У Клэр затрепетало сердце, но воодушевление мгновенно сменилось чувством вины. И тем не менее ее неудержимо влекло к Тайлеру.

– Миссис Паркс! – окликнула она экономку, шагая по заросшей травой лужайке. – Напрасно вы взялись за это дело. Я справилась бы с ним сама.

– Детка, у тебя и без того полно хлопот. Не беспокойся.

Клэр вынула из корзины мокрую простыню, встряхнула ее и перекинула через веревку.

– Вы не вспомнили, как зовут того друга папы?

Миссис Паркс растерянно вынула изо рта деревянную прищепку.

– Какого друга?

– Который хотел купить драгоценности, – напомнила Клэр.

– А, вот ты о чем! – Миссис Паркс взяла из бельевой корзины наволочку. – Нет, дорогая, никак не могу вспомнить. А что сказали тебе в ломбарде?

Клэр вздохнула:

– Почему-то сегодня ломбард рано закрылся. Завтра я побываю там с утра. Миссис Паркс, прошу вас, постарайтесь сосредоточиться и вспомнить. Мне так не хочется отдавать мамины украшения в ломбард!

– Я попытаюсь, – безнадежным тоном пообещала экономка.

Отправив миссис Паркс отдыхать, Клэр закончила развешивать белье и отнесла пустую корзину в дом. Теперь ей оставалось только дождаться завтрашнего утра, но прежде – решить, как одеться к ужину с Тайлером.

Последняя мысль вдруг показалась ей нелепой: заботиться о нарядах, когда через каких-нибудь четыре дня она лишится дома! Пытаясь хоть чем-нибудь отвлечься, Клэр сняла с вешалки шляпу и решила пройтись по пологому склону холма к берегу реки, ее излюбленному месту.

Сколько раз она стояла здесь, у самой воды, глядя на зеленые холмы Кентукки на другом берегу реки Огайо! Ком вновь встал в горле, как только она оглянулась на величественный особняк. Более прекрасного дома ей еще не доводилось видеть. Почти каждый день в течение прошедших тринадцати лет она любовалась особняком, и это зрелище никогда не надоедало ей. Закрыв глаза, Клэр глубоко вдохнула и медленно выдохнула воздух, расслабляя напряженные мышцы. Ее наполнило ощущение душевного покоя. Это ее дом. Никто не посмеет отнять его. Она должна остаться здесь.

Тайлер провел Клэр в столовую и представил ей повара, вышедшего навстречу гостье. Усевшись за стол, Клэр удивленно огляделась: эта комната была обставлена не менее элегантно, чем столовые дорогих отелей в Спрингдейле или Сент-Луисе, где ей довелось побывать. Пол устилал пушистый розовый ковер с зеленым рисунком, стены были обшиты ореховыми панелями, столы покрывали белые льняные скатерти. Тщательно подобранные картины и статуэтки довершали впечатление. Клэр знала, что Ланс высоко оценил бы убранство этой комнаты. Он любил роскошь и красивые вещи.

Она уже в который раз порадовалась тому, что выбрала свой лучший вечерний туалет – шелковое платье оттенка мяты с глубоким вырезом и белым поясом, длинные концы которого свисали сзади.

Внезапно заметив, что они остались вдвоем в столовой, Клэр настороженно спросила:

– А где же остальные? Почему больше здесь никого нет?

Тайлер откупорил бутылку шампанского, хлопок пробки заставил Клэр вздрогнуть.

– Сегодня мы закрыли столовую пораньше. – Он разлил искрящееся вино по двум бокалам. – Я предпочитаю уединение.

Десятки крошечных пузырьков устремились к поверхности золотистой жидкости в бокале. Тайлер поднял свой бокал и подождал, когда Клэр последует его примеру.

– За прекрасную компаньонку, – произнес он низким, хрипловатым голосом, поблескивая глазами, – и за чудесный вечер вдвоем!

Силясь сдержать дрожь в руках, Клэр отпила больше шампанского, чем собиралась, и чуть не поперхнулась. Прижав к губам белую льняную салфетку, она взглянула на Тайлера, который в этот момент походил на голодного волка, готового сожрать добычу. Напрасно она приняла его приглашение! Она искушала судьбу. Пожалуй, надо заговорить о Лансе, чтобы охладить пыл Тайлера.

– Вам нравится эта столовая? – спросил Тайлер, не спуская с нее пристального взгляда.

– Она прелестна. Ничего подобного я не видела даже в Спрингдейле, штат Иллинойс, где я училась в колледже.

