Аарон лишь улыбнулся, ничуть не обескураженный.

– Я вот к чему веду. Она владела одной вещью, очень для нас важной сейчас: правом подать иск о возмещении ущерба в связи с возможным увечьем, нанесенным ей в Женском медицинском центре. Но я забегаю вперед.

Мы можем сделать следующее: мы можем утвердить в судебном порядке ваше право на владение имуществом дочери. Тогда к вам перейдет все имущество, которым владела ваша дочь к моменту своей смерти; само по себе это дело не столь важное – поскольку ваша дочь была несовершеннолетней и в любом случае владела немногим, – но оно дает вам законное право получить упомянутые документы. Вы можете добиться, чтобы вас назначили управляющими имуществом Энни, и таким образом получить право выступать от лица покойной дочери, чтобы привести все ее дела и бумаги в порядок; то есть вы будете обязаны составить опись всего имущества. А следовательно, выяснить, чем владела умершая: какие деньги, какая собственность, какие права на возбуждение исков остались после ее смерти.

И мы будем работать именно с правом Энни на предъявление иска. Среди всего прочего, после смерти вашей дочери осталось право на предъявление иска о возмещении ущерба, связанного с возможным увечьем, нанесенным ей врачом, медсестрой, клиникой – любым ответственным лицом, И вы, как управляющие имуществом дочери, будете не только иметь право, но и просто обязаны решить, были или нет у Энни основания предъявлять иск клинике. Вы пока согласны со мной?

– Ради моей покойной дочери я готов на все.

– Хорошо.

– То есть ее право на тайну частной жизни перейдет ко мне. И те документы перейдут ко мне.

– Когда вас назначат управляющим имуществом дочери, Да. Информация, которой вы располагаете, дает вам основания считать, что среди всего прочего имущества у нее было право на иск; а чтобы привести эту часть имущества в порядок, вам необходимо иметь на руках документы, и клинике придется выдать их вам.

Слова адвоката понравились Максу.

– Усек.

– А как это сделать? – спросила Дин, в глазах которой засветилась надежда.

Аарон снова обратился к своим записям и начал перечислять.

– Итак, первое: нужно, чтобы одного и вас назначили управляющим имуществом. Мы можем подготовить все необходимые бумаги, а потом вы подпишете их и подадите заявление об этом назначении в суд.

Тем временем мы составим письмо от вашего имени, запрос на медицинскую карту. В письме будет говориться... – Аарон начал записывать, продолжая говорить. – ...что Энни являлась пациенткой клиники... что вы назначены управляющим имуществом покойной... и, чтобы привести в порядок все ее дела, вам необходимо получить медицинскую карту дочери. Мы вложим в письмо чек, скажем, на двадцать пять долларов, чтобы покрыть стоимость работы по копированию документов. Вы отправите письмо в клинику, и... обычно такими делами занимается работник канцелярии, который и выдает документы в ответ на запрос, но я не знаю, насколько распространяется это правило на клиники, где производят аборты. – Аарон немного поколебался, потом стал размышлять вслух: Если нам немного повезет, работник архива просто выполнит наше требование, и никто из начальства даже никогда не узнает об этом. Но если дело пойдет не так, как нам хочется, ответственные за случившееся лица очень скоро узнают о запросе, и тогда вам придется иметь дело с ними.

– Знаете, я скажу вам одну вещь, – заявил Макс. – Я ничего не буду отправлять по почте. Я просто возьму письмо и швырну его им в физиономию.

– Ну... такие письма обычно пересылаются по почте, но... я могу понять ваше желание явиться туда лично. Я не советую вам делать это, но... конечно, я вас понимаю.

Однако Дин не устроило решение мужа.

– Милый, ты не можешь идти туда. Макс сник, вспомнив о своем предыдущем походе в клинику, и выругался.

– Извините. Я уже навел шороху в этой клинике, мистер Харт. Судья обещал посадить меня, если я не буду держаться подальше оттуда. Я не могу идти.

– А Дин? – спросил Аарон. – На нее тоже распространяется постановление судьи? Макс даже рассмеялся.

– Нет... ни в коем случае. Она слишком добропорядочная женщина для этого. – С этими словами он взял Дин за руку.

