– Только не дай Бог, чтобы такое случилось с тобой. – Грег закрыл глаза и уткнулся лицом в мягкие волосы Эрин. – Я бы этого не пережил.

– Пережил бы, – возразила Эрин. – Обязан был бы пережить. И Стив держится как может. Оставь их с Салли в покое, они сами должны принимать решения. Если ее дела будут идти все хуже и если у нее останется мало времени, то, наверное, ей не захочется провести остаток своих дней в другой стране ради каких-то дополнительных процедур, которые могут оказаться бесполезными. Она захочет быть здесь, рядом с мужем и детьми.

Пальцы Эрин и Грега сплелись на животе Эрин.

– Как странно, – проговорила Эрин. – Я знаю, что у меня всего десять недель беременности, но мне так страшно представить себе, что можно заболеть и умереть, оставив ребенка без матери.

Грег нежно поцеловал жену в висок.

– Но ведь такое не случится, правда?

– Да, я знаю. – Умом Эрин понимала, что слишком близко к сердцу принимает болезнь Салли, и все же страх оставался в ее душе. Словно Салли привнесла в их дом мысль о болезни и смерти. У Эрин, конечно, были знакомые, которые умерли, но все они были гораздо старше Салли. А сейчас смертельная болезнь поразила такую молодую женщину, у которой впереди, казалось, еще целая жизнь.

Стив сказал Грегу, что не теряет надежды, однако он каждый день боялся того, что метастазы обнаружат уже в других органах и, значит, отсчет последних дней Салли пойдет быстрее.

– Я тебя никогда не оставлю, – пообещала Эрин, поглаживая свой едва заметный животик. – Никогда и ни за что.

Эбби ненавидела больницы. Она помнила мрачную палату, где ее мать боролась с пневмонией, которая и свела ее в могилу, прежде чем это сделали сигареты. Возможно, больница казалась совсем другой тем, кто работал в ней, – здесь они проводили много времени, общались друг с другом и спасали людей. Но, будучи посетительницей, Эбби испытывали лишь давящее чувство неловкости.

На пасхальные праздники мальчики вернулись домой, за ними присматривала Эйми, сестра Стива. Через несколько дней и Салли должны были выписать из больницы. Стив позвонил вечером и сказал, что Салли хотела бы повидаться с Эбби.

– До сегодняшнего дня к ней не пускали, но она просила, чтобы ты пришла, – сказал Стив.

– Да, конечно, я навещу ее, – пообещала Эбби.

– Я… она… – Стив хотел сказать что-то, но, видимо, не нашел слов. – Она плохо выглядит, будь готова к этому. Мы с мамой твердим ей, что она выглядит отлично, как всегда, но это не так. Как можно хорошо выглядеть, если знаешь, что у тебя такая страшная болезнь!

Предупреждение Стива означало для Эбби, что ей надо будет скрыть шок, когда она увидит свою подругу на больничной койке. Но когда она ее увидела, то подумала, что физически Салли выглядит не так уж плохо. Только в ее глазах читалась такая боль, что у Эбби защемило сердце. Салли всегда была очень энергичной, всегда улыбалась. Сейчас словно погас свет, освещавший ее изнутри.

– Привет, Салли! – Эбби нагнулась и нежно поцеловала подругу в сухую щеку. – Я принесла книги и журналы, чтобы ты тут не скучала.

Хотя, судя по виду Салли, у нее не было сил даже на то, чтобы держать книгу, не говоря уже о том, чтобы сосредоточиться на ее содержании.

– Спасибо, что пришла, – поблагодарила Салли.

Эбби старалась не смотреть на убранство палаты, на мониторы, на капельницу, трубочка от которой тянулась к худенькой руке ее подруги. Присев на стул, она выложила то, что принесла, на тумбочку, чтобы Салли могла дотянуться.

– Как Стив? Я хочу знать: как он на самом деле? – спросила Салли хриплым шепотом. – Делия говорит, что он справляется с делами, но я очень беспокоюсь за него. Я знаю, ты скажешь мне правду, не скроешь от меня ничего.

Эбби улыбнулась:

– Тебе нужна подруга, которая говорит правду? Что ж, я как раз и есть такая подруга.

Эти слова даже у Салли вызвали слабую улыбку.

– Понимаешь, Эбби, когда у тебя рак, то люди стараются все приукрашивать, когда говорят с тобой. Нет, не доктора, они-то как раз совершенно откровенны.

