Настойчивый стук в дверь нарушил тишину ночи.

Темпл вскочила с постели, накинула шелковый халатик, спотыкаясь в темноте, спустилась по лестнице, отворила тяжелую парадную дверь и вопросительно уставилась на незнакомца, освещенного уличным фонарем.

– Меня зовут Джон Томас. – Он снял шляпу. – Я близкий друг Натаниела Гарриса. Вы его дочь?

– Да. – Темпл не понимала, зачем он пришел сюда в такой поздний час.

– Натