– Ох, до чего же эти слизняки поганые скудоумны! – разъярилась Пегги Сью. – На таких солдафонов доводы не действуют.

Она старалась не расплакаться. Все ее мысли были о Себастьяне, которого могли убить во время битвы.

– Полагаю, что на этот раз мы не можем повлиять на ход событий, – вздохнула бабушка Кэти. – Бедная моя малышка, я не думаю, что мы в состоянии предотвратить неизбежное.

Несмотря ни на что, Пегги вбила себе в голову, что должна урезонить Себастьяна. Под охраной синего пса она вышла из гостиницы и направилась на главную улицу. Безумная затея, конечно же, но от всех этих передряг у нее нервы совершенно расшатались. Не прошла она и тридцати метров, как увидела в конце улицы очертания знакомой фигуры. Впрочем, человеческого в ней ничего не осталось; теперь это был не мальчик, но крокодил с коротким рылом, разгуливавший на задних лапах. Он был в компании новых друзей – бывших кошек и собак, в процессе превращения частично покрывшихся чешуей. Эта банда выглядела со стороны просто уродливо, однако от цоканья длинных когтей по брусчатке у Пегги с синим псом в жилах кровь застыла.

– Черт бы побрал атомную сосиску! – разнервничался синий пес. – Думаю, разговор будет коротким, потому что у барбосов нет вопросов. Давай-ка возьмем ноги в руки и убежим в отель, а там закроемся в номере на два оборота ключа.

– Нет, – заупрямилась Пегги, – я хочу с ним поговорить… он меня выслушает… Я уверена, он меня узнает.

– Атомсоску! – проглотил от страха несколько слогов синий пес. – Это больше не Себастьян… это инопланетянин! Чихать он хотел на то, что ты ему расскажешь. Он просто захочет цапнуть тебя, чтоб превратить в крокодила. Для него ты – всего лишь еще один солдат, которого надо, гм, забрить в армию. А если мы так и будем стоять, разинув рты, он меня тоже забреет.

Внезапно Себастьян гаркнул какой-то гортанный приказ, напоминавший нечто среднее между рычанием льва и клацаньем челюстей оголодавшей акулы. Отряд чешуйчатых ринулся к девочке с псом.

Тут только Пегги сбросила с себя гипнотическое отупение и помчалась к гостинице. Позади нее когти монстров вжик-вжикали по брусчатке, как опасные бритвенные лезвия.

Девочка на миг оглянулась через плечо. И, к своему разочарованию, успела заметить, что самым рьяным их преследователем был как раз Себастьян. В его желтых глазах мерцал азарт. На мгновение Пегги все стало настолько безразлично, что она чуть было не сдалась. В конце-то концов, отчего бы не стать таким, как он, и не пасть вместе с ним в предстоящем сражении?

Хватит ли ей сил пережить Себастьяна, если завтра он погибнет в бою? Пегги не была в этом уверена…

Синий пес догадался, что воля ее слабеет, впился клыками в ее рукав и заставил Пегги бежать еще резвее.

Расстояние между ними и преследователями сокращалось на глазах.

К счастью, им хватило энергии на последний бросок: они ввалились в гостиничный холл и поспешили опустить защитную металлическую штору на входе.

Долго еще стояли они в оцепенении в полумраке ресепшена, прислушиваясь к скрежету когтей своих преследователей, царапавших стальную штору.

Все это странно и довольно-таки грустно, – прошептала бабушка Кэти. – Немножко похоже на сражение привидений. Раса инопланетян-ящериц угасла, пиявкам удалось выжить только благодаря колдовству черного мага, заточившего их в книгах в колдовском магазине. Вряд ли я ошибусь, если предположу, что все они давным-давно умерли. Так что в некотором смысле слова эта битва будет сражением призраков.

– Так и есть, но мне на это наплевать с высокой сосны, – заявила Пегги Сью. – Я хочу одного – чтобы Себастьяна не убили!

– Я тебя понимаю, – со вздохом призналась пожилая дама, – но мы, увы, больше ничем ему помочь не можем. Если ты к нему подойдешь, он тебя оцарапает, и ты тоже обернешься чешуйчатой инопланетянкой.

