Ну и пусть, решил Юджин, вернувшись вечером домой, мне совершенно наплевать, что она думает обо мне!

Он вытащил из холодильника банку пива и, не раздеваясь, плюхнулся на кровать. Щелкнув пальцами в воздухе – он же, в конце концов, гений электроники, а это изобретение просто детский сад! – он включил телевизор и нашел канал, по которому показывали футбол. Усердно смотря на экран, он, однако, так и не смог понять, что за команды играют и какой счет. Потому что Мередит Стетхем не желала убираться из его головы.

Уж она-то не стала бы плюхаться на кровать в одежде и прихлебывать пиво прямо из банки, пялясь в экран, нашептывал дурацкий внутренний голос.

Конечно не стала бы! Мередит Стетхем наверняка затошнило бы от одного только запаха пива, не говоря уже о вышеописанной ситуации. Мередит Стетхем предпочитает изысканные вина, в которых он не сможет разобраться даже пройдя специальный курс для сомелье. Вино такого-то урожая, такого-то года, из такой-то местности с южного склона… непременно с южного. Потому что на северном склоне в то лето уродился кислый виноград и букет уже не тот…

Юджин так разозлился на эти мысли, что едва не метнул банку с недопитым пивом в стену. И еще на то, что перед его глазами из-за этих мыслей стояла Мередит Стетхем с бокалом вина. Ее нежное тело затянуто в платьишко для коктейлей или в вечерний наряд, обтягивающий все соблазнительные выпуклости и впадинки и обязательно оставляющий голыми плечи с бархатисто-нежной кожей… Юджин не был знатоком греческой мифологии, но он почему-то был уверен, что именно такое тело было у Афродиты или Артемиды. Или еще у какой-нибудь чертовой языческой богини! Рядом с Мередит, конечно, обязательно трется лощеный красавчик, развлекающий ее светской беседой, и она улыбается ему, и ее глаза сияют, а шелковистые волосы струятся по спине золотым шелком, в который хочется запустить пальцы, чтобы потрогать эти нежные, струящиеся пряди…

Едва не застонав от расстройства, вызванного этой картиной, Юджин резко сел, едва не расплескав свое пиво, и в отчаянии приложил холодную банку ко лбу. Он не думал, что ему будет так трудно, чертовски трудно. Ему нужно принять ледяной душ. А еще лучше – лечь сегодня спать в ванну, наполненную холодной водой. Иначе до завтра он не дотянет!

– Душ… – сказал он сам себе и, поднявшись, побрел в ванную.

Юджин стоял под колкими ледяными струями и старательно делал себе самое строгое внушение. Он распределял роли на завтра, пытаясь заранее отрепетировать все возможные фразы и предусмотреть самые незначительные мелочи. Ему нужно быть сдержанным, вежливым и холодным. Он будет суперкорректным! А уж чего не стоит делать – так это пытаться завести непринужденную беседу или начать пожирать ее голодным взглядом, который вполне может навести ее на мысли о принадлежности Юджина Келли к племени каннибалов! Мередит Стетхем, сводящий с ума ангелочек… Капризный, богатенький ангелочек… Неземное видение… Стоило увидеть ее мамашу, чтобы понять, каково будущее самой Мередит. Ему не нужно думать о ней, поскольку это занятие не имеет никакого смысла.

Эту закрепляющую фразу Юджин повторил несколько раз и почти успокоился. Почти. Но, едва проснувшись на следующий день, он тут же понял, что все его самовнушение, все проверенные методы, которые раньше помогали безотказно, теперь почему-то перестали действовать. А едва он увидел Мередит, все повторилось: он снова срывался на свой немыслимый тон и снова пожирал ее глазами, когда Мередит этого не видела.

Я мазохист, мысленно сказал себе Юджин, предлагая Мередит встретиться. И испытал почти физическую боль, когда она отказалась и даже почему-то попыталась аргументировать этот отказ. А когда она исчезла в недрах своего роскошного дома, он некоторое время стоял неподвижно, испытывая боль и злость.

