Юра остановился на сходне в нерешимости.

— Я не пойду, — сказал он, со страхом оглядывая огромную пещеру. — Куда вы меня привели?

Но два дюжих матроса в серых рубахах подхватили его на руки и понесли. Юра стал отбиваться, он кричал, но его несли, крепко держа за руки и за ноги. Несли какими-то полутемными переходами, похожими на ствол шахты. Поставили его на ноги только в сумрачной комнате, увешанной коврами, крестами и оружием. За столом в глубоком кресле сидел горбоносый старик с узким лицом и близко поставленными глазами. «Нэд Ленд» и старик с жабьими глазами стояли тут же.

Юра потер запястья рук и исподлобья взглянул на горбоносого старика. Он успел заметить, что тот был одет а черную военную куртку без всяких знаков отличия, лишь белый шелковый крючковатый крест нашит был у него на груди.

Когда Юру схватили матросы, он подумал было, что его арестовала милиция, ошибочно приписав ему какое-то преступление. Но потом вспомнил, что милиция детей не арестовывает. Когда же Юра всмотрелся в узкое лицо горбоносого старика и увидел белый крючковатый крест на черной куртке, тревожная догадка мелькнула в его голове. Белый крючковатый крест на черной куртке! Ведь это же форма фашистов!.. Сколько раз он, Юра, видел изображения фашистов на картинках и в кино их показывали именно такими.

А это узкое лицо с хищным клювоподобным носом? Где он видел это лицо?…

Горбоносый старик молча смотрел на Юру, брезгливо оттопырив тонкие губы. Наконец, он разжал губы и тихим, скрипучим голосом спросил по-английски:

— Это еще что за субъект?…

«Нэд Ленд» приблизился к нему и почтительно произнес:

— Это сын Ветлугина, начальника Арктании, господин генерал.

«Господин генерал? — удивленно подумал Юра. — Нет, это не капитан Немо».

Горбоносый старик окинул «Нэда Ленда» пронзительным взглядом и перевел удивленные глаза на старика с жабьими глазами.

— Сэр Джайн! Зачем же вы его сюда притащили?

Сэр Джайн раздраженно сказал:

— Прикажите увести мальчика, генерал, и мы вам все объясним.

Горбоносый старик заерзал в кресле и приказал:

— Мерс, уведите его!

«Нэд Ленд», сразу превратившись в «Мерса», взял Юру за руку и увел в соседнюю комнату, такую же сумрачную и увешанную такими же темными коврами.

— Садись… — сказал Мерс.

— Вы обманули меня, — обиженно произнес Юра по-английски. — Это не капитан Немо, а вы не Нэд Ленд…

— Это не важно, кто мы, — пренебрежительно ответил Мерс. — Важно, чтобы ты здесь вел себя благоразумно, и тогда все будет в порядке.

Вошел какой-то человек в военной форме.

— Ты пойдешь с этим человеком. Он покажет тебе комнату, в которой ты будешь жить, — сказал Мерс.

— Я не хочу здесь жить! Я домой хочу! — крикнул Юра. Отвезите меня на Арктанию.

Мерс удивленно взглянул на мальчика и сказал строго:

— Тебя отвезут на Арктанию, когда будет надо…

Он сделал знак вошедшему, и тот, грубо схватив Юру за руку, потащил его по длинному узкому коридору и оставил вот в этой сырой, полутемной камере. С тех пор Юра в ней живет.

Однажды за ним пришел Мерс. Он привел Юру в комнату, увешанную коврами. Здесь какой-то маленький, облезлый старичок умыл его, надел на него черный чистый костюмчик, повязал голубым шелковым шарфом, сделал пышный бант и при вспышке магния сфотографировал вместе с Мерсом; затем Мерс сделал с Юры снимок подле рояля со старичком. Потом ему приказали лечь на диван, сделать вид, будто он спит, укрыли атласным одеялом и снова сделали снимок.

Все это делалось молча, лишь иногда Мерс или старичок приказывали:

— Улыбнись!.. Смотри в аппарат!..

Окончив съемку, Мерс отвел Юру обратно в камеру и спросил:

— Ну, как?… Нравится тебе «таинственная пещера капитана Немо»?…

Юра угрюмо взглянул на него и ответил:

— Я вспомнил, кто этот горбоносый старик. Это Шайно… А тот другой, с жабьими глазами, это Джайн Фау…

— Да ну?! — удивленно и насмешливо воскликнул Мерс. — У тебя, оказывается, не плохая память. Ты, что, с ними встречался раньше?