– А ведь больше всего он хотел просто стать нормальным, – бурчал синий пес. – Какая ирония судьбы! Не думаю, что ему такое понравится – погибнуть в шкуре космического крокодила!

– Да заткнись ты, типун тебе на язык! – наорала на него не совладавшая с нервами Пегги. – Насколько мне известно, он еще не умер.

Вскоре Пегги, ее бабушка и синий пес должны были признать очевидное: гостиница стала для них тюрьмой. Если бы они по глупости вышли на улицу, Себастьян со своими солдатами не преминули бы вцепиться в них, чтобы увеличить ряды инопланетных воинов.

– Нам придется наблюдать за сражением из этого окна, – пролаял синий пес, – как римским сенаторам, следившим за боями гладиаторов с императорской трибуны.

Пегги Сью бесило, что она не может быть рядом со своим ненаглядным.

А бабушку Кэти трясло при мысли, что внучка в последнюю минуту возьмет и спрыгнет с подоконника. Она не спускала с нее глаз, чтобы схватить за ремень джинсов, если Пегги вдруг придет в голову блажь выпрыгнуть в окно.

– Ага-ага! – начал свой комментарий синий пес. – Пока что у нас творятся непонятные вещи. В данный момент пиявки слезают с афиш и начинают кучковаться на улице. Ужас!

И действительно, во всех углах города слова кубарем скатывались с фасадов домов и ползли по брусчатке, словно тысячи слизняков. Они устремились на центральную площадь. На другом конце проспекта в окружении своих воинов появился Себастьян. Все бойцы, как один, превратились в инопланетных короткорылых ящериц с костяным гребенчатым хребтом. На фоне своих соратников Себастьян резко выделялся статью и мускулатурой. Он потрясал остро заточенным подобием копья, которое, судя по всему, смастерил из бампера автомобиля.

– Пиявки! – захлебнулся лаем синий пес. – Они же сливаются! Слипаются, чтобы образовать одного суперкровососа!

Пегги Сью затаила дыхание. Ползучие слова соединялись наподобие кусочков пластилина и все больше раздувались, разбухали, чтобы в результате соединиться в огромный ком.

Это «тесто» судорожно сжималось и разжималось, росло как на дрожжах и увеличивалось в длину. Подергавшись добрую минуту, оно приобрело вид гигантского угря размером с автобус.

– Единственный выживший из расы угрей против последних представителей племени ящериц, – прошептала бабушка Кэти. – И мы все это увидим, похожее на гладиаторский бой!

Космическая пиявка издала воинственное завывание, на которое откликнулся боевым кличем Себастьян. Сражение началось.

Вначале мальчик-крокодил поднял горстку своих шипастых бойцов в атаку на кровососущего угря, но тот с невероятным проворством от них отбился. Затем он, в свою очередь, ринулся на ящериц и за несколько секунд высосал из них всю кровь, превратив их в фигурки из кальки. Так в мгновение ока Себастьян лишился своего войска и остался один на один с чудовищным змеем. К счастью, он был худым и гораздо более увертливым, нежели космический слизняк. И воспользовался этим своим преимуществом – начал играть со змеем не то в прятки, не то в кошки-мышки. То он вертелся у него под носом и провоцировал на бой, то исчезал в последнюю секунду. Он действовал в стиле матадоров, которые подпускают быка к себе почти вплотную и отступают в сторону в тот самый миг, когда рога животного вот-вот должны вонзиться в живот. Всякий раз, когда у Пегги Сью возникала страшная уверенность, что сейчас в ее ненаглядном проделают дырку, тот избегал клыков пиявки в изящном пируэте.

Противостояние длилось долго. Порой оба дуэлянта исчезали в соседней улочке, и Пегги даже забывала дышать, а затем угорь с ящерицей возвращались на площадь, Себастьян потрясал своим копьем, а его противник совершал резкие выпады и в попытке его схватить хлопал всем телом, подобно хлысту.

– А он хитер, – прошептала бабушка Кэти. – Вы поняли, чего он добивается? Он изматывает пиявку, вынуждая расходовать энергию впустую! Если она и дальше будет так себя вести, то в два счета израсходует весь запас высосанной у населения крови. Как только она побледнеет, мы поймем, что она истощена. И тогда наш матадор сможет ее прикончить.