Из окон своей бывшей комнаты Мередит наблюдала за тем, как отъезжает фургон. Вот он выехал за ворота и скрылся за поворотом. Он увозил Юджина Келли. Вряд ли мы когда-нибудь встретимся еще, решила Мередит, и это к лучшему. Потому что Юджин Келли по неизвестной причине оказался человеком, который был опасен для ее спокойствия. Мередит отвернулась от окна и сосредоточилась на своих проблемах, выбрасывая из мыслей Юджина.

Вивьен заверила ее, что ремонт закончится не позже среды – это была лучшая новость за последний месяц! – Сэм позвонила, чтобы напомнить о уже завтрашней вечеринке. Елейным голоском она поведала Мередит о том, что во время сегодняшнего рейда по самым дорогим и престижным бутикам она, Сэм, улучила минутку, чтобы замолвить за бедняжку-Мередит словечко. Так что Люси дает ей завтра выходной с тем, чтобы Мередит набралась сил перед вечеринкой. На вопрос Мередит, чем подруга шантажировала Люси, Сэм посоветовала воспользоваться предоставленной возможностью и перестать ехидничать. Неблагодарная Мередит почувствовала себя совсем уж неблагодарной и поспешила поблагодарить Сэм за заботу.

На вечеринку Сэм Мередит приехала, когда она входила в стадию разгара. Основная масса гостей уже почтила своим присутствием грандиозное мероприятие, приглашения на которое удостаивались лишь избранные. Иногда Мередит была бы не против, если бы ее имя вычеркнули из списка этих избранных, но сегодня благодаря этому приглашению она получила долгожданный выходной. Следует быть признательной и за такую малость! – решила Мередит и порадовалась, что среди гостей Сэм нет телепатов. Если бы кто-то узнал, о чем она думает, ее по меньшей мере не поняли бы, а по большей – просто посчитали заносчивой и пресыщенной… Или еще кем похуже. Потому как для всех присутствующих приглашение Сэм было лестным знаком внимания.

Каждая вечеринка в доме Саманты считалась престижным и грандиозным событием с неизменными атрибутами: с узнаваемыми знаменитостями, непременно с очень модной группой музыкантов, с изысканными яствами и напитками и даже с фейерверком под занавес. Все это гарантировало появление соответствующего отчета в колонке светских новостей и расширенный вариант изложения событий – в нескольких бульварных газетах. На страницах желтой прессы даже самые незначительные детали будут смаковаться и приукрашиваться, но Мередит точно знала, что недоброжелательные отзывы польстят ее подруге, считавшей, что хороша любая известность, даже скандальная.

Осматривая доступное взору пространство, Мередит подумала, что особняк Сэм и прилегающая к нему территория стали похожи на огромный муравейник в час пик, если таковой у муравьев существует. Она медленно двинулась вперед, заранее зная, что доберется до эпицентра вечеринки не ранее чем через полчаса. То и дело она замедляла шаг или вовсе останавливалась, чтобы поприветствовать многочисленных знакомых и перекинуться парой слов с теми, кого давно не видела. Пробираясь сквозь толпу, Мередит решила, что эта вечеринка побила все предыдущие рекорды по количеству приглашенных.

– Мередит, душечка, как я рада тебя видеть…

– Лайза, привет…

Девушки в поцелуе едва коснулись щечек друг друга.

– Как ты, Мередит?

– Все отлично.

– Прекрасно выглядишь, и волосы… Что ты сделала со своими волосами? Фруктовый воск придает им такое сияние?

– Лайза, у каждой девушки должен быть свой секрет, – рассмеялась Мередит. Непосредственность Лайзы ей импонировала и совсем не показалась обидной. – Ты ведь не хочешь, чтобы мы сейчас в этой толпе занялись обсуждением твоей персоны?

– Упаси боже! – Лайза на секунду закатила глаза и ловко подхватила с подноса официанта два бокала. Один она вручила Мередит со словами: – Возможно, это поможет мне выведать твои секреты.

– Я бы не надеялась…

Они снова рассмеялись.

– Ладно, Мередит, мне нужно идти расставлять свои сети. Иначе этот вечер придется провести в гордом одиночестве, – слукавила Лайза, еще ни на одной вечеринке не остававшаяся без внимания сильного пола. – Пока, дорогая, увидимся. Этот вечер будет долгим, я чувствую…

– Удачной охоты, – со смехом пожелала Мередит, и Лайза, подмигнув ей, растворилась в толпе.