– Понимаю, – согласился Кармоди.

– Хорошо, что вы поняли. Искусственное сознание персонифицирует меня, что очень важно в эпоху всеобщего обезличивания. Оно делает меня истинно отзывчивым и позволяет творчески подходить к потребностям потребителей. Мы можем вести дискуссии – я и мои жители можем благодаря постоянному диалогу помогать друг другу в создании истинно жизнеспособной городской среды. Можем совершенствовать друг друга, не теряя при этом индивидуальности.

– Звучит превосходно, – сказал Кармоди. – Но, к сожалению, вам здесь не с кем вести диалог.

– Это единственная брешь в схеме, – согласился Беллуэзер. – Но сейчас у меня есть вы.

– Да, у вас есть я, – повторил Кармоди. И удивился, почему эти слова звучат неприятно.

– А у вас, само собой разумеется, есть я, – подхватил Беллуэзер. – Отношения должны быть взаимными. А теперь, дорогой Кармоди, позвольте показать вам меня. Потом мы сможем заняться вашим поселением и унификацией.

– Чем-чем?

– Я неудачно выразился, – тут же поправился Беллуэзер. – Это такой научный термин. Вы же понимаете, что взаимные отношения требуют и взаимных обязательств. Иначе и быть не может, ведь так?

– Но ведь отношения могут строиться и на принципе невмешательства?

– Мы стараемся уйти от этого, – сказал Беллуэзер. – Невмешательство – это доктрина эмоций, знаете ли, которая ведет прямой дорогой ко вседозволенности. А сейчас, если вы пройдете сюда...

Следуя совету Беллуэзера, Кармоди отправился осматривать его достопримечательности. Он посетил электростанцию, очистные сооружения и предприятия легкой промышленности. Побывал в детском парке и доме престарелых. Обошел музей и картинную галерею, осмотрел концертный зал, театр, кегельбан, бильярдную, автотрек и кинотеатр. Он устал, натер ноги и хотел было остановиться, но Беллуэзер настаивал на полной самодемонстрации. Кармоди пришлось осмотреть пятиэтажное здание «Америкэн Экспресс», португальскую синагогу, статую Бэкминстера Фуллера, автовокзал «Грейхаунд» и многое другое.

Наконец экскурсия закончилась. Кармоди пришел к выводу, что чудеса образцового города не лучше и не хуже чудес Галактики. Поистине, красотой наслаждаются глаза, но достается от этого ногам.

– Как насчет небольшого завтрака? – спросил Беллуэзер.

– Превосходно!

Его проводили в модное кафе «Рошамбо», где он начал с «потаж о пти фуа» и закончил печеньем «пти фур».

– Не хотите ли чудесного сыра грюйер? – спросил Беллуэзер.

– Нет, благодарю вас, – сказал Кармоди. – Я сыт. По правде говоря, я немного переел.

– Но сыр не отягощает желудок. Камамбер хотите?

– Я не могу больше есть.

– Фрукты, может быть? Фрукты освежают нёбо.

– Спасибо, мое нёбо не нуждается в освежении.

– По крайней мере, хотя бы яблоко? Грушу? Кисть винограда?

– Спасибо, нет.

– Парочку вишенок?

– Нет, нет, нет!

– Трапеза не закончена без фруктов, – настаивал Беллуэзер.

– Моя трапеза закончена, – сказал Кармоди.

– Только во фруктах есть некоторые важные витамины.

– Придется обойтись без них.

– Может быть, половинку апельсина? Я сам очищу... Цитрусовые не занимают никакого места в желудке.

– Я не могу больше есть.

– Ну хотя бы дольку? Я выберу все косточки.

– Решительно нет!

– Вы бы меня успокоили, – настаивал Беллуэзер. – Я запрограммирован на завершенность, а никакая еда не завершена без фруктов.

– Нет! Нет! Нет!

– Хорошо, только не волнуйтесь, – уступил Беллуэзер. – Если вам не нравится мое угощение, так тому и быть.

– Но мне все нравится!

– Если нравится, то почему вы не хотите фруктов?

– Ладно, – сказал Кармоди. – Дайте мне винограда.

– Я не хотел бы заставлять вас...

– А вы и не заставляете. Дайте, пожалуйста!

– Вы уверены, что вам хочется?

– Давай же! – закричал Кармоди.

– Берите.

И Беллуэзер сотворил чудесную гроздь мускатного винограда. Кармоди съел все. Виноград был очень хорош.

