— Добрый вечер, Дженни! — Она невольно окинула его взглядом, не находя Джека, но оба знали, что он не придет. — Извините, милая.

Бреннен не звонил ей. Дженни была совсем не глупа. Она знала, что между ними все кончено. Проклятие! Чарли сильно переживал из-за этого, но ничего не мог поделать.

— Вы ни в чем не виноваты, Чарли. И он тоже. Он никогда не обманывал меня и прямо говорил, чего хочет.

— Сомневаюсь, что этот дурень вообще знает, чего хочет! — буркнул Чарли, вспоминая Джека, стоявшего перед зеркалом. Джека, нисколько не похожего на того человека, которым он был последние несколько месяцев. — Я не выключил мотор. Вы готовы?

Они должны были встретиться с Ричардом Бейли на борту его яхты, стоявшей в порту. Это совсем рядом, но идти пешком не позволял сильный дождь.

Дженни взяла сумочку, вышла из комнаты и заперла дверь.

— Вот и все! — Жизнерадостная улыбка ничуть не обманула его. У Дженни были круги под глазами, лицо затопила восковая бледность. Любовь зла. Он был еще не так стар, чтобы забыть это.

У них был один зонтик на двоих. Взявшись за руки, они добежали до машины — старого синего «форда-универсал» — и поехали в сторону порта.

Хотя у Ричарда была огромная вилла на шикарной Ривьере, почти все время он проводил на борту своего шестнадцатиметрового «гаттераса». Яхта была удобная, широкая, но приспособленная для плавания по спокойной воде. Впрочем, Ричард, как ни крути, был достаточно хорошим моряком, чтобы ходить на ней в любой шторм. Он любил море, его запах, прибой, цвет и даже вкус. Эта любовь была близка и Чарли.

Остановившись у гавани, Дентон поставил машину на тормоз, выключил зажигание и потянулся к двери.

— Как он там, Чарли? — Он знал, о ком спрашивает Дженни. О Джеке они поговорить не успели. Дентон предпочел бы вообще не затрагивать этот больной вопрос.

Чарли незаметно вздохнул. Как там Джек Бреннен? Плохо. Упрямый осел, втемяшивший себе в голову, что должен непременно порвать с ней…

— Плечо заживает хорошо. Док говорит, что через пару недель он снова сможет спускаться под воду.

— Едва ли вы станете так долго ждать… — Тон Дженни был деланно равнодушным, но в глазах стоял страх.

— Водолазом будет Пит. Сейчас, когда у нас появились деньги, можно будет нанять пару парней ему в помощь. Так безопаснее.

— Надеюсь, вы больше не думаете, что нападение на Джека — дело рук Говарда?

Утверждать этого Дентон не мог.

— Вчера я говорила с ним, Чарли. Он оцепенел, когда я скачала ему, что Джек ранен. Он ничего не знал об этом.

— Может быть, не следовало говорить вашему другу о том, что делает Джек. Бреннену это едва ли пришлось бы по вкусу.

— Едва ли. Но Говард — мой деловой партнер… и мой друг. Я кое-чем ему обязана. Джеку же я не обязана ничем.

— Но я тоже ваш друг, Дженни. Не могли бы вы сделать это ради меня?

Дженни залилась краской:

— Извините, Чарли. Об этом я нг подумала. Мне только хотелось удостовериться, что Говард не… Ладно. Обещаю вам, что не скажу Маккормику ничего лишнего.

Он отечески похлопал ее по руке:

— Умница! А сейчас пойдемте, пока вы не передумали. — Они оставили машину и сквозь потоки дождя побежали по деревянному причалу к яхте Ричарда. Хозяин ждал их под натянутым над кормой полотняным тентом.

— Добро пожаловать на борт! — Бейли оказался высоким мужчиной лет на пять моложе Чарли, с гривой густых волос цвета соли с перцем, с римским носом и большим улыбчивым ртом. Умные темные глаза, казалось, видели собеседника насквозь. Интуиция — вот как это называлось. Чарли тоже обладал ею. Может быть, именно поэтому они так подружились.

Все трое тут же спустились по трапу в каюту. Это было просторное, светлое помещение с множеством иллюминаторов. Не верилось, что они находятся на борту яхты.

— Рим, это Дженни. Ты уже много слышал о ней. — С разрешения Дженни он, как умел, рассказал Ричарду о нераскрытом убийстве ее мужа, ночных кошмарах и тщетных попытках их лечить.

