Илья от подобного нахальства растерялся и даже проглотил свою порцию холодного невкусного кофе, как пилюлю от смущения. Впрочем, будущий идол сам мостился на перст божий.

— Ну тогда, мой уважаемый менеджер, слушай первое задание: мне нужна рекламная статья в «Третьем глазе» за полцены.

— Увы, нету того понту: отдаваться кому-то в койке, где спала собака, — вновь приступил к поучениям ерзающий Толик. — Или ты обыкновенный колдун, гадающий на таро, снимающий сглаз и порчу и заговаривающий языки пропойцам. И тогда ты банально покупаешь в газете определенную площадь. А уж мое менеджерское дело — найти журналиста, который распишет твои подвиги так, чтобы читателя зацепило. Или…

— Ну, договаривай, — нацелил острый нос на собеседника Илья, усилием воли не пуская на лицо гримасу презрения.

От стойки к ним за стол направился местный обыватель с двумя окропленными кетчупом сосисками на тарелке. Стандартная миниатюрность черт лица и не по-американски проросшие зубы. Сел без спросу. И принялся тупым ножом пилить уворачивающуюся сосиску:

— Что в редакции творится, просто хана! — сообщил «незнакомец» Толику. Пальцы подсевшего будто язвочками были усыпаны чернильными точками и запятыми.

— Это Дима. Который будет писать и статью, и книгу, — без энтузиазма представил Толик отправляющего в рот четверть сосиски соседа. — А это Илья. Будущий колдун. А его менеджер — я, — придал Толик последнему предложению особую значимость.

— Маг Сидоров объявил, что завязывает, — пропустил мимо ушей сообщение жующий Дима. — Было ему видение, чтоб не дурил народ. Собирается теперь липовые противопожарные сигнализации по офисам устанавливать. А что? Настоящая не меньше трех тонн, а пустой корпус для галочки подвесить — всего баксов за четыреста. Все равно пожарники не проверяют, лишь бы сигнальная лампочка мигала. — Дима приговорил еще четверть запачканной кетчупом сосиски — А наши разодравшиеся пифии подтащили крыши разбираться. Баба Галя тамбовцев, а баба Тома — ментов. И каждая требует, чтоб в газете остались статьи только про нее. Колдун в России больше чем поэт. Сейчас вся толпа у редактора. Я еле сбежал.

Илья сек, что вроде бы не проявивший к нему интереса гость, упиваясь новостями, тем не менее цепко ощупал взглядом и надетый по такому случаю опером костюм, и выставленное убогое угощение. И сделал выводы.

Илья бессмысленно крутил в руке кофейную ложку. Про мага Сидорова он уже знал. Про конфликт целительниц тоже. А вот что у бабы Томы крышей менты — было новостью, достойной занесения в личное дело. И самое важное — подсевший Дима являлся именно тем догматиком, ради которого опер травил себя здесь кофейной бурдой и запахом типографской краски. Не Толика получил задание Илья захимерить по сырому, а Диму. Родившегося в год Белой Крысы Овна Дмитрия Петровича Соломенкова. Впрочем, две гнилые рыбьи головы всегда воняют больше, чем одна.

— Кстати, — на правах менеджера порекомендовал Толик Илье. — У тебя обязательно должна быть крыша. Если хочешь, я подсуечусь.

— У меня уже есть, — загадочно улыбнулся уголками бескровных губ исаявец, и Дима одарил будущего колдуна более заинтересованным и уважительным взглядом. Поплавок нырнул и вынырнул — поклевка началась.

— А ты колдуном будешь или магом? — покатил Дима первый, пробный, шар, с остаточным подозрением косясь на костюм исаявца, не скошенную щетину на щеках и ногти.

— А что, это важно? — прикинулся невинным соловком Илья, и не собираясь как-нибудь изворачиваться, чтобы стало не заметно жирное пятно на лацкане.

— Среди серьезных людей не очень. А для твоих будущих клиентов это первостепенный вопрос. Ты на чем собираешься специализироваться? — выглядел Дима в противовес оперу прилично. Аккуратный костюмчик, стрижечка недешевая. И говорил без Толикового панибратства, хорошо поставленным голосом, содержащим уважение к клиенту, но и себя не забывающим. И даже улыбался экономно, чтоб зубы не очень-то распускать.

