В Германии для сохранения общего мира требовалась повсеместная мобилизация: в «Саксонском зерцале» упоминается обязательная служба (Folgepflicht), от которой освобождены только женщины, пастухи, клирики и служители церкви. По австрийскому земельному праву (Landrecht) 1237 г. «все жители страны должны содействовать ее защите».
Города-государства Италии больше не отказывались от людских ресурсов своих округов. Перуджийский округ должен был поставлять лошадей, оружие, зерно и людей[168]. В 1292 г. Сиенский округ выставляет 3000 пехотинцев, а в 1318 г. – 7000 пехотинцев. Чтобы облегчить набор, эта территория была поделена на военные округа – викариаты: в 1310 г. их насчитывалось 9, объединявших 289 общин; каждый из них должен был набрать отряды из своих людей, не прибегая к услугам наемников[169]. Во время военных действий при Монтаперти (1260 г.) во Флорентийском округе было набрано 3000 саперов и 5000 пехотинцев, составлявших половину армии.
В Шотландии в период войн за независимость, помимо феодальной службы, существовало также и общинное войско (communis exercitus), или служба скоттов (servitium scoticanum).
Нововведения Филиппа Красивого во Франции коснулись и воинских повинностей. С одной стороны, монархия добивалась службы от всех держателей фьефов, были они прямыми вассалами короны или нет, по праву королевского бана; с другой стороны, по крайней мере начиная с 1302 г., после поражения при Куртре, король пожелал собирать, по праву арьербана, всех, кто был в состоянии держать оружие.
Понятие арьербан, которое тогда было распространено почти повсюду и все чаще использовалось, не было, однако, новшеством. Этот термин, являвшийся, вероятно, семантической деформацией каролингского герибана, время от времени появлялся в XII-XIII вв. В хартии Людовика VII от 1141 г. говорится о земле, владельцы которой обязаны присылать четырех сержантов в королевское войско по арьербану (in exercitu regis ad retrobannum). В эпоху Иоанна Безземельного упоминается нормандский арьербан (retrobannum Normandie), подразумевающий либо сбор всех свободных людей, либо вассалов, которые уклонялись от службы в войске по праву бана; так, епископ Лизье должен был поставлять в войско герцога 20 рыцарей, тогда как 10 других из предместий Лизье оставались охранять город до тех пор, пока их не призывали в арьербан[170]. В то же время, расследование по поводу прав графини Шампанской показало, что «все люди, живущие в Шато-Тьерри, независимо от своего положения должны служить в войске госпожи, за исключением призываемых по арьербану»; далее, в том же документе сообщается, что «жители Рувруа и Аннуа обязаны госпоже службой по арьербану раз в году»[171]. В ордонансе Симона де Монфорадля альбигойцев от 1 декабря 1212 г. говорится, что «в случае обычной, частной войны, или для оказания помощи осажденному графу, или по арьербану, все бароны и рыцари низкого и высокого ранга обязаны откликнуться на призыв»[172]. Термин «арьербан» встречается и в литературных источниках: у Филиппа Муске, Жуанвиля, в «Романе о лисе», «Песне о Жираре Руссильонском»[173]. Филипп Красивый в драматической ситуации после поражения при Куртре воспользовался понятием, которое, несмотря на его расплывчатость, довольно хорошо знали, и попытался распространить принцип всеобщей воинской повинности на всех подданных. Несомненно, в этом видели главным образом средство налогообложения; действительно, чаще всего объявление арьербана превращалось в сбор новой подати, но имеются и доказательства того, что в некоторых случаях проводилась если не полная мобилизация, немыслимая в техническом и военном отношении, то, по крайней мере, набор во многих сельских или городских общинах отрядов разной численности.
Последовательное и эффективное внедрение принципа всеобщей воинской повинности впервые началось в Англии. Превосходство Англии в этой области можно объяснить одновременно сохранением старых англосаксонских традиций, прекрасной государственно-административной организацией в XII в. и общинным сознанием, гораздо более распространенным и глубоко укоренившимся в этом королевстве раньше, чем в других странах Запада.
Инициатива в этой области принадлежала Генриху II Плантагенету, который, собрав свой двор в Мане на Рождество 1181 г., в присутствии архиепископа Бордо, других прелатов и баронов этой провинции, обнародовал эдикт, действительный для всех его континентальных владений. В этом эдикте не предусматривался сбор армии, не закреплялись собственно военные обязанности его подданных, но указывалось вооружение, которым они должны располагать в соответствии с размером своего состояния. Различались три категории подданных:
а) те, кто обладал движимым имуществом стоимостью в 100 анжуйских ливров (равноценны 100 турским ливрам или 25 фунтам стерлингов); они должны были иметь рыцарское вооружение, включая коня;
б) те, кто обладал движимым имуществом стоимостью от 25 до 40 анжуйских ливров; они должны были иметь короткую кольчугу, копье и меч;
в) самые бедные; они могли ограничиться поддоспешником, железным шишаком, копьем, мечом или луком со стрелами[174].
Нам ничего не известно о практическом применении этого эдикта, но поскольку акцент сделан на движимом имуществе, можно предположить, что Генрих II Плантагенет хотел вооружить прежде всего жителей городов.
Несколькими днями позже тот же Генрих II обнародовал знаменитую ассизу о вооружении, на этот раз действительную для Англии. Этот документ, гораздо более обстоятельный, чем предыдущий, предусматривал, что каждый владелец рыцарского фьефа должен иметь рыцарское снаряжение; он предписывал также, чтобы всякий свободный мирянин, получающий ренту или владеющий имуществом стоимостью 16 марок стерлингов (что равноценно 40 анжуйским ливрам), имел полное рыцарское вооружение; всякий свободный мирянин, владеющий 10 марками (т. е. 25 анжуйскими ливрами), имел короткую кольчугу, железный шишак и копье; остальные горожане и свободные общинники имели поддоспешник, железный шишак и копье. Все должны хранить это вооружение для службы королю.
Таким образом, главной целью ассизы было увеличить запасы оружия и помешать их дальнейшему расходованию: предусматривались меры, запрещавшие продавать, отдавать в заклад, вывозить оружие.
Ясно также, что монархия почти не заботилась о вооружении бедных, и она освободила зависимых людей, попросту умолчав о них, от выполнения требований этой ассизы; монархию интересовали только две категории, поскольку они располагали некоторыми средствами, а также могли быть источником смут и угрожать общественному порядку: с одной стороны – рыцари, а с другой – «свободные и почтенные» люди; только они должны были подвергнуться переписи в рамках бургов и сотен и дать клятву верности королю[175].
Впоследствии система продолжала совершенствоваться и изменяться. В 1205 г. Иоанн Безземельный прибег к всеобщей мобилизации, собрав горожан в отряды бургов и горожан и сельских жителей – в отряды по сотням и деревням. В 1212 г. шерифы получили приказ передать графам, баронам, рыцарям, а также свободным людям и сержантам, которые могли носить оружие и принесли оммаж, или клятву верности государю, отправиться в Дувр, чтобы защитить короля, самих себя и английскую землю; неявившиеся низводились до положения сервов или полусвободных. Эта акция увенчалась успехом: за несколько дней наплыв был такой, что пришлось отослать (не хватало продовольствия) тех, кто был хуже вооружен, оставив только рыцарей, сержантов, свободных людей, лучников и арбалетчиков.
