Питт обернулся и долгим суровым взглядом посмотрел на Ловенхардтов.

– Нам скоро придется покинуть остров, и вы должны будете пойти с нами.

– Ты думаешь, это разумно? – усомнился Джордино.

– Целесообразно, – ответил Питт. – Эти люди – ключ к загадке. Благодаря их знаниям нам нет нужды рыскать по предприятию, рискуя попасться. Кроме того, как бы мы ни старались, нам не узнать и трети того, что известно этим господам.

– Нет-нет! – задохнулась Хильда. – Мы не посмеем бежать. Охрана узнает, что мы исчезли, и эти дьяволы из «Одиссея» будут мстить. Они убьют наших детей.

Питт взял ее руку в свои и мягко сжал.

– Вашу семью защитят. Я обещаю вам: мы не допустим, чтобы с ними что-нибудь случилось.

– Я все же не уверен, – сказал Джордино, обдумывая обстоятельства и возможные последствия этого шага. – Поскольку гидроцикл мы бросили, наш единственный шанс бежать с острова – попытаться угнать катер или самолет. Вертолет угнать не дадут, перехватят. Если с нами будут двое пожилых людей, осуществить этот план будет не слишком просто.

Питт снова обернулся к Ловенхардтам.

– Вот о чем вы не подумали. Когда ваша работа будет завершена и вы станете не нужны, вас и остальных ученых-заложников неизбежно ликвидируют. Призрак не может рисковать тем, что кто-то из вас расскажет всему миру, что здесь происходит.

На лице Клауса Ловенхардта отразилось полное понимание, но он все еще не мог заставить себя до конца поверить словам Питта.

– Но не всех же! Это был бы адский замысел. Они не посмели бы убить нас всех. Внешний мир все равно узнал бы правду.

– Вовсе нет. Представьте себе, что самолет, на котором вы полетите домой, разобьется и таинственным образом пропадет в океане. Будет, конечно, расследование катастрофы, но в остальном никто так ничего и не узнает.

Клаус перевел взгляд на жену и обнял ее рукой за плечи.

– Боюсь, что мистер Питт прав. Призрак не может позволить себе оставить кого-то из нас в живых.

– Но если вы сообщите обо всем в средства массовой информации, то Призрак не посмеет убить остальных членов вашей научной группы. Правоохранительные органы всех ваших стран объединятся и обратят против Призрака и его империи «Одиссей» все инструменты международного права, которые находятся в их распоряжении. Поверьте мне, присоединиться сейчас к нам и бежать – единственный выход.

– Можете ли вы гарантировать, что благополучно вывезете нас с острова? – нерешительно спросила Хильда.

Питт выглядел чрезвычайно озабоченным.

– Я не могу обещать того, чего и сам не знаю. Но если вы останетесь здесь, вы умрете наверняка.

Клаус стиснул плечо жены.

– Ну, дорогая, вот, кажется, наш шанс снова увидеть близких.

Она подняла голову и поцеловала его в щеку.

– Значит, идем вместе.

– Они возвращаются, – объявил Джордино, не перестававший слушать у двери.

– Будьте добры, оденьтесь, пожалуйста, – обратился Питт к Ловенхардтам, – а мы с другом позаботимся об охранниках.

Ученые начали собирать одежду, а Питт повернулся к ним спиной и присоединился к Джордино. С кольтом сорок пятого калибра наготове он занял позицию по другую сторону дверного проема.

Шли секунды. Охранники неторопливо возвращались прежним путем. Питт и Джордино терпеливо ждали, пока шаги охранников не раздались прямо за дверью. В этот момент Джордино рванул на себя сломанную дверь и с грохотом швырнул ее на пол. Охранники были слишком удивлены, чтобы оказать сопротивление. Их быстро втащили в комнату и продемонстрировали им с близкого расстояния дула двух очень больших автоматических пистолетов.

– En el piso, rapidamente! – резко скомандовал Питт, приказывая охранникам лечь на пол. Одновременно Джордино начал срывать с постели простыни. Они быстро разоружили и связали ошеломленных охранников и заткнули им рты кляпами.

Через пять минут все четверо – впереди Питт, за ним Клаус и Хильда и в арьергарде Джордино – миновали неохраняемые ворота в окружавшем здание заборе и торопливо перешли улицу, плотно забитую сотрудниками охраны и пожарными. Внимание всех присутствующих было обращено на машину для уборки улиц, которая все еще горела. Беглецы незамеченными скользнули во тьму.