— Хэлло, Дженни! — Ричард протянул обе руки и сердечно пожал ими ее ладонь.

— Рада познакомиться с вами, доктор Бейли. Мне Чарли тоже рассказывал о вас.

Она продолжала незаметно осматриваться. Каюта была очень опрятная. Здесь не было ничего лишнего, все лежало на своих местах. Удобный встроенный диван, обитый коричневым твидом, пара кресел в тон и низкий журнальный столик тикового дерева. Ричард, как и Чарли, был вдовцом.

— Вы волнуетесь, Дженни? — спросил доктор.

Она улыбнулась:

— Честно говоря, я просто в панике. Мысль о том, чтобы позволить кому-то управлять моим мозгом… Не знаю… она претит мне.

— Тут нечего бояться. Я ведь не могу загипнотизировать вас против вашей воли. А даже если это удастся, в таком состоянии невозможно заставить человека сделать то, чего он не хочет.

— Но я хочу этого, доктор Бейли. Я должна понять, что со мной происходит.

Несколько мгновений Ричард изучал ее. Простые коричневые шерстяные слаксы и тонкий бежевый свитер подчеркивали светлые пряди в волосах и шоколадный оттенок глаз молодой женщины.

— Может быть, выпьете чего-нибудь? К примеру, горячего чаю или содовой?

Дженни сбросила с плеча ремень кожаной сумки и поставила ее на ближайшее кресло.

— Нет, спасибо, не хочется.

— А ты, Чарли?

— Чуть позже.

— Поскольку вы здесь в первый раз, может быть, хотите сначала о чем-нибудь спросить?

— Чарли познакомил меня с вашим методом. Я предпочла бы приступить к делу, посмотреть, что из этого получится, а вопросы задавать потом.

«Кажется, он понравился Дженни», — подумал Чарли, внимательно следивший за разговором. Ричард умел произвести впечатление.

— Ну что ж, тогда приступим… — Он подошел к дивану, сел рядом с Чарли и усадил Дженни в мягкое кресло. — Вам удобно, Дженни?

— Да.

— Хорошо. Теперь откиньтесь на спинку. Сделайте несколько глубоких вдохов и постарайтесь расслабиться. — Дженни прижалась к спинке кресла, вытянула ноги и опустила руки на колени. Она набрала в легкие воздух, медленно выдохнула и повторила это упражнение. Бейли понял, что она подчинилась. Эта женщина сумела быстрее справиться со своим волнением, чем он ожидал.

— Дженни, я знаю, вам трудно на это решиться, — сказал доктор, — но результат может стоить того.

«Все что угодно, лишь бы помогло, — подумал Чарли, вспомнив бледное лицо и посиневшие губы Дженни, сидевшей на полу камбуза и тщетно хватавшей ртом воздух. — Все что угодно».

Ричард зажег стоявшую на журнальном столике длинную белую свечу в маленьком медном подсвечнике. Рядом лежали ручка, блокнот и компактный диктофон на батарейках.

— Я хочу, чтобы вы посмотрели на пламя, Дженни. Сосредоточьте внимание на свече и вслушайтесь в мои слова.

Говоря тихим, монотонным голосом, он убеждал ее расслабиться и отбросить все страхи и опасения.

— Теперь я начну обратный отсчет. — Доктор сел в кресло рядом со свечой. — Когда он закончится, вы уснете. — Бейли начал считать, тихо, даже невнятно. — У вас тяжелеют веки… Они начинают закрываться… — Счет, начавшийся с цифры двадцать, продолжался. — Десять… девять… восемь… семь… шесть… — Окончания она не услышала.

— Вы успокоились, Дженни? Вам удобно?

— Да.

Ричард наклонился и нажал на кнопку диктофона.

— А теперь, Дженни, сыграем в игру. Вы совершите путешествие в прошлое и увидите свою жизнь как в кино. Каждый кусочек вы будете видеть на разных экранах, но сами будете существовать отдельно от него, словно сидя в кинотеатре. Вы понимаете меня, Дженни?

— Да.

— Если так, сейчас мы начнем двигаться в прошлое, пока не доберемся до первого экрана. Вам пятнадцать лет. Что вы видите?

На ее прелестных розовых губах заиграла веселая, добрая улыбка:

— Мой день рождения. Мама испекла большой шоколадный торт с моим именем, выведенным розовыми буквами с завитушками.

— Где вы?

— На пляже. У нас пикник. Я всегда просила устроить праздник на пляже.