«К любому человеку можно найти подход», — снова повторил про себя Андрей. Сиинов оказался довольно словоохотливым человеком, а если затронуть его любимую тему — теорию пространственности — то учёный мог говорить бесконечно, что он собственно и делал половину времени полёта до Новосибирска, несмотря на то, что ему перед вылетом дали отчёт о проведённой в зоне туннеля работе.

Булдаков чувствовал себя партизаном, заброшенным во вражеский лагерь. Он мало что знал о противостоянии двух теорий. Саша только мельком указал, что Кэтрин не очень любит Сиинова. Теперь стало ясно почему.

Если в основе теории информационного поля было принято положение, что весь мир представляет собой некую матрицу. Проекцией этой матрицы и являлся наш мир, наша Вселенная, то в теории пространственности всё было в точности да наоборот: пространство и время признавалось причиной информации. Андрей задал логичный вопрос:

— Как же тогда удалось провести телепортацию? Не является ли это подтверждением теории информационного поля?

Сиинов снисходительно усмехнулся и ответил:

— Всё зависит от того, милейший, как смотреть на вещи. Доказательство одной теории не является опровержением другой. Вспомните, что такое материализм и идеализм. Уже сколько столетий они воюют друг с другом, каждый приводит свои доказательства и опровержение другого. Мы являемся продолжателями этой славной традиции. Думаю, не стоит объяснять, кто на какой стороне находится. Но, несмотря на это, есть подвижки в обеих теориях.

— А вам не кажется, что существует одна, которая бы примирила вас? Как корпускулярно-волновая теория примирила сторонников двух идей…

— Всё возможно… всё возможно, — кивнул Сиинов. — Но если действительно такая будет создана, то не в ближайшее время, хотя… Вернёмся к телепортации. На самом деле информатисты заблуждаются, что работают с информацией. Работай бы они с ней, у них бы не было ограничения, которое они называют «законом сохранения информации». Откуда тогда взялась та информация, которая есть сейчас? И мы с вами, мы производим огромное количество информации каждую наносекунду! Да… — он даже хмыкнул, — Флейс был большим чудаком, да и Корбучов тоже. На самом деле закон сохранения энергии является его основой, а не наоборот! Вот сканер… вы думаете, он посылает i-лучи и считывает информацию? Нет, он ищет флуктуации пространства, а затем преобразовывая в информацию! А информатисты считают, что это и есть те кирпичики информации.

— Но это можно проверить?.. — неуверенно преположил Булдаков.

— Проверить? — хмыкнул Сиинов. — Нет, мы получаем одни данные, но трактуем факты по-разному.

— Но если нет разницы…

— Есть! Она есть, но мы ещё не добрались до таких глубоких слоёв. Мы будим пытаться дробить пространство пока не доберёмся до её «клеточек». Разница появится, когда мы обнаружим квант пространства либо докажем, что оно бесконечно делимо. А на том уровне, на котором мы сейчас работаем, никакой разницы нет, а телепортация есть не что иное как соединение двух точек пространства! Нет никакого копирования! Есть бесконечно мощное искривление, которое для нас выглядит таким образом.

— Ну, я не физик… я не знаком с положениями ваших теорий. Знаю, не больше чем большинство простых людей, — ответил Андрей, всё равно у него сложилось такое впечатление, что Сиинов лишь ловко жонглирует словами. При желании можно повернуть факты и так и эдак, но где правда? О своих сомнениях он не стал говорить учёному, иначе бы тот безжалостно атаковал бы его формулами и другим тяжёлым оружием.

— Но как можно опровергнуть теорию? Какие факты есть, чтобы сомневаться в её несостоятельности?

— Информация — не более чем субъективное представление, милейший. Мне лично информатисты больше напоминают алхимиков. Впрочем, некоторые их опыты оказались удачными.

— Почему так? Мисс Уилкс великолепный учёный. Она, кажется, и не сомневается в постулатах.

Сиинов сморщился как от зубной боли и ответил:

— Она, кажется, работала в проекте «Переход» под покровительством Перетлёва?

— Да.

— И всё равно не уверен, что у неё достаточно опыта, чтобы так глубоко копать.

