С VII площадки ракетного центра в Пенемюнде 14 февраля 1945 года взлетела последняя фашистская ракета Фау-2 – заводской номер 4299 серийного производства «Миттельверке». Геббельс обманул: колесо истории Фау-2 в обратную сторону не повернуло.
В эти последние недели войны в разных точках Германии происходят события, имеющие отношение к нашему рассказу.
На юге, в Баварии, у границы австрийских Альп в маленьком курортном городке Гармиш-Партенкирхен появились озабоченные люди, не похожие на курортников. Я был в этом райском уголке, где в очень синем небе сияет шатер Цугшпитце, где очень много цветов, где тротуары моют стиральными порошками, а дома похожи на декорации для детского фильма по сказкам братьев Гримм. Но новоселы 1945 года были слишком озабочены, чтобы замечать все эти прелести. Оказались они тут не по своей воле.
3 апреля группенфюрер СС Ганс Каммлер получил приказ Гиммлера «немедленно эвакуировать руководящие кадры производства оружия Фау в „Альпийскую крепость“ – так кодировался район неподалеку от Гармиш-Партенкирхена. Вернер фон Браун и начальник центра в Пенемюнде генерал Вальтер Дорнбергер жили в фешенебельном отеле „Ингебург“. Услышав о самоубийстве фюрера, они как истинные патриоты решили не „сдаваться“, а подождать, когда их „возьмут в плен“. В „Альпийскую крепость“, кроме Брауна и Дорнбергера, приехало 466 ведущих ракетных специалистов. Остров Узедом обезлюдел: разбежались кто куда, ходили слухи, что всех причастных к ракетам, эсэсовцы будут уничтожать, чтобы никто не узнал секретов „оружия возмездия“.
Однако время шло, никто их не уничтожал, поскольку все заботы эсэсовцев постепенно свелись к одной большой и главной заботе – спасти собственную шкуру. Посланный из «Ингебурга» навстречу американцам брат Вернера – Магнус Браун-младший на свое счастье вышел на контрразведчиков 4-й пехотной дивизии США, и 5 мая младший лейтенант Чарльз Стюард взял, наконец, в плен штурмбанфюрера СС Вернера фон Брауна, генерала Дорнбергера и всю их компанию, истосковавшуюся в ожидании младшего лейтенанта. Впрочем, у Стюарда богатую его добычу сразу отобрал профессор Гетц Энтони Брифс – он специально прилетел из Вашингтона, чтобы найти Брауна, познакомиться, поговорить. Поговорили. И быстро договорились...
В тот же самый день 5 мая далеко от австрийских Альп танки авангарда маршала Рокоссовского вышли на низкие берега холодного залива Грейфсвальдер-Бодден, и после полудня солдаты майора Вавилова заняли пустынные полуразрушенные корпуса ракетного центра Пенемюнде. Солдаты были сильно раздосадованы тем, что казачьему полку, как всегда, повезло больше, казаки оккупировали «Швабес отель», всласть побили посуды и напились марочного вина, от которого с непривычки поутру сильно гудели их чубатые головы.
В то же время далеко и от южных гор, и от северных морей, в самом центре Германии – в Тюрингии, вблизи маленького городка Нордхаузена, – американские части захватили подземный завод, где строились Фау-2. По соглашению, этот район Германии отходил в советскую зону оккупации. Американский историк ракетной техники Вилли Лей писал: «Разумеется, переместить подземный завод было невозможно, однако к тому времени, когда союзные офицеры приступили к исполнению необходимых формальностей, связанных с передачей завода русским, около 300 товарных вагонов, груженных оборудованием и деталями ракет Фау-2, находились уже на пути в Западное полушарие».
Начинался новый, короткий, но интересный этап в истории мировой ракетной техники: охота за немецкими трофеями. Еще десять—пятнадцать лет назад ракетчиков считали беспочвенными фантазерами, сейчас за ними гонялись по всей Германии. Тогда их доклады и расчеты тихо опускали в мусорные корзины, теперь с каждого клочка сдували кирпичную пыль и подшивали в секретные папки. Ценить с опозданием – свойство человеческой натуры.
В годы «холодной войны» бывшие участники антигитлеровской коалиции постоянно упрекали друг друга в том, что союзник-де захапал больше и на этом нажился. Мы обвиняли в этом американцев, американцы – нас. Потом взаимные упреки за давностью лет пригасли, но когда после запуска первого искусственного спутника Земли американским специалистам надо было как-то объяснить своим соотечественникам, почему русские оказались впереди, о немецких трофеях снова вспомнили. Правда, не сразу – поначалу придумали ответы совсем курьезные: русские выкрали у американцев ракетные секреты. «Эти домыслы неизбежно приводят нас к нелогичным до странности и даже антиамериканским взглядам, – иронизировала тогда английская газета „Манчестер гардиан“. – Если Советский Союз действительно „выкрал“ бы указанные секреты, то в худшем случае, с американской точки зрения, он мог бы идти вплотную, но никак не впереди Соединенных Штатов в развитии ракетной техники».