— Я видел их фотографии в журналах. Там было написано, что, когда Шайно и Фау поймают, их непременно повесят, — с ненавистью глядя на Мерса, сказал Юра.

Мерс захохотал:

— Они не сомневаются в этом. А чтоб их не повесили, они будут держать тебя здесь, пока их не помилуют твои родичи и друзья.

— Я все равно убегу от вас! — упрямо сказал Юра. — Я приведу сюда папу, деда Андрейчика, Ваню Цыбулькина и всех. Они повесят Шайно, Фау и вас вместе с ними!..

Мерс нахмурился, но через минуту рассмеялся:

— Ах ты, крысиное племя! Ну, мы с тобой еще поговорим. Может быть, ты передумаешь меня вешать.

Он вышел и захлопнул дверь…

С тех пор прошло много времени. Юра не знал, сколько дней он здесь живет. Он редко вспоминает теперь то, что с ним случилось. А сейчас вот припомнил все…

…За дверью камеры послышались голоса и топот многих ног. Юра прислушался… Там, в коридоре, похожем на шахту, сейчас, видимо, собралось много людей… Затем топот затих. Кто-то выкрикнул по-английски:

— Внимание, господа!

Юра стал прислушиваться…

В коридоре, похожем на шахту, в эту минуту собрались почти все обитатели подводного убежища. Они построились в одну длинную шеренгу.

Из глубины шахты вынырнул долговязый Фау. Выполз из своей комнаты и Шайно. Дойдя до середины шеренги, он остановился.

Фау окинул долгим пристальным взглядом безмолвно стоявших в строю людей… Вот они, его сподвижники!.. Он и Шайно увели их от народных мстителей и запрятали в этой подводной базе для военных субмарин, выдолбленной когда-то великанами-индейцами под руководством инженеров авиационной компании Шайно-Фау.

Здесь находились все, кому опасно было оставаться там, на поверхности, на суше. Вся земля, все человечество стало их врагами. Их выслеживали, их ловили как редкостных опасных хищных зверей. Только здесь, в этом секретном подводном форте, они чувствовали себя в безопасности… Здесь были продажные министры, которые в угоду оголтелым атомщиком хотели создать сперва немецкий, а потом всемирный «вермахт». Здесь находились «атомные генералы», вроде вон того остроносого маленького старикашки Монтюмори, который стоит сейчас против Шайно и кисло поглядывает на неудавшегося «фюрера»… Рядом с Монтюмори вытянулся в струнку еще один генерал, не «атомный», а «бактериологический». Его хорошо помнят до сих пор в Корее… В подводном убежище нашли приют также организаторы контрреволюционных путчей, воздушные бандиты, уничтожившие не один мирный самолет, террористы, из-за угла убивавшие борцов за мир…

Шайно тоже молча смотрел на свою «гвардию».

«У них далеко не гвардейский вид», — думал он. Ему было ясно, что они отупели от долгого пребывания в этой тюрьме. Но что могут он и Фау предложить им взамен подводной скалы с туннелями?… Разве лишь суд народов и петлю там, наверху. А здесь они все же хорошо защищены и обеспечены продовольствием на многие годы. Надо сидеть здесь! Надо надеяться!.. Сейчас на них надвинулась грозная опасность. Их убежище обнаружено. Но это пока не конец. Еще можно бороться…

Шайно заговорил о «погибшем фюрере», о былых победах гитлеровской армии, об атомных и водородных бомбах, припрятанных во время всеобщего разоружения в большом количестве где-то в глубине коралловых атоллов.

Говорил он резким скрипучим голосом, казалось, это каркает старый, одряхлевший и очень злой ворон:

— Они собираются напасть на нас! — Но нам это не страшно. У нас имеются все возможности отбить любую атаку. Потом они поймут, что это слишком дорогие экскурсии, и оставят нас в покое…

Неожиданно на правом фланге шевельнулся и выступил вперед бородатый великан в обтрепанной черной куртке, хмурый и медлительный.

«Джек Менгер!.. Я так и знал… — мелькнуло в голове Шайно. — Его давно следовало уничтожить».

— Разрешите, генерал!.. — сиплым басом сказал великан, глядя в пол.