Над поверхностью океана еще высились голова и шея монстра. Десять метров гладкой розовой трубы с нелепым шаром безглазой головы на конце.

– Он не остановится ни перед чем! – повторил Себастьян в полном изумлении. – Он совершит моцион по дну океана!

По всему выходило, что невозможное животное тонуть не собиралось. Оно будет все глубже и глубже погружаться в океанические впадины и глубины, куда не ступала нога водолаза. И фантастическое давление воды в тех местах вечных потемок нисколечко его не сплющит, потому что к тому времени он уже превратится в обитателя морского дна. Да-да, и продолжит прогулку в глубине океанов, петляя между донными впадинами…

Дженни и синий пес тоже забрались на капот грузовика, где сидели Пегги с Себастьяном. Тесно прижавшись друг к дружке, они смотрели, как динозавр все глубже погружался в воду. И вот уже одна его слепая голова торчала из волн, а потом она тоже исчезла, и за перемещением мощного монстра следить было можно лишь по стремительно вспенивающимся бурунным дорожкам на поверхности воды.

– Ушел! – воскликнула Пегги Сью и склонила голову на плечо Себастьяна. – Больше мы его не увидим.

Мальчик перебирал ее волосы и ничего не говорил. Можно было догадаться, что он хотел бы разделить ее оптимизм, но выходило это у него довольно натужно.

– Паршивая была зверюга! – проворчал синий пес. – Оказалась к тому же несъедобной, и нет ни единого шанса, что акулы разгрызут ее в капусту.

Быстро стало ясно, что никто из местных жителей не видел зверя в промежутке между тем, как он выдрался из земли, и тем, как вошел в соленую воду. Те же, кто имел сомнительное удовольствие полюбоваться на него вблизи, – все, как один, погибли. Только Пегги Сью и ее друзья знали правду о чудовищном событии, которое в полном смысле слова потрясло и перевернуло район Блэк-Чэтоу; но, по общему согласию, они решили хранить молчание.

Разрушение деревень и открывшиеся в земле глубокие расселины власти списали на землетрясение. Зверю удалось так аккуратно замести все следы своим хвостом, что даже сама Пегги Сью не смогла найти ни единого доказательства его смертоносной прогулки.

По телевидению поведали в деталях историю исчезновения крошечного населенного пункта Блэк-Чэтоу, молниеносно разрушенного землетрясением. Телекамера задержалась на зияющем кратере, который отныне указывал на то место, «где некогда возвышался замок, являвшийся гордостью здешних мест». (По крайней мере, именно таким образом диктор преподнес в новостях эту сенсацию…)

От деревни почти ничего не осталось, кроме обломков, разбросанных в радиусе одного километра; и даже лилипутскую деревеньку не обошел стороной слепой монстр.

Пегги Сью с Себастьяном задержались на неделю на кладбище автомашин. Там они забаррикадировались вместе с Дженни, когда по разоренной сельской местности начали разъезжать там и сям трейлеры с телеаппаратурой. Подростки предстали перед телевизионщиками с такими отсутствующими лицами, что никто из журналистов не решился задавать им вопросы. А чуть погодя, когда в ланды вернулся покой, Дженни вытащила бронированный фургон из канавы с помощью грузовика-тягача.

– Можете ехать, – сказала она, поднимая капот и бегло осмотрев мотор на предмет повреждений. – К чему вам тут оставаться.

Сказано это было с утвердительной, а не с вопросительной интонацией.

Пегги Сью предложила ей забрать отца и отправиться вместе с ними в город, но Дженни наотрез отказалась, в деланом недоумении пожав плечами, словно речь шла о какой-то нелепице.

– Я об этом думала, – вздохнула она, – но, взвесив все «за» и «против», поняла, что не смогла бы там жить. Это мир дикарей. А вы… вы когда-нибудь вернетесь?

Пегги Сью пообещала навестить ее, хотя обе прекрасно знали, что говорят это исключительно из вежливости. Чтобы что-то сказать. На самом деле человека не особенно тянет вновь увидеть людей, с которыми он совместно пережил кошмар.

