Не успел он подумать, как оказался на вершине горы. Андрей с удивлением озирался по сторонам: неужели его забросило не туда?!

— Ничего страшного не произошло, — прозвучал знакомый голос сзади. Булдаков обернулся. — Прости, у меня не было времени, пришлось в самый последний момент действовать. Мне пришлось поймать тебя в момент перехода и растянуть это мгновение в бесконечное количество раз, поэтому, сколько бы мы здесь не говорили, никто этого не заметит.

— Что тебе нужно от меня, Эра? — настороженно спросил Андрей. Он чувствовал дискомфорт: слишком всё неожиданно произошло. Впрочем, он уже начал успокаиваться.

— Разрушающийся мир также опасен для меня, как и для вас всех.

— И я нужен как транспорт?

— Это наша проблема. Мы не можем переходить, не будучи в теле. Разумеется, это тоже информация, но она вторичная. Вы такую называете материей.

— Как же ты прыгала из мира в мир до этого?

— Таким же способом. Когда вы уходили из мира в прошлый раз, вы видели проекцию меня, но я на самом деле была в сфере. Обман зрения. Вы не заметили, что я двигалась с той же скоростью, в то время, как весь остальной мир вы видели, словно в замедленной съёмке.

— Да, припоминаю…

— В этот момент, я слегка нарушила правила мира Фэви. На маленькие хитрости у меня всё-таки хватает сил (как сейчас). Обратно вернулась тем же путём, только мой симбионт не знал об этом. Как думаешь, чтобы он ответил, если бы в голове появился голос? — опережая вопрос, ответила Эра.

— И то верно, — улыбнулся Андрей. — Но ведь и сейчас ты могла просто тихо и незаметно пройти вместе со мной и не тратить уйму энергии, ведь, я так понимаю, для тебя этот визит обошёлся дорого.

— Точно, хотя не намного больше, чем если бы я «прошла» тихо.

— А раз так, то… — подвёл он.

— …то мне нужно тебе кое-что сказать. Точнее предупредить, — добавила Эра. — Как ты думаешь, зачем Фэви тратил столько сил на Дину?

— Дина? — тупо переспросил Андрей.

— Ты думал об этом?

— Да, но не пришёл ни к чему определённому, — ответил Андрей. Он уже начал беспокоиться. — Неужели Фрэнк был прав?

— Прав, — твёрдо сказала Эра. — Это бомба замедленно действия — так задумал Фэви. Страховка на случай провала.

— Почему ты не сказала раньше?

— Я узнала лишь несколько часов назад. Мне пришлось опуститься на самые глубокие информационные слои, где не установлена никакая логика мира. К самой её сердцевине. Там я считала всю память мира, считала и замысел Фэви.

— Так теперь ты знаешь всё об этом мире?

— Абсолютно всё. «Внутри» меня есть зародыш этого мира. Теперь я буду всегда носить его с собой.

— Зачем он тебе?

— Фэви проявил не дюжую творческую силу. Как думаешь, создать мир легко? — спросила Эра. Андрей счёл этот вопрос риторическим. Так же он заметил, что она уже приноровилась к его мышлению и говорит простыми словами. — Кончено, нет. Это опыт, опыт Вселенной, части Разума, и он должен быть сохранён. Эта копия должна храниться не только у Фэви в памяти, но и для грядущих поколений разумов в Банке Данных на случай, если он захочет уничтожить свою память.

— Разве она не остаётся в Информационной Матрице?

— Нет, это мир не входит в нашу Вселенную. Его уникальность в том, что он и образует новую Вселенную. Понимаешь? Фэви не просто творец, он — Бог своего мироздания, отличного от нашего.

— Звучит громко. Я не знаю общей расстановки сил в этой… борьбе, потому ничего не могу сказать, — ответил Андрей. — И куда пойдёт этот опыт? Должен же быть смысл в его накоплении.

— Безусловно, смысл есть. Вселенная живёт от цикла к циклу. Это развивающийся самоосознающий организм. Он хочет понять, что он есть. Для этого существуем все мы. От цикла к циклу бесконечности в обе стороны воображаемого времени. Я говорю воображаемого, так как для него не существует понятия времени. Время придумано им для нас, а мы разовьём это понятие дальше.

— Если экстраполировать такие соображения для нас, то цель наша — самосознание, саморазвитие.

— Для этого и существует разум, как возможность осознания себя. Он не подчиняется отведённым законам, он может менять их. Таким образом, Вселенная сама не знает к чему придёт.

— Но какую роль здесь играет Дина? И как она может помешать, ведь мы так и не понимаем, что конкретно хочет Фэви. Я понимаю, что он боится распространения технологии телепортации на Земле.

— Да, — улыбнулась Эра. Сейчас она смотрела на него, как мать на ребёнка. Наверное, для неё он таковым и был.

— Как Дина может сорвать распространение? Это невозможно.

— Да, — снова ответила Эра. — Ну, мне пора. Я думаю, мы в ближайшее время не встретимся.

— Почему? Я буду только рад.

— Кто знает, может я и не права. Мне было приятно встретиться с таким любопытным разумом. Успехов в вашем выборе.

— Надеюсь, я заплачу не очень высокую цену за него.

— Пусть тебя не волнует это. Счастье бывает разное, — она слова улыбнулась, помахала рукой.

«Что она имела в виду?» — подумал Андрей и понял, что уже находится в капсуле телепортации.

Официальное письмо, разрешающее запуск гипердвигателя пришло, когда Кэтрин придумывала очередную многоходовую комбинацию, которая бы позволила растормошить чиновников. К счастью, теперь её мучения закончились. Она даже и в страшном сне не могла подумать, что ей придётся биться с начальством, чтобы запустить уже готовый проект, призванный поднять технологический уровень на недосягаемую доселе высоту.

Сейчас челнок с гипердвигателем на борту находился на орбитальной космической станции «Фаэтон», где уже установлено всё оборудование. Запуск планировался на 28 мая, на 14:10 по калифорнийскому времени. Осталось только подняться на орбиту.

За сто пятьдесят лет космической эры на смену традиционному способу пришёл ещё один: космический элеватор. Нанотехнологии позволили создать материал с уникальным соотношением прочности к плотности. С его помощью был создан трос, прочность которого в сто сорок раз превышала прочность обыкновенной стали. Трос соединял Землю с орбитальной платформой, висящей на геостационарной орбите. Таким образом, космический элеватор стал реальностью и доставлял практически все грузы на орбиту. Аналогичные лифты расположились на острове Куру, на Байконуре и в других ключевых космодромах.

Подъёмник весил около двух тонн. В нём имелись отделение для груза и отсек для людей. Фактически по оснащённости он не уступал космическим кораблям, ведь подъёмник должен подниматься в космос.

Кэтрин первый раз пользовалась скафандром. В принципе, он не очень стеснял движения, и его можно было даже назвать удобным. Раньше Кейт думала, что они тяжелее, но оказалось, что нет: всего пятнадцать килограмм.

Кэтрин вошла внутрь кабины и осмотрела её. Ничего экстраординарного на первый взгляд не заметила. Кресла расположились вокруг центра. Она ещё ни разу не бывала в космосе и испытывала некоторый страх перед первым посещением. Вместе с ней на станцию «Фаэтон» отправлялись Майкл Хоссеби, как начальник проектного отдела, Артур Хезби, как начальник СБ проекта, и ещё несколько сотрудников, ответственных за функционирование аппарата. Ещё один человек не относился к проекту гипердвигателя напрямую, он провожал людей до платформы и был обязательным участником подъёма на орбиту для новичков.

— Итак, пристегнуться обязательно всем, — напомнил инструктор. В принципе, Кэтрин знала технику безопасности при подъёме, но всегда лучше в таких случаях перестраховаться. — По мере подъёма сила гравитации будет снижаться, возникнут неприятные ощущения. Возможна тошнота и рвота. Пакетики все знают, где?

— Да, — ответили новички.

— На левой лямке ремней безопасности, — всё-таки напомнил инструктор, — забрала опустить.

— Так ещё никуда не поехали, — сказал Майкл.

— Мы никуда не поедем, пока я не проверю герметичность ваших скафандров и прочность ремней.