Эбби вздрогнула при мысли о том, какую правду могут доктора говорить Салли.

– Делия, храни ее Господь, постоянно твердит, что все в полном порядке. А Эйми – она будет эту неделю присматривать за детьми – так вот, если ее послушать, так у меня прямо-таки разгладились морщины на лице. Она такая жизнерадостная, у нее вообще все всегда хорошо.

– Старается поддержать тебя, – предположила Эбби.

– Наверное, – согласилась Салли. – Вероятно, надеется, что ее оптимизм передастся мне. – Помолчав, она сменила тему разговора: – Как Том и Джесс?

– Все прекрасно, – поспешила заверить Эбби. Салли была замечательной подругой, ей можно было доверить любой секрет, но сейчас для этого был определенно неподходящий момент. – Салли, у Стива действительно все в порядке. Он держится молодцом, ты понимаешь, что я имею в виду. Когда Стив впервые сообщил мне о том, что случилось с тобой, да, он выглядел очень расстроенным и потерянным. – Эбби прекрасно помнила тот день, Стив только и твердил о том, что не сможет жить без Салли. – Но он взял себя в руки ради детей. У Джека и Дэниела тоже все хорошо.

Взгляд Салли затуманился.

– Доктора не разрешают приводить в больницу детей из опасения, как бы они не подцепили здесь инфекцию. Но я не могу без своих детей, лучше я буду дома с ними, чем здесь.

Эбби заметила слезы в уголках глаз Салли, и боль подруги отозвалась болью в ее сердце.

– Скоро начнется курс химиотерапии, – продолжила Салли. – Стив уверен, что это меня вылечит. Он говорит, что мы должны верить и надеяться. – Она всхлипнула: – Ох, Эбби, мне так страшно!

Эбби взяла Салли за руку, ей так хотелось успокоить подругу.

– А мне надо быть храброй ради Стива, поскольку это для него слишком тяжелая ноша. Но мне все время хочется кричать и плакать.

Салли закрыла глаза, и Эбби поняла, что она настолько слаба, что ей трудно даже плакать.

– Если я не поправлюсь, вы с Томом присмотрите за Стивом, когда меня не станет, хорошо? Пожалуйста. – Внезапно глаза Салли широко раскрылись, в них читалось отчаяние. – Он не сможет жить без меня. Я знаю, он сильный, но мы с ним единое целое. Я ему очень нужна.

– Не говори так, Салли, – взмолилась Эбби. – Ты поправишься, надо верить в это.

– Ты хочешь сказать, что надо думать только о хорошем, – прохрипела Салли. – Это девиз Делии и Эйми. Я всю свою жизнь думала только о хорошем, и вот что случилось. Так что можно думать о хорошем, но это не спасет от смерти. Знаешь, Эбби, я всегда считала, что поскольку такое произошло с моей матерью, то со мной уж этого никогда не произойдет. Молния не попадает дважды в одно место.

– Но ведь есть надежда, правда?

– Конечно, надежда есть. Я буду бороться ради Стива и мальчиков, ты же знаешь, Эбби, я могу бороться. Но борьба за жизнь не означает, что надо закрывать глаза на правду. Мне нужно быть готовой к любому исходу. Но я не буду жертвой, не буду прятаться. Рак похож на дьявола, который сидит внутри меня и хочет управлять мной. Прогнать я его не могу, но я могу с ним бороться. Он завладел моим телом, но не разумом.

В палате воцарилась полная тишина. Где-то за пределами палаты слышались шум полотера и звонки телефонов.

– Я считала, что если ты по-настоящему ценишь то, что у тебя есть, то это у тебя никто не отнимет. Значит, я что-то делала не так, да?

– Нет, – ответила Эбби. – Ты всегда показывала людям, как ты любишь их. Стив знает, что ты обожаешь его и детей, ты постоянно давала им это понять, говорила им об этом. Мало кто способен на такое.

– Но мне нужно время, чтобы еще раз сказать им это, – прошептала Салли.

Эбби ничего не ответила ей, она просто наклонилась, обняла подругу и приподняла ее, словно пушинку.

Том продолжал ночевать в спальне для гостей, и атмосфера между мужем и женой была холоднее, чем за Северным полярным кругом. Эбби не была уверена, что это конец их брака, но жила в ожидании по-настоящему серьезного скандала. Она готова была извиниться, вымолить прощение на коленях, если надо, сделать все, что угодно, чтобы восстановить отношения. Но Том не давал ей такой возможности.