— Но правительство ей доверяет.

— И что это доказывает? Ничего. Оно и мне доверяет, как видите.

— А вы можете опровергнуть теорию информационного поля? — прямо спросил Андрей.

— Если б я мог, её бы уже не существовало, — признался учёный.

На том разговор и прервался. Булдаков больше не решился раздражать Сиинова. Вскоре самолёт сел в новосибирском аэропорту. Там их уже ждал пассажирский вертолёт. Перелёт не занял много времени и вскоре Андрей, Сиинов и другие специалисты из команды последнего добрались до места обнаружения аномалии. Пока транспорт шёл на посадку, Булдаков осматривал палатку штаба и прилегающую территорию. Повсюду суетились люди, среди них Андрей увидел и бойцов Родионова. Они явно к чему-то готовились: находились в полной экипировке. Неподалёку он заметил и Павла, направляющегося в сторону садящегося вертолёта.

Наконец, шасси коснулись земли, и Андрей спрыгнул на землю. Корышев с улыбкой пожал ему руку.

— Приветствую. Ну что? Можно поздравить с новым назначением?

— Привет. Да, наконец-то, а то надоело быть в подполье. Что у вас тут происходит? Видел, Влад куда-то собрался?

— Да, он собирается проверить туннели.

— До сих пор ещё не осмотрели? — удивился Андрей.

— Нет, осмотрели. Там обнаружилась комната. Очень любопытная.

Подошёл Сиинов и, поздоровавшись в свойственной ему манере, сказал:

— Проводите меня и моих оболтусов побыстрее — не желаю тратить не секунды времени.

— Здравствуйте, Михаил Фёдорович. Пойдёмте за мной, — кивнул Корышев. Они направлялись к входу в штольню, и Павел продолжил рассказ. — В центре того помещения располагалось устройство. Я думаю это и есть тот самый второй телепорт.

— Если это действительно он, то мы нанесли серьёзный удар по противнику. Странно, что мы не заметили сопротивления. Не находишь?

— Возможно, Макс расслабился. Или устройство телепортации просто престало работать, как я и предполагал, и они бросили его за ненадобностью — вытаскивать всё-таки проблематично.

— А наверх вы поднимались? Там же два пути, насколько мне известно.

— Да, поднимались, но там проблема возникла: есть ещё одна дверь и мы её никак не можем пройти.

— Нанометалл? — предположил Андрей.

— Высшей марки, из такого только космические станции делают. Утром доставили резак помощнее. И знаешь что? Мы продвинулись на несколько сантиметров и обнаружили весьма интересную вещь: такое ощущение, что посередине ширины двери проходит силовое поле.

— Взорвать пробовали?

— Пробовали. Никакого результата. Начали бурить стену. Скорее всего, там тоже поле, но ребята на всякий случай готовятся.

— Сканеры, разумеется, молчат?

— Да, — вздохнул Корышев. — Наверняка, то же устройство, что было применено при атаке на ПИЦ: Сфера.

— Нам нужно наряжаться в такие же скафандры? — поинтересовался Андрей.

— Нет. Даже, если за дверью вакуум, то можно ходить без скафандра. Ребята уже установили заслонку. Радиация кстати тоже в норме.

— Отлично, это лишает нас мелких неудобств…

Они остановились у входа в штольню. Несмотря на слова Корышева из неё не доносилось ни звука, словно никто и не работал. Влад как раз собирал бойцов. Он поздравил всех с прибытием и кивнул в сторону темноты, приглашая войти.

Свет проведён не был, поэтому пространство освещали спецназовцы ручными фонарями. Вдоль всего пути тянулся толстый силовой кабель, который обрывался как раз у входа в «шлюз». Очевидно, именно здесь проходила граница двух «точек». Сиинов с интересом осмотрел место обрыва и хмыкнул. Влад первым прошёл «тамбур» и остановился около стола, в центре столешницы которого виднелся серый прямоугольник. Командир дождался пока остальные войдут.

— Когда мы прыгнули первый раз был перепад давления, — сказал Павел. — Почему? Точно не скажу. Надеюсь, Михаил Фёдорович, вы ответите на этот вопрос.