки на брюках, появился Б. Б. Все это время он простоял за темной занавеской для душа, по которой созвездиями рассыпались очаги плесени. Войдя в комнату, Б. Б. сел в кресло у изножья кровати, но тут же вскочил на ноги.

— Здесь мокро! — взвизгнул он.

— Не волнуйся, это вода, — ответил Игрок. — Я вчера вечером уронил тут пару кубиков льда.

— Ты что, видел, что я сажусь в мокрое кресло, и ничего не сказал?

— Господи! Я случайно облил его вчера вечером. Я совершенно забыл об этом.

Б. Б. вернулся в ванную, взял полотенце для рук и принялся тщательно вытирать им свою задницу.

Б. Б. всегда был немного не от мира сего, а уж в последнее время и подавно. Он постоянно беспокоился о своей одежде, о прическе, об обуви — совсем как баба. Он уделял огромное внимание самым незначительным и нелепым мелочам, а всеми важными делами предоставлял заниматься этой сумасшедшей девице в купальнике и со шрамом. В последнее время он совсем отстранился от дел: можно было подумать, что бизнес отвлекает его от чего-то куда более важного.

Сегодня утром, когда они уже договорились, что Б. Б. спрячется в ванной, и сидели в номере Игрока в ожидании Доу, Б. Б. вдруг встал и ушел, не сказав Игроку ни слова. Просто в один прекрасный момент Игрок вдруг огляделся по сторонам и увидел, что Б. Б. исчез. Тогда он выглянул за дверь и обнаружил, что тот стоит на балконе и пялится на пару мальчишек, резвящихся возле бассейна в одних трусиках. Если бы Доу пришел в этот момент, весь план полетел бы к черту.