– Да, похоже, хотя я еще не делала тест.

– А где мы устроим детскую? – Грег вскочил с кровати, лицо его раскраснелось.

– Тебя это радует? – спросила Эрин.

– Да, черт побери! – Грег снова сел на кровать, крепко обнял Эрин и пылко поцеловал ее. – Даже не могу выразить, как я рад. Но… – Он отстранился и обнял ладонями лицо Эрин. – Что ты сама об этом думаешь?

– Понимаешь, Грег, еще пять минут назад мне трудно было бы ответить на этот вопрос, но когда я увидела эту комнату и подумала, что в ней можно было бы устроить детскую… – Чувства настолько переполняли Эрин, что она не могла говорить. Еще совсем недавно она не хотела иметь детей, а вот теперь она желала ребенка больше всего на свете. Ох, скорей бы у нее вырос живот, чтобы все это заметили… скорей бы ребеночек начал шевелиться внутри…

– Да, конечно, здесь будет детская, мы завалим ее игрушками… – Помолчав, Грег добавил: – Но ведь ты не хотела иметь детей.

– Это из-за моей настоящей матери, – напомнила Эрин. – И дело не в том, что я не любила детей, нет, просто мне казалось, что из меня получится плохая мать.

– Ты будешь самой лучшей матерью! – воскликнул Грег и положил ладонь на живот жены. – Пойдем. – Он поднялся с кровати и помог встать Эрин, причем проделал это с такой нежностью, словно она была хрупким цветком. – Давай заедем в аптеку, нам же нужен тест на беременность.

– Нам? – с улыбкой спросила Эрин, очень довольная тем, как Грег воспринял новость.

– Да, нам. Если мне суждено стать отцом, то никто не посмеет обвинить меня в том, что я не прошел весь этот путь от начала до конца. – На лице Грега появилось горделивое выражение. – Я отец. Ох, скорей бы!

В комнату заглянул агент по продаже недвижимости.

– Ну, что скажете? – поинтересовался он.

– Нам понравилось, – с сияющей улыбкой объявил Грег. – Как скоро будет готова наша квартира?

В течение двух дней после вечеринки Эбби и Том прилагали огромные усилия, чтобы в присутствии Джесс вести себя так, словно между ними ничего не произошло. Они не обсуждали события того вечера и, чтобы не расстраивать дочь, были подчеркнуто любезны друг с другом.

Однако натянутые улыбки и вежливые фразы вроде «Эбби, передай мне, пожалуйста, капусту» отнюдь не способствовали их примирению.

Эбби не могла простить Тому те обидные слова, который он сказал ей. Она понимала, что если первой сделает шаг к примирению, то их отношения наладятся. Однако на этот раз ей не хотелось этого делать, потому что она не считала себя виноватой. Ведь это Том оскорбил ее и обвинил в том, что она забросила семью ради карьеры. А она столько трудилась именно ради семьи – и дома, и на работе, – что обвинение в невнимании к семье было слишком несправедливым.

И вот, на фоне этой размолвки, в сознание Эбби начали проникать запретные доселе вопросы. Всегда ли супружеская измена является злом для брака? Или, если точнее, разрушит ли измена ее брак? И осмелится ли она снова встретиться с Джеем, прежде чем ответит себе на этот вопрос? А ей так хотелось увидеть его.

Все эти остававшиеся без ответа вопросы крутились в голове Эбби постоянно, по крайней мере в те моменты, когда злость затмевала разум. Как, например, вечером в воскресенье, когда Том уснул в своем кабинете, разбросав вокруг себя газеты. Или утром в понедельник, когда Эбби, зайдя в ванную, обнаружила, что Том не закрыл тюбик с зубной пастой, швырнул полотенце в корзину для грязного белья так, что оно почти полностью торчало оттуда, а использовав всю туалетную бумагу, не удосужился повесить на кронштейн новый рулон. Если бы у них были нормальные отношения, Эбби закрыла бы глаза на подобные мелочи, напомнив себе, что супружество – это сложная, извилистая дорога с крутыми подъемами и спусками.

Но сейчас, когда они находились в состоянии вражды, Эбби словно кто-то так и подталкивал к измене. «Это твоя жизнь и твой брак, – шептал ей этот «кто-то», – и живешь ты с мужчиной, который относится к тебе как к служанке и не извиняется за свои обидные слова».

