Диана хорошо разбиралась в лошадях. Конь был великолепен: свет от ламп играл на тёмной шкуре, и при каждом движении тугие мышцы меняли рельеф, и от этого свет играл сотнями оттенков, как им играют волны на берегу океана. Невольно взгрустнулось, память о далёком разрушенном доме всколыхнула сердце, но уже ничего нельзя было поделать. В тот мир вернуться нельзя. Наверное, придётся ещё не один год привыкать к новому укладу жизни, но она дала себе слово, что будет всегда хранить в себе частичку прошлого, которую несла в себе верховая езда…

Это было действительно похоже на возвращение в прошлое. Диана скакала на коне, как и год назад, как и месяцем ранее. Она уже давно вылетела за пределы прогулочного поля ипподрома и заканчивала большой крюк. Тугой холодный ветер бил в лицо. Они слились в одно целое. Конь почувствовал единство с человеком и наоборот, теперь нёсся как никогда прежде, его грива развивалась на встречном ветру, всё так же, словно сейчас они мчатся по просторному полю неподалёку от Хевимской Резиденции, но вместо каменного дворца вскоре предстала конюшня и поле ипподрома, около которого уже давно ждали. И, тем не менее, девушка была счастлива в эти минуты.

Диана остановилась около ожидающего инструктора и Жана. Оба смотрели на девушку с нескрываемым восхищением.

— Вы великолепно владеете лошадью, мадмуазель Шэрэн. Сначала я поостерёгся за вашу безопасность, но вы были неотразимы. Где вы научились этому?

— В Африке, — ответил за неё Жан, — там часто приходится использовать лошадей.

— Да, редко встретишь в наших краях человека так искусно управляющего лошадью, — кивнул Дмитрий, а затем обратился к Диане, которая только что соскочила с лошади. — Я бы не отказался иметь такого помощника. Ведь фактически всё держится только на пятёрке людей.

— Я с радостью вам помогу! — оживилась Диана. Действительно, ей хотелось приезжать сюда раз за разом, каждый день!

— Может быть, по выходным мы сможем к вам приезжать…

Разговор продлился в том же ключе. Она не хотела покидать это место, хотя и молчала. Жан выплатил из своего кармана круглую сумму. В деньгах девушка пока ещё не разбиралась, но догадывалась об этом. Кроме удовольствия, возникла возможность зацепиться за работу, что очень важно. Вообще вспоминая событие с Жаном, которое произошло неделю назад, Диана не могла не отметить снова, что за людей, которые хороши в какой-нибудь области, здесь держатся. В Империи часто случалось так, что мастер не мог найти походящей работы, если не открывал своей мастерской.

Через час, когда они сели в машину, она призналась:

— Мне не хочется покидать это место.

— Мы ещё вернёмся сюда, — ответил Жан, заводя мотор. — Вообще я не ожидал, что ты так можешь. Я, конечно, догадывался, но одно дело ждать, а другое — увидеть собственными глазами. Восхищение Дмитрия вполне объяснимо.

— У вас тут мало лошадей и поэтому мало кто умеет скакать верхом?

— Да, мы уже привыкли к машинам. Они давно стали частью нашего мира, а лошади стали экзотикой.

Они снова выехали на шоссе и теперь двигались домой.

— А не устроить ли нам по этому поводу небольшой праздник на природе, можем что-нибудь пожарить и поужинать в саду? — предложил Жан. — Как думаешь?

— Это было бы великолепно!

Когда солнце скрылось за горизонтом в небольшом садике, который расположился за домом, накрыли стол. Вечер был великолепен, здесь было тихо. Диана как всегда оделась гораздо легче Жана, она привыкла к холоду и зиму во Франции воспринимала как весну. Ужин оказался великолепен, а свежий воздух подыгрывал разбуянившемуся аппетиту.

Они разговаривали на разные темы, и Диана снова и снова узнавала что-нибудь новое. Затем Жан пошёл относить посуду в дом, а она посмотрела ввысь, где россыпью блестели звёзды. Точно так же несколько месяцев назад она смотрела ввысь, здесь отпечаток созвездий был совершенно иной. Снова нахлынули воспоминания, но, если на ипподроме они были связаны со скачкой, то теперь девушка погрузилась в память о родителях.

«Где вы сейчас? Вы уже давно погибли, и теперь нет даже нашей общей Родины».

