В МОЕЙ СУДЬБЕ В моей судьбе все царство праха было… В моей судьбе Так часто сердце падало, и стыло, И знало вновь миг пламени в себе. В рассветный час мне дан был кубок дрожи… В рассветный час Я принял посох смертных бездорожий, Где пыль и зной равно встречают нас… И в полдень мой — я с солнцем пламенею… И в полдень мой В полях земли упорствую и сею С надеждою и верою немой. А ввечеру я встречу тень в покое… А ввечеру Я в звездный храм свершение людское, Как жатву праха, кротко соберу! ЧУДОМ ТЕНИ Чуть внятно дышит вечер поздний И, дольний довершив предел, Последний миг из часа розни Отсталой искрой догорел… И в слитной яви мир всечасный Сошел на смертную межу, И к звездной тайне, в Храм безгласный, Я в думах праха восхожу. И сердце, что в бреду боролось И было в тлен облечено, Вплетает ночь в свой звездный колос, Как полновесное зерно… И грудь, дрожавшая без крова Средь смуты дня, — в дневном плену, От чар ночных приемлет снова Согласие и тишину… Спеши ж расторгнуть чудом Тени Всю боль и горечь дольних слез, Кто в вещий час ночной ступени Свой жребий к вечности вознес! ВЕРУЮ Credo quia impossibile.[10] Gregorius VII, РМ Знаю я в яви вселенной Плач на рассветном пороге, Путь человеческий в зное, Длящийся ложно — Знаю, как сердце земное Хило во сне и в тревоге, Немощно в радости бренной, В скорби ничтожно… Вижу я в смертной истоме Годы, заботы и крохи Блага, блаженство и рядом Горе у двери — Юность с седеющим взглядом, Старость с проклятьем во вздохе, В нищем и княжеском доме Те же потери… Снится мне в жизни, однако, Цвет человеческой доли, Сила души беспечальной В мире и в споре, Верую в жребий венчальный, В царствие часа без боли, В посох, ведущий из мрака Вечные зори… Верую, верую, Боже, В сумрак, о звездах поющий, Свет беззакатный, сулящий Чудом страданья… Верую в молот разящий, В пламя и в меч создающий, В жертву зиждительной дрожи, В мощь упованья! ЧАС ОБЫКНОВЕННЫЙ
Едва колебля пламя жизни пленной Сквозь легкий сон души, Плывет-струится час обыкновенный, Как дым в тиши… Немого сердца тень не ранит… Мысль, как пчела Из цвета в цвет, в былые дни заглянет, И вновь дремота, как была… И с каждым мигом длится безраздельно Облекший явь покои, Как смутный отзвук песни колыбельной В судьбе людской… И греет грудь пустыми снами Насущный свет, Как если б бездны не было пред нами, Как будто тайны несказанной нет… И дремлет ум. Ленив и своенравен Его слепой досуг, Как если б был всей бездне мира равен Наш смертный круг… ОГНЕННЫЙ НЕВОД Учись у пламени живого, Как в час ущерба вспыхнуть снова, И в гранях полноты заметь, Как в пепле часа должно тлеть… Чтоб было время снова ало, Исполни жребий искры малой, И, пав на трут, обманешь тень, И будешь весь — как красный день… И в сонных гранях тьмы полночной, Koгдa приспеет час урочный, Змеись к дубраве в тишине, И встанет дерево в огне… А там, с шипеньем, в беге метком, Струясь, звеня, по сучьям, веткам, Сжигая боль твоих оков, Ты расцветешь до облаков… И дрогнув вдруг, над сном и тенью, В просторе, преданном смятенью, Земле поведает набат, Как ты прекрасен и богат! РАЗДУМЬЕ Ты принял крест земного ига, Весь свет и боль его постиг, Когда впервые к чаше мига Устами бледными приник… Отведав сладости короткой, Ты сеял слезы, пролил кровь, И сам влачил невзгоду кротко, Чтоб бледный призрак встретить вновь… |