И, будто бы для сравнения, в памяти всплывал образ Джея, от которого так и веяло сексуальностью. Даже простое его прикосновение обещало нечто особенное. Эбби пыталась убедить себя, что дело здесь вовсе не в сексе. Все гораздо сложнее: ей хотелось чувствовать себя привлекательной, нужной кому-то. А когда Том в последний раз смотрел на нее с вожделением?

К Эбби, которая в последнее время чувствовала себя такой старой и усталой, приходили, казалось бы, забытые воспоминания о том, как это – быть молодой и любимой. Эти воспоминания кружили ей голову сильнее любого шампанского. Вот если бы Том был хоть чуточку нежнее и внимательнее к ней, она бы и думать не смела о встрече с другим мужчиной.

Но об этом никто не должен знать. Она просто утешит свое самолюбие, а потом снова станет матерью и женой, поскольку, несмотря ни на что, она все-таки любит Тома. А Джей вернется в прошлое. Они, наверное, даже смогут остаться друзьями, отбросив всякие мысли о близости. Возможно, даже как-нибудь пообедают вчетвером, и у двух участников этого обеда будет тайна, добавляющая остроту в их жизнь. Нечто вроде стопки любовных писем, спрятанных в ящике стола. И ей будет о чем вспоминать впоследствии – о любовной встрече с мужчиной из ее прошлого.

Но что будет, если все пойдет не так, как она задумала? Эбби постаралась отогнать эту мысль. Все будет нормально. И никто ничего не узнает. Эбби напомнила себе, что вообще-то пока она собирается только поужинать с Джеем.

Во вторник с утра Эбби стала тщательно готовиться к поездке в Дублин. Надела самое сексуальное нижнее белье и шелковое, облегающее фигуру платье. Она убедила себя, что красивое нижнее белье просто поможет ей хорошо чувствовать себя, только и всего. Перед тем как отправиться в аэропорт, ей предстояло еще в десять утра посетить совещание в компании «Бич», и Эбби знала, что выслушивание последних планов Рокси относительно телепередачи потребует от нее большого самообладания и выдержки.

Совещание проходило именно так, как Эбби и предполагала. Рокси добилась успехов в поисках новых талантов для передачи. Всего за десять дней она отыскала одиннадцать возможных кандидатов и как раз и собрала всю съемочную группу, чтобы продемонстрировать пленки с пробами кандидатов.

– Эбби, я думаю, наш выбор вам непременно понравится, – с радужной улыбкой заявила Рокси.

«Еще бы», – с печалью в душе подумала Эбби, убежденная в том, что Рокси совершенно наплевать, понравятся Эбби ее партнеры по экрану или нет. На самом деле Рокси, наверное, больше бы устроило, если бы Эбби вообще ушла из программы. Тогда Рокси смогла бы взять вместо нее пару каких-нибудь сопляков, устроила бы из программы шоу и была бы счастлива. Кандидатки, все как на подбор, были молодыми, с красивыми зубами, без единой морщинки на лице. Эбби никого из них не знала.

– А у них есть какой-нибудь опыт работы на телевидении? – спросила Эбби, когда демонстрационный показ закончился и Рокси уже начала расписывать достоинства последней девушки, которая выиграла какой-то конкурс красоты.

– Хороший вопрос, – согласилась Флора. – Они все выглядят чудесно, но между простым позированием перед камерой и ведением программы большая разница. Я никого из них не видела на телевидении.

«Один – ноль в пользу старшего поколения», – подумала Эбби, радуясь поддержке со стороны Флоры.

Но у Рокси имелся ответ и на это.

– Эбби, когда вы появились в программе, у вас ведь тоже не было никакого опыта работы на телевидении, не так ли? – спросила Рокси.

– Да, это так, – признала Эбби.

– Но тогда все было иначе, – вступился за Эбби Стэн. – Все программа строилась на опыте Эбби, и она была скорее экспертом, чем ведущей.

Эбби наградила Стэна благодарной улыбкой.

– Да, но и вы все были в съемочной группе. – Рокси с торжествующим видом обвела жестом Стэна, Флору и Брайана. – И вы помогали Эбби стать ведущей. Теперь вы снова сможете это сделать.