Оттертый Толик ревниво уточнил:

— Здесь я менеджер, а не ты, — и подумал, не рассказать ли легендарную историю про коллегу. Однажды тот решил подшабашить в медицинской газете. И интервью с венерологом начал вопросом: «Что вам больше нравится лечить — гонорею или сифилис?».

— Напомни мне плюнуть тебе в кофе, — ответил созревший для спарринга Дима цитатой.

— Я обратил внимание, — задумчиво начал Илья, как девушка при двух претендентах не обращаясь ни к кому конкретно, — что в стороне от колдуновских дорожек остался рынок недвижимости. А на нем крутятся хорошие шиши. Я бы с удовольствием тарогазил при покупке квартиры: будут ли у новых хозяев жилплощади проблемы в будущем? Стоит ли опасаться какого кидалова?

— Таро… что? — не понял Толик и растерянно закрутил на пальце медную прядь.

— Гадал, — быстро поправился опер, побледневший как очищенный картофель. Его бесцветные глаза запрыгали от вороны за окном к ковыряющей сдачу в тарелке с мелочью буфетчице; от буфетчицы к испачканным чернилами Диминым рукам.

— А ты сечешь в этом? — рассеяно промямлил Дима, прикидывающий, попадет ли в десятку, если поведает, что в прошлом номере его коллега превратил заголовок «Салон белой магии» в «Слон…», — Не в картах, в недвижимости?

— Да, я — офис-директор фирмы по недвижимости, — бесцветно соврал Илья и кокетливо тряхнул длинной челкой. То, что в последнее время он мало практиковал, а больше сидел в кабинете, служило слабым оправданием проколу.

— Это круче, чем дух Шаляпина для ангажемента вызывать! — загорелся Дима. — Такую статейку можно забацать, пальчики оближешь! Будто ты изгоняешь барабашек. Будто по фотографии покупателя отговорил одинокую старушку продавать квартиру, а старуху на самом деле собирались грохнуть. Будто ты убедил бедную женщину отказаться от обмена, а потом выяснилось, что там прописан тесть, который через три месяца выходит из тюрьмы.

— Это все, конечно, хорошо, — осторожно согласился Илья. За то, что чуть не спалился, он запрезирал слушателей еще пуще. — И все это в статье должно быть. Но еще бы я хотел, чтобы… Ну, скажем, будто есть в городе несколько контор по недвижимости, в которых директорами бывшие гебисты. И вот они наняли такого Черного Колдуна — Передерия… — в физиономиях собеседников произнесенное страшное аукало не вызвало никакой реакции. А Илья-то переживал, опасался, а вдруг работники прессы хоть что-нибудь, да о Герасиме Варламовиче слыхали? Ну и прекрасно. — И когда в подобное недвижимское агентство поступает заказ на конкретную квартиру, эксгебешники с помощью Черного Колдуна начинают выживать прежних жильцов, или сбивать заговорами цену. — И опять мессага была нацелена в середину пространства меж слушателями. С точностью до градуса, до секунды. Уже не в прицеле на дальние уши — просто Илья хамски дразнил стяжательно-конкурентные настроения сотрудников «Третьего глаза».

Дима посмотрел на Илью с бо-о-ольшим уважением и даже где-то с завистью:

— Это бомба! Это музыка бесконечных сфер! Это не статья, это цикл статей по результатам журналистского расследования! Да за такой рассказ не ты нам, брат логической любви, а мы тебе платить должны! — признание бабахнуло, как китайская петарда, и за соседним столиком напряглись наконец коллеги из другого издания. И в погоне за чужой сенсацией навострили ушки. А шумный журналист получил беззвучные аплодисменты ресницами от офис-лжедиректора. Типа того, что менеджер при новоиспеченном колдуне пока не прошел испытательный срок, и на выборах победит достойнейший.

Тем временем в буфете стало тихо, словно только что подавилась микрофоном поп-звезда.

— Дима, конечно, преувеличивает, — прошипел сквозь сиреневые губы Толик. Четыре волосины на обнаженном треугольнике груди ревниво затрепетали. Очень ему не хотелось оказаться в наклевывающейся истории по ту сторону черты бедности.

— Первое задание: статья за полцены, — вполголоса напомнил Илья, успокаивая и намекая, что его слово — золото, и что менеджером продолжает считать не журналиста, а верстальщика.