Им предстоял долгий путь. До самолетных ангаров, расположенных в конце взлетно-посадочной полосы на перешейке между островами, от места заключения Ловенхардтов нужно было пройти больше мили по территории комплекса. Но теперь им легче было ориентироваться, ведь кроме спутникового снимка они могли воспользоваться помощью ученых, которые были знакомы с расположением улиц.

Клаус Ловенхардт немного приотстал, чтобы тихонько переговорить с Джордино.

– Ваш друг действительно владеет ситуацией?

– Давайте скажем просто, что Дирк – человек неограниченных возможностей. Он способен с помощью слов или силы выпутаться почти из любой сложной ситуации.

– Вы ему доверяете.

Это было скорее утверждение, чем вопрос.

– Во всем, вплоть до жизни. Я знаю его почти сорок лет, и он ни разу еще не подвел.

– Он что, разведчик?

– Едва ли. – Джордино не сумел подавить тихий смешок. – Дирк – морской инженер. Он директор департамента специальных проектов Национального подводного и морского агентства. Я его заместитель.

– Спаси господи! – пробормотал Ловенхардт. – Если бы я знал, что вы не секретные агенты ЦРУ и не имеете соответствующей специальной подготовки, я никогда не пошел бы с вами и не стал рисковать жизнью жены.

– Вам не найти лучшего человека, которому можно доверить свои жизни, – заверил его Джордино тихим и твердым, как бетон, голосом.

Питт двигался от здания к зданию, стараясь держаться в тени, подальше от уличных фонарей и прожекторов, установленных на крышах. Идти было нелегко. Весь комплекс от одного конца до другого был ярко освещен. Прожекторы на каждом здании и вдоль улиц призваны были отбить у любого человека охоту даже думать о бегстве. Обилие света позволяло Питту осматривать окрестности не в прибор ночного видения, а просто в бинокль, и он все время проверял, не прячутся ли где-нибудь в тени слишком ретивые охранники.

– Что-то непонятно – на улицах практически нет патрулей, – прошептал Питт.

– Это потому, что охранники на ночь выпускают собак, – объяснила Хильда.

Джордино резко остановился.

– Вы ничего не говорили о собаках.

– Меня никто не спрашивал, – беспомощно ответила она.

– Держу пари, это доберманы, – простонал Джордино. – Ненавижу доберманов!

– Нам повезло, что удалось пройти так много, – откровенно признал Питт. – Теперь придется быть вдвое внимательнее.

– А у нас как раз закончилось мясо, – пожаловался Джордино.

Питт уже собирался опустить бинокль, но заметил высокую ограду из проволочной сетки с проложенной по верху спиралью колючей проволоки. Он разглядел, что у ворот на дороге к аэродрому дежурят два человека, ясно видимые в свете фонарей. Питт подрегулировал бинокль и посмотрел еще раз повнимательнее. Это были не мужчины, а женщины в синих комбинезонах. Две собаки без привязи бегали перед воротами и что-то вынюхивали. Это были доберманы, и Питт усмехнулся про себя, вспомнив отвращение Джордино к этой породе собак.

– Дорогу на взлетное поле преграждает забор, – сказал он, передавая Джордино бинокль.

Джордино посмотрел.

– А ты заметил, что там в нескольких футах перед большим забором есть еще заборчик, пониже?

– Предназначенный, несомненно, для защиты собак?

– Ну да, чтобы из них не получилось жаркое с хрустящей корочкой. – Джордино немного помолчал и внимательно осмотрел ограду на сотню ярдов в обе стороны. – Похоже, в сетке главного забора хватит электричества, чтобы зажарить целого быка. – Он еще немного помолчал и оглядел окрестности. – И ни одной уборочной машины в пределах видимости.

Внезапно земля у них под ногами начала двигаться. По объекту пронесся низкий гул. Деревья раскачивались, окна в домах дребезжали. Примерно такое же сотрясение Питту и Джордино пришлось испытать уже дважды – на башне маяка и еще раньше на реке. На этот раз, однако, земля дрожала дольше: прошло не меньше минуты, пока колебания затихли. Все это время доберманы лаяли как бешеные, а охранницы с беспокойством оглядывались. Теперь, когда собаки почувствовали возбуждение и нервно забегали вокруг, можно было даже не пытаться скрытно подобраться к охранницам.