И вот тогда-то и нашлось еще одно ветхозаветное объяснение, высказанное лицом весьма авторитетным.
– Вы не должны забывать, – сказал президент Эйзенхауэр журналистам, – что русские захватили всех немецких ученых в Пенемюнде.
И хотя был президент Эйзенхауэр уже не молод – 67 лет, – никогда я не поверю, что мог он забыть приказы генерала Эйзенхауэра, предписывающие отлавливать немецких ракетчиков, атомщиков и других нужных Соединенным Штатам специалистов, что не помнил он о секретных операциях «Алсос» – это атомная бомба, «Целластик» – данные немецкого научно-технического шпионажа, «Тууспэйст» – закрытая химическая информация, «Джекпот» – урановые дела, наконец, миссия «Пейперклип» – «Канцелярская скрепка» – ракетная техника.
И мы тоже искали немецкие секреты, и у нас были свои «миссии» – об этом рассказ впереди, но надо признать, что американского размаха в этом деле мы тогда не достигли. Переговорив с двумя десятками наших ракетчиков, работавших в Германии, и прочитав все, что было мне доступно, я пришел к выводу, что получили мы от немцев гораздо меньше, чем американцы, а распорядились полученным лучше них.
Американцам достались самые сильные специалисты: Вернер фон Браун был в 1945 году крупнейшим в мире конструктором больших жидкостных ракет. Да, эсэсовец, нацист, но специалист, повторяю, крупнейший. 50-летний генерал Вальтер Дорнбергер – опытнейший организатор исследовательских и экспериментальных работ. Артур Рудольф – талантливый ракетчик, будущий конструктор «лунной» ракеты «Сатурн-5». Перечислять можно долго: в Америку перебрались 492 немецких ракетных специалиста и 644 члена их семей. Но главное, повторяю, не в количестве, а в качестве: это были специалисты высшего ранга.
Крупнейшим ракетчиком, который помогал нам, был Гельмут Греттруп. Если допустим здесь «табель о рангах», то в сравнении с генералом Дорнбергером он был майор, не выше.
Все мои собеседники, работавшие в Германии, не сговариваясь, утверждали:
– Мы не нашли в ракетных центрах, на испытательных полигонах, на заводах-изготовителях ни одной полностью собранной ракеты Фау-2. В то же время известно, что готовые ракеты были и у англичан, и у американцев. Что же касается отдельных исправных блоков, отсеков и агрегатов, то и тут наши союзники получили значительно больше нас. На полигон Уайт-Сэндз в штате Нью-Мексико в трехстах вагонах, о которых пишет Вилли Лей, прибыло из-за океана 115 приборных и 127 топливных отсеков, 180 кислородных баков, 200 турбонасосных агрегатов, 215 двигателей. В предисловии к изданной в США книге «Космос: от спутника к „Джемини“» говорится: «Германские ракетные снаряды Фау-2 послужили основой американских успехов в этой области».
Помогли ли Фау-2 нашей ракетной технике? Бесспорно помогли. Но нам эти знания дались труднее. Юрий Александрович Победоносцев рассказывал мне в 1971 году:
– Американцы рушили шахты подземных заводов, заливали их водой, устраивали пожары, жгли документы. Когда я вспоминаю свою работу в Германии, я, прежде всего, вспоминаю себя постоянно копошащимся в руинах, в пыли и грязи...
У нас не было ни одного полного комплекта технической документации по Фау-2. Немцы «раскидали» бумаги из Пенемюнде и Нордхаузена чуть ли не по всей Европе. Их находили в Австрии, в Чехословакии, за сотни километров от ракетных центров. Нельзя было изучать незнакомую технику, имея на руках только «Фибель А-4» – руководство для солдат, запускающих ракету. «Улов» союзников был явно богаче. Американский журнал «Харперс мэгэзин» писал, что только военные патенты, привезенные в Соединенные Штаты, составляют 750 тысяч отдельных единиц. Журнал утверждал, что в Америке «жадно проглатывают все бывшие немецкие секреты». Другой журнал – «Стил» – писал: «Подсчитано, что использование знаний и опыта немцев сэкономило американскому налогоплательщику 750 миллионов долларов только в одной области: использование ракет». В Вант-Фильдо – американском центре, где хранилась трофейная немецкая документация, необходимо было разобрать и обработать более миллиона документов, которые «весьма вероятно, содержат все научные, промышленные и военные тайны нацистской Германии».