Пегги, Себастьян и синий пес отправились в обратный путь.

Поездка странным образом протекала в полном молчании. Между друзьями словно кошка пробежала. А все из-за того, что Себастьян как бы отстранился от остальных. За последние дни он и десятка связных слов не произнес. Если к нему обращались, в ответ он чаще всего что-то мямлил себе под нос. Татуировка, которая разгуливала по его коже с того дня, когда он пристукнул магическое слово в адском книжном, в конце концов обосновалась у него на лбу. И гласила:

ВОЙНА ПРОТИВ ВСЕХ!

Девочка подумала, что едва ли это может сойти за очень доброе предзнаменование.

Причиненные разгулявшимся зверем разрушения вынудили их возвращаться обходными путями, потому что многие дороги были теперь перегорожены полицейскими.

Они катили по берегу океана. Во время остановок Пегги всякий раз выпрыгивала из грузовика, прибегала на пляж и смотрела на воду.

Она знала, что динозавр где-то там – вышагивает по дну, в глубину. Она пыталась представить себе, каким был его подводный путь. Иногда ей мерещилось, что монстр угодил в океаническую впадину и ходит по кругу на глубине четырех тысяч футов. Да, ей хотелось верить изо всех сил, что невероятный диплодок заплутал в извивах морского дна и останется там до скончания времен, разгуливая мерными шагами туда и обратно в поисках выхода, которого он не найдет никогда-никогда…

Но в другие моменты она видела словно наяву, как монстр осторожно крадется по дну и тщательно избегает природных капканов. Видела, как он выходит на другой берег… где-то там, в Китае. Видела, как он выныривает из волн, весь почерневший от нефти. Видела, как он ступает на азиатский континент и начинает долгий сухопутный поход, пересекает русские степи, приближается к Европе, оставляя за собой неисчислимые разрушения. Потом он рысью пробегает по такой маленькой Франции и снова уходит под воду. Там он за многие месяцы пути вновь приспосабливается к водной стихии и приближается к американскому берегу. Однажды он вынырнет во Флориде, возможно, в Майами, и все начнется снова, и так – до бесконечности… И людям придется свыкнуться с этим бедствием, которое появляется и исчезает строго в определенное время, к этому слепому, разгуливающему повсюду зверю, щелкающему любые преграды, как орешки, и не имеющему никакой другой цели, кроме как шагать, шагать и шагать все дальше и дальше…

Как-то ночью, пока они спали в кабине, Пегги Сью привиделся кошмар.

В этом сне она гуляла по палубе пассажирского судна; судно шло в открытом море. Себастьян загорал с закрытыми глазами, растянувшись во весь рост на матерчатом шезлонге. Он был мускулист и неотразимо красив в своих ярко-красных плавках. На жаре его сморило, и он тихонько дышал чуть приоткрытым ртом, на верхней губе поблескивала тонкая пленка пота.

Вот тут-то сон перестал быть приятно-сладким. Через мгновение до Пегги донеслись глухие удары по килю корабля. Она попыталась привлечь внимание капитана, разбудить Себастьяна, но никто не желал ее слушать, а синий пес крепко спал и сопел в две дырочки. В отчаянии она спустилась в трюм с ветрозащитной лампой в вытянутой руке. И когда она входила в отсек, который был гораздо ниже ватерлинии, монстр пробил головой металлический корпус. Голова его просунулась в пробоину – все такая же слепая, все такая же розовая… И Пегги заревела, как сирена тревоги, покуда океан, ярясь и пенясь, врывался в брешь, заполняя помещение водой с пугающей скоростью. И тогда в трюм неспешно вошел позевывающий Себастьян.

– Не волнуйся, – сообщил он, – монстр пришел за мной, только и всего… Я должен последовать за ним, все у нас давно сговорено.

Приглядевшись, Пегги Сью вдруг заметила, что ее ненаглядный покрыт чешуей! С головы до ног. И что его глаза, как у крокодила, стали желтыми-желтыми.