Диана вспомнила ту роковую ночь, когда неизвестный голос разбудил её и тем самым спас от расправы. Теперь она была далеко и в пространстве и во времени от этих ужасных событий. Заговор приближённых приговорил всех к смерти, и только ей удалось избежать страшной участи. По щеке побежала слеза, она смахнула её рукой, часть попала на губы, и девушка почувствовала солоноватый вкус. В памяти всплыли те страшные минуты, когда она стояла, а её брат лежал в луже крови.

— Ди, — донёсся голос Жана.

Она вздрогнула и вернулась к реальности.

— Ты плачешь…

— Память…

Он подошёл и обнял ей за плечи.

— Но теперь с тобой я.

— Не знаю, смогу ли я когда-нибудь стать полноценным человеком. Вы слишком отличаетесь от нас.

— Не нужно быть такой же как и все. Это ты и не нужно себя переделывать. В этом твоё великолепие, Ди. Ты меня понимаешь?

— Да, — девушка улыбнулась и посмотрела на лицо приёмного отца. — Мне очень тяжёло…

— С тобой я и никогда не брошу, ведь ты моя дочь, верно? — он чиркнул пальцем по её носику и улыбнулся.

Диана рассмеялась, прошлое ушло с видного места памяти.

— Я хочу увидеть город, пройтись по нему.

— Всему своё время, тебе нужно привыкнуть, а потом мы съездим в город, хорошо?

— Да.

— Я тут купил ещё кое-что, — сказал он и повернулся к небольшой сумке, которую Диана не заметила. Жан достал какой-то вытянутый разукрашенный цилиндр.

— Что это?

— Фейерверк, Ди. Раз устраивать праздник, то на полную катушку, верно?

Она наблюдала за манипуляциями. Он поставил его и взял в руки спички, только сейчас девушка заметила, что снизу цилиндра идёт тоненький шнур.

— Доверяю тебе, — сказал Жан, протягивая коробок.

— Я никогда этим не занималась… — произнесла она, но всё же взяла. Спичка зажглась в первого раза. Девушка осторожно зажгла, и они отошли чуть в сторону. Вскоре огонёк фитиля скрылся за корпусом, и ракета со свистом устремилась ввысь. Разноцветные линии окрасили чёрное полотно, только затем хлопок ударил по ушам. — Здорово! — прокричала она.

— У нас есть ещё две. Зажжём?

— Конечно!

За первой ракетой последовала вторая, которая окрасила небо тысячами красок. Затем хлопки разнесли весть о празднике, а линии внезапно разделились и ещё раз брызнули светом.

— Наверное, так зажигаются звёзды, — посмеялась девушка и взглянула на Жана. Тот улыбнулся и серьёзно произнёс:

— Нет, так зажигается новая жизнь…

Ночь уже опускалась на гигантский мегалополис, когда трансатлантический перелёт завершился мягкой посадкой. Фактически в Москве было уже 3 марта, поэтому Павел усмехнулся, мысленно назвав самолёт машиной времени.

Здание местного отделения ФБР поражало своими размерами, как и все строения этого города до сих пор являющегося одним их финансовых центров мира. Местные многоуровневые небоскрёбы взмывали высоко в небо, впиваясь в тучи шпилями, посадочными площадками и парками, разбитыми на крышах. Мечта технократа — так можно было бы назвать этот город.

Многие города Китая тоже славились своими высотами. Вызвано это было не только количеством населения, хотя двухмиллиардный Китай задыхался на своей территории, но и желанием быть выше. Новая сверхдержава стремилась обогнать всех во всём, и следует признать, во многом Поднебесной это удавалось. Япония и Европа уже давно превратилась в один гигантский мегалополис, где несколько километров леса практически не замечались при переезде из одного населённого пункта в другой. Россия с бескрайними просторами могла позволить себе расти вширь, а поэтому экология в городах была несравнимо лучше, чем во многих других развитых странах мира.

В Америке были свои проблемы: стоимость земли. Исконно причина появления сверхвысотных зданий в XX веке была обусловлена именно большой стоимостью квадратного метра в центре города, и стало выгоднее строить высокие здания, благо, что технологии позволяли решать такие задачи. Простая бухгалтерия вынуждала расти ввысь, позже это стало визитной карточной Нью-Йорка наряду со Статуей Свободы, также как и многочисленные флайеры городских служб и даже частных лиц, которые как нельзя лучше подходили к скоростному стилю жизни современного Нью-Йорка.