«Раскрылась ночь своей великой тьмой…» Раскрылась ночь своей великой тьмой… Подходит час полуночи немой! Простор земли во мраке утонул… И мир свои пределы разомкнул… И над душой, неведающей сна, Горят лишь звезд святые письмена, Свой тайный блеск таинственно дробя. Мои бедный ум, мне страшно за тебя! В глухой тиши, среди глухих долин, Пред бездной мира в мире ты один! Тебе видна дневная ложь, Нездешнего ты все же не поймешь. В зловещей тьме ты — тень среди теней, С проклятием отдельности своей!.. «Здесь — лишь грохот, хаос, зной…»
Здесь — лишь грохот, хаос, зной… Там, у грани неземной, Царство тайной тишины, Где лишь пение струны… В этом царстве тайных снов Это пенье — вещий зов, Чтобы в звездный час в тиши Вскрылось пение души… Третий раз поет петух! И воскрес поющий дух… Веет ангельским крылом… Весь — молитва, весь — псалом… «Вновь у безвестного порога…» Вновь у безвестного порога, Людское сердце, бьешься ты — Но пусть цветет твоя тревога Лишь часу новой полноты… Плетись сквозь ночь по звездам жизни, Не мешкая в угрюмой мгле, И снищешь ты стезю к отчизне, В веках завещанной земле… В минувшем небе — солнце ржаво, Без пламени его огни — И ты, венчанный новой славой, На роковое посягни! «Таков закон судьбы суровой…» Таков закон судьбы суровой, Что вдруг раскрылся час зари, И стали в горной жизни новой Золою царства и цари. Пусть сладки сердцу в мире старом Его отрада и печаль, Но ты, смельчак морей, лишь с жаром От мертвой пристани отчаль! И там, где в жизни будут крепки Сны старых стен, былая глушь, На их оплот могильно-цепкий Железный молот свой обрушь! НОЧНАЯ ПЕСНЯ Раскинуло свой звездный невод Время В полночный омут яслей и могил, И дольний мир, как благостное бремя, Безвестной чащей сердце обступил. И не уйти всей яви дней от ловли, Что в безднах мира длится век и век, Взошел ли миг, погас ли век, готов ли Стать трепетной добычей человек. Скользит челнок вдоль смертных побережий, Где час вспоил свой краткий цвет в пыли, Чтоб вдруг вовлечь в таинственные мрежи Все прихоти, все жребии земли. «Когда твой час в земной тени…» Когда твой час в земной тени Ночь облечет в свои огни, Безмерность жизни оцени… И нищим сердцем молви: Днесь Мир полноты открылся весь Нам, мукой сна объятым здесь. И все, что мы, как смерть, клянем, Всегда, всегда живым огнем Наш жребий осеняет в нем. Вот отчего, сковав века, Несет на вольность их тоска И оттого нам боль сладка. «По праху, в смертную обитель…» По праху, в смертную обитель Нездешние следы легли, Но смертный дух не небожитель, И мы не странники земли… Пусть боль, и ропот, и тревога Объемлют нас в земной глуши, Но нет изгнания у Бога И нет опалы у души… Средь смуты дня и ночи звездной Сплетают вихри с тишиной, Венчают нас одною бездной И миг небес, и час земной. ДВА СТИХОТВОРЕНИЯ I Как трудно высказать — нелживо, Чтоб хоть себя не обмануть — Чем наше сердце втайне живо, О чем, тоскуя, плачет грудь… Речь о мечтах и нуждах часа В устах людей — всегда — прикраса, И силен у души — любой — Страх наготы перед собой,— Страх истины нелицемерной Иль, брат боязни, хитрый стыд, О жалком плачущих навзрыд, Чтоб точным словом, мерой верной Toгo случайно не раскрыть, Чему сокрытым лучше быть… II Но есть и час иной напасти, Когда мы тщетно ищем слов, Чтоб с тайны помыслов иль страсти Хотя б на миг совлечь покров,— Чтоб грудь, ослепшая oт муки, Явила в знаке, или в звуке, Иль в скорби молчаливых слез, Что Бог судил, что мир принес… И, если пыткой огневою Весь, весь охвачен человек, Он только холоден, как снег, И лишь с поникшей головою В огне стоит пред тайной тьмой, Вниманью чуждый и немой. |