– Извините. Что вы делаете? – спросил Беллуэзер.

Кармоди выпрямился и открыл глаза.

– Я вздремнул. Что тут плохого?

– Плохого ничего. Это так естественно.

– Спасибо! – сказал Кармоди и закрыл глаза снова.

– Но какой же сон сидя? – не успокаивался Беллуэзер.

– Я уже сплю.

– У вас будет растяжение мышц в спине, – предупредил город.

– Не беспокойтесь, – промычал Кармоди с закрытыми глазами.

– Почему бы вам не поспать с удобством, на кушетке?

– Я уже сплю с удобством.

– Нет, на самом деле вам не удобно. Человек анатомически не приспособлен к сну в сидячем положении.

– В данный момент мой организм приспособился.

– Ну почему бы вам не прилечь на кушетку?

– Мне и на стуле хорошо.

– Но кушетка гораздо лучше. Пожалуйста, ложитесь, Кармоди. Кармоди!

– Э, что там? – спросил Кармоди, снова проснувшись.

– Кушетка! На кушетке отдыхать гораздо лучше.

– Ну хорошо, – сдался Кармоди. – Где кушетка?

Его проводили вниз по улице, за угол, в здание с вывеской: «Дремальня». Там стояла дюжина кушеток. Кармоди двинулся к ближней.

– Нет, не эта, – предупредил Беллуэзер. – У нее плохие пружины.

– Неважно. Как-нибудь улягусь.

– Но у вас будут судороги.

– О боже! – воскликнул Кармоди. – На какую же прикажете лечь?

– На ту, сзади, – указал Беллуэзер. – Это царское ложе, лучшее из всех. Упругость матраса определена научным путем. Подушки...

– Хорошо, прекрасно, великолепно, – бурчал Кармоди, ложась на указанную кушетку.

– Хотите какую-нибудь музыку?

– Не беспокойтесь!

– Как вам угодно. Я потушу свет?

– Прекрасно!

– Дать вам одеяло? Я регулирую температуру, но у спящих иногда возникает субъективное ощущение прохлады.

– Не имеет значения. Оставьте меня!

– Хорошо, – сказал Беллуэзер. – Я ведь не для себя стараюсь. Лично я никогда не сплю.

– Очень жаль, – сказал Кармоди.

– Ничего, ничего. Все в порядке, – сказал Беллуэзер.

Наконец наступило молчание. Но через некоторое время Кармоди сел.

– В чем дело? – заволновался Беллуэзер.

– Не могу заснуть, – сказал Кармоди.

– Постарайтесь закрыть глаза и расслабить каждый мускул, начиная с большого пальца ноги и так вплоть до...

– Я не могу заснуть! – закричал Кармоди.

– Может быть, вы недостаточно хотите спать, – предположил Беллуэзер. – Тогда закройте глаза и постарайтесь просто отдохнуть. Сделайте это для меня...

– Нет! – отрезал Кармоди. – Не хочу спать и не хочу отдыхать.

– Упрямец, – посетовал Беллуэзер. – Делайте, что вам хочется. Я старался, как лучше...

– Э-эх! – вздохнул Кармоди, вставая и выбираясь из «Дремальни».

Стоя на горбатом мостике, Кармоди смотрел на голубую лагуну.

– Это копия моста Риальто в Венеции, – сказал Беллуэзер. – В уменьшенном масштабе, конечно.

– Знаю, – сказал Кармоди. – Я прочел вывеску.

– Очаровательно, не правда ли?

– Да, довольно красиво, – согласился Кармоди, зажигая сигарету.

– Вы ужасно много курите, – заметил Беллуэзер.

– Знаю. Я люблю курить.

– Заботясь о вашем здоровье, должен указать вам, что доказана связь между курением и раком легких.

– Знаю.

– Вы проживете дольше, если перейдете на трубку.

– Мне не нравится трубка.

– А как насчет сигары?

– И сигар не люблю. – Кармоди закурил еще одну сигарету.

– Это уже третья за последние пять минут.

– Черт побери, я буду курить столько, сколько хочу! – взорвался Кармоди.

– Да-да, конечно, будете! – сказал город. – Но я старался для вашей же пользы. Разве вы хотите, чтобы я был тут рядом с вами и молча смотрел, как вы себя губите?

– Да, хочу, – сказал Кармоди.

– Не могу поверить, что вы на самом деле хотите этого. Тут налицо этический императив. Человек может действовать вопреки своим интересам, но машина не может допустить такую степень извращенности.