– Значит, мы назначим Дин управляющим имуществом. Ни у кого из вас нет возражений?

– То есть она возьмет письмо и швырнет его им в физиономию? – спросил Макс.

– Ну... полагаю, она сделает это вежливо, но... да, она может пойти в клинику сама.

Макс и Дин обменялись вопросительными взглядами, и все было решено.

– Отлично. Значит, так: Линда – наш ассистент, поэтому если вы решите продолжать дело, она завтра послезавтра подготовит необходимые документы и сразу позвонит вам. Вы подпишете некоторые бумаги, необходимые для того, чтобы суд назначил вас управляющим имуществом дочери. Тем временем я подготовлю письмо вам на подпись, запрос на медицинскую карту. Как только назначение состоится и письмо будет составлено, вы будете готовы пойти в клинику и получить все бумаги.

У вас есть какие-нибудь вопросы? – Макс и Дин задумались, а Аарон развил свою мысль дальше:

– Если я что-нибудь упустил, или вам требуются какие-то дополнительные объяснения, или вы хотите предпринять какие-то другие шаги...

– А что, если они действительно виноваты в смерти Энни? – спросила Дин. То есть, что если мы сумеем доказать это? Как мы сможем остановить их?

– Как мы сможем добраться до них? – спросил Макс. Аарон нацарапал еще что-то в блокноте.

– У нас в фирме работает еще один адвокат, Билл Маклаулин. Билл специализируется на делах вроде вашего, связанных с исками о возмещении ущерба. Вот что я вам скажу: достаньте сначала медкарту и прочие записи в клинике, а потом, при наличии улик, необходимых для начала судебного процесса, я с удовольствием передам дело об иске Биллу для дальнейшей работы. Пока же я проконсультируюсь с ним и выясню, не может ли он сейчас посоветовать нам еще что-нибудь для того, чтобы достать эти документы.

Макс поднял руку, останавливая адвоката.

– Что ж, все это звучит здорово, но... нам надо поговорить о деньгах.

Аарон улыбнулся.

– Да, это заключительный вопрос. В данный момент мы готовы взяться за дело в расчете на долевой гонорар. Это означает, что наш гонорар будет исчисляться в процентах от суммы компенсации. Не будет компенсации, не будет гонорара. Обычно мы берем тридцать три и три десятых процента. Вам придется возместить наши личные расходы на дело, но в большинстве случаев мы решаем вопрос оплаты по завершении дела. Как только мы закончим наше расследование и увидим, что и как, мы с вами сядем вместе и в общих чертах выстроим дело. Если вы останетесь недовольны результатом, мы посоветуем вам не продолжать. Если вы готовы взаимодействовать снами на этих условиях, я попрошу Линду подготовить договор.

Макс и Дин снова обменялись вопросительными взглядами, а потом Макс ответил:

– Мы готовы.

В четверг около четырех часов дня Тина Льюис быстро, бегло просмотрела записи Лесли, а потом попыталась вернуть их.

– Хм-м... Да, Эрика права: это не тянет на материал для репортажа.

Лесли не взяла записи, и рука Тины повисла в воздухе.

– Подождите минутку, Тина. Вы даже ничего не прочитали толком.

Они находились в кабинете Тины. Тина сидела за своим столом; Лесли отвлекла ее от работы, и она уже начинала раздражаться.

Она бросила записи на стол, ближе к Лесли, просто чтобы избавиться от них. Теперь она разозлилась.

– Это не тянет на репортаж. Кто поверит голословным заявлениям, сделанным неизвестным, анонимным, мнимым свидетелем, который даже не хочет появиться перед камерой и не может доказать ни одного своего слова? Это не сообщение для программы новостей, а подстрекательское выступление против абортов. У тебя нет материала для репортажа!

– У меня есть семья, потерявшая дочь! – при этих словах Лесли постучала пальцем по записям.

– Неужели ты считаешь это достоверной информацией? Мы не можем выступить в программе с такими серьезными заявлениями, ничем не подкрепив их, не показав никаких свидетелей, не предоставив никаких доказательств. На нас тут же набросятся поборники свободы выбора – не говоря уже о наших конкурентах и всех прочих, кто еще хоть сколько-нибудь уважает объективную журналистику!