Тайлер пригубил шампанское.

– Тогда вам наверняка понравятся и блюда, которые я выбрал. Надеюсь, вас не обидело то, что я составил меню заранее? Я просто хотел доставить вам удовольствие.

Клэр никогда не встречала более галантного мужчину, чем Тайлер Маккейн, хотя и понимала, что он стремится соблазнить ее. Ланс никогда не обращался к ней так учтиво. Впрочем, и о соблазнении он не помышлял.

Ланс! О Господи! Давно пора заговорить о нем.

– Значит, когда мы встретились, вы с Эмили возвращались домой из Спрингдейла? – продолжал расспросы Тайлер, предоставляя собеседнице удобный случай упомянуть о женихе. Но вместо этого Клэр вдруг задумалась, почему Ланс никогда не пытался соблазнить ее. Может, она ему недостаточно нравилась?

В этот момент к столу подошел официант с подносом. Клэр перевела взгляд на Тайлера и обнаружила, что он по-прежнему ждет ответа на свой вопрос.

– Нет, из Сент-Луиса, – поспешила ответить она, пока официант ставил перед ней блюдо под серебряной крышкой. – Там Эмили учится… то есть училась в школе для слепых. Мне пришлось покинуть колледж, чтобы… – Она осеклась, наблюдая, как официант снимает крышки с блюд. Под ними оказались сочные подрумяненные ростбифы под грибным соусом, в окружении хрустящих ломтиков картофеля. – Простите… о чем я говорила?

– О том, что вы покинули колледж.

– Ах да! Я уехала оттуда перед самым началом выпускных экзаменов.

Тайлер развернул салфетку и расстелил ее на коленях.

– Но ведь вы вернетесь обратно, чтобы сдать экзамены?

– Надеюсь, да. – Клэр тоже расстелила на коленях салфетку и попробовала картофель, а потом и кусочек сочного мяса. Она зажмурилась от удовольствия. Какой восхитительный вкус!

Тайлер протянул ей серебряную корзинку:

– Возьмите хлеба.

– Благодарю. – Клэр взяла толстый теплый ломоть хлеба, отломила кусочек и попробовала его. – Бесподобно!

Пока Тайлер наблюдал за ней, его глаза потемнели.

– Вот именно, – подтвердил он, имея в виду вовсе не хлеб.

У Клэр забилось сердце. Она поспешно схватила свой бокал и глотнула шампанского.

– Вам нравится это вино? – спросил Тайлер.

– Да, у него бархатистый привкус.

Тайлер рассеянно поглаживал ножку своего бокала. Словно загипнотизированная, Клэр смотрела на его пальцы.

– Каждому вину присуще уникальное сочетание качеств – цвет, букет, вкус, – как и всем женщинам. Некоторые мягки и податливы, другие резки и независимы. – Он глотнул шампанского, глядя на Клэр поверх края бокала. Низким, чувственным голосом он добавил: – Я предпочитаю первых.

Клэр сразу поняла, что он говорит не о винах. Она пригубила вино, задержав его на языке. Эта невинная игра начинала ей нравиться.

– Будь я вином, я была бы резкой и терпкой.

– Верится с трудом.

Клэр приподняла бровь:

– Почему же?

Протянув руку над столом, Тайлер приложил ладонь к ее щеке.

– Потому что ваша кожа похожа на шелк, ваши губы выглядят мягкими и податливыми. – На миг задержав руку возле ее лица, Тайлер отдернул ее, поднял бокал и провозгласил тост: – За вашу резкость и независимость!

Соприкоснувшиеся бокалы тонко зазвенели. Собственное кокетство ужаснуло Клэр. В чем же дело – в том, что ей просто недостает знаков внимания какого-нибудь привлекательного мужчины или ее влечет именно к Тайлеру?

Последнее предположение казалось ей верным, но причин своего поведения она не понимала. Тайлер Маккейн вовсе не был надежным, добрым и покладистым мужчиной, о каком она мечтала. Почему же она до сих пор не упомянула о Лансе? Ведь у нее было немало шансов. Клэр отставила бокал, намереваясь положить конец игре.

– Позвольте показать вам мой пароход, – предложил Тайлер.

Клэр заколебалась, внутренний голос предостерегал ее, по спине пробегали мурашки. Неужели она и вправду играет с огнем?

Наконец Клэр встала, взяла Тайлера под руку и позволила вывести себя из столовой, не сомневаясь, что идет прямиком в волчье логово.