Марина встала и вышла в приемную. Поговорив с Леной, вернулась.

– Она, умница, сама сообразила, – сообщила Марина. – Всех звонивших записывает, но со мной никого не соединяет…

– Вот это правильно, – поддержал Иван. – Я распечатки принес – все, что появилось в Интернете за последние дни… Многовато, я даже устал, если честно сказать…

– На отгул напрашиваетесь? – смеясь, спросила его Марина. – Забудьте…

Может быть, он и ответил бы ей в том же духе, но понял, что их разговор смахивает на истерику, смех сквозь слезы, и его надо немедленно если не перевести в другое русло, то по меньшей мере сменить тональность.

– Я, Марина Петровна, попытался проанализировать публикации в Интернете, систематизировать хотя бы по темам…

Миронов разложил бумаги на столе.

– Вот это первая подача. Публикации выходного дня. Вы их знаете, видели эти материалы – все они посвящены Павлу Ершову, безвременно и трагически покинувшему блистательный мир моды. Об «Эндшпиле» уже пишут, но пока только в плане того, что инвесторы Говоров и Костин щедро профинансировали его Дом моды, сделали своим любимчиком, даже автомобиль подарили… В нескольких заметках есть плохо прикрытые намеки на то, что заставило модельера Ершова уйти в модельный бизнес и городскую систему жилищно-коммунального хозяйства… Я их отложил…

Аккуратист Миронов соединил скрепками подборки публикаций, приколол и бумажки: с датой, названием сайта и темой. На последней папочке Марина увидела знак NB! выведенный красным фломастером.

– А эта подборка посвящена нашему с вами визиту на презентацию «Тренда». В понедельник вечером вы уличили Говорова и Костина в том, что они продают коллекцию Серегина, и поздравили их с успехом. Модная пресса живо откликнулась на скандал, уже несколько часов спустя первая информация появилась на радио и в Интернете. Кстати, в некоторых интернетовских изданиях, посвященных моде и особенностям женской жизни, предпочли не писать о скандале… Сообщили, что открытие прошло с небывалым успехом и в первый же вечер почти все модели были раскуплены… Само собой, они не сообщали о том, что модели продавались за полцены…

– Ну, это как раз понятно, – заметила Марина. – Авторы испытывали острое чувство благодарности и счастья…

– Разумеется… – подтвердил Миронов. – Есть и фотографии… Ваши, Марина Петровна, с подписью. Ну, вам не привыкать…

– А то! И в чем же видят смысл скандала? – спросила она Миронова.

Он с деловым видом сортировал бумаги.

– Только в двух случаях, – он протянул Марине распечатки, – авторы сообщают о том, что еще недавно «Тренд» принадлежал Серегину. Что он его неожиданно для всех продал и отошел от дел. О том, каким образом его имя оказалось на лейблах коллекции, строятся разные предположения. Самые смелые журналисты считают, что сделка Серегина с «Эндшпилем» была вынужденной…

– Интересно! И как только они узнали… – Марина говорила с иронией.

– Об этом все знали… Или скорее – догадывались, – заявил Миронов серьезно. – Удивляться тут нечему…

– Вот и я об этом…

Миронов вздохнул:

– Самое большое число публикаций связано со взрывом вашей машины… Картина печальная, даже не решаюсь комментировать…

– Смелее, – Марина подбодрила Миронова, – все уже случилось, и умолчание ничего не изменит…

– И то верно, – согласился Иван. – Толкования тут самые разные. Журналисты бросаются из одной крайности в другую. Кто-то считает это обычной местью, может быть, за скандал в «Тренде», есть и такие предположения. Кто-то пишет о криминальных разборках, не пытаясь хоть как-то объяснить, причем здесь главный редактор глянцевого журнала – хотя глянец, разумеется, лишний раз поливают грязью. Есть и такие обозреватели, которые поднимаются до большого политического пафоса и вводят вас в число, слава богу, не погибших, но сильно пострадавших журналистов. Даже готовы поднять общественность на защиту демократической прессы… Вот, собственно, все…

Он передал Марине бумаги. Марина сказала:

– В газетах примерно то же самое…

– Понятное дело… – Миронов согласился с ней, но в его словах была недосказанность.

Марина собиралась уточнить, упоминается ли там Ершов и Серегин и в каком контексте, но передумала. Захочет сказать – скажет.

– Я вам больше не нужен, Марина Петровна? – вставая, спросил Миронов. – А то номер горит… И по моей вине…

– Нет, Иван. Спасибо! Я тоже займусь номером, – сказала Марина. – Для нас с вами это сейчас самое главное…

– Вот и я так думаю… – Миронов ушел.

Марина убрала распечатки в отдельную папку. Сложила в стопку газеты, которые так и не успела просмотреть до конца, и все это отложила в сторону. К этому она вернется потом.

Она уже начала просматривать полосы, как вдруг подумала, что надо бы посмотреть список тех, кто ей звонил. Леночка принесла толстую амбарную книгу, в которую она записывала звонивших, и показала Марине. В основном это были журналисты, которые просили о встрече и интервью. Магринова в списке не было, хотя именно его информация интересовала Марину больше всего. Зато был Серегин. Он даже оставил телефон, по которому просил с ним связаться. Марина переписала номер в свой ежедневник и попросила Лену соединить ее – если будут звонить – с Азаровым, Магриновым и следователем, который был у них накануне. С мужем, разумеется. Для всех других – ее нет и пока не будет.

Марина позвонила Серегину. Он трубку взял сразу же – ждал.

– Что происходит, Марина Петровна? – Николай Андреевич говорил нервно и даже не поздоровался – хотя бы ради приличия. – Объясните мне, пожалуйста, с какой стати вы рассказали всем о секретах моего лейбла?

– Чтобы восстановить справедливость… – Марина не ожидала, что Серегин примет случившееся близко к сердцу, и была растеряна. – Не могу понять, почему естественное желание поставить на место зарвавшихся жуликов вызывает у вас такую реакцию…

– А тут и понимать нечего, – все еще с негодованием продолжал Серегин. – Да и не жулики они, а убийцы! Неужели вы до сих пор не поняли? Думаете, ваш автомобиль взорвался случайно?

– Ну, может быть, вы и правы, Николай Андреевич, – сказала Марина, – но все ведь обошлось…

– Я так не думаю…

Он замолчал. Марина решила, что Серегин просто пытается как-то сдержать эмоции, не хочет окончательно испортить их отношения…

– Нам надо встретиться, все обсудить… – Серегин говорил почти спокойно, почти бесстрастно.

– Согласна, – ответила Марина. – Но только не сегодня… Запарка. Завтра к вечеру сдадим номер, и я свободна…

– Лучше бы, конечно, сегодня… – Серегин был явно разочарован. – Ну ладно, завтра так завтра… Надеюсь, за это время ничего страшного не произойдет…

– Я тоже надеюсь, – холодно ответила Марина.

Она была расстроена. Ее обидел тон, с каким Серегин говорил с ней, она ждала если не благодарности, то хотя бы понимания с его стороны. Нельзя же вечно бояться, постоянно отступать перед наглым натиском тех, кто считает себя сильнее и готов пойти на все…

Серегин предложил созвониться, часов в шесть-семь, и пойти поужинать в какое-нибудь тихое заведение. Марина согласилась – к этому времени номер должен был уйти в печать. Они попрощались холодно, обиженные друг на друга.

Едва она повесила трубку, в кабинет вошла Лиза Семенова, ее зам.

– Вы же в отпуске, – удивилась Марина. – Что еще случилось?

Лиза как-то неуверенно улыбнулась, из вежливости, что ли? И объяснила:

– Мои проблемы подождут… Я тут нужнее… Что надо делать, Марина Петровна? Чем я могу быть полезна?

Марина, еще не остывшая после разговора с Серегиным, ответила, стараясь быть доброжелательной:

– Подключайтесь к Ольге… Она все скажет. Хорошо, что вернулись. Очень кстати…

Лиза ушла. А Марина подумала: «Надо было назначить замом Слуцкую… Все равно она выполняет обязанности зама… А Лизе еще надо многому научиться…»

Она начала читать полосы, но буквально через десять минут к ней вошел начальник охраны рекламного агентства в сопровождении рослого молодого человека, которого Марина раньше не видела. «Господи, да что же это такое! – подумала она. – Дадут мне работать или нет…» Ей удалось сдержать раздражение, она даже смогла улыбнуться вошедшим. Поняла, ей хотят представить ее водителя – Азаров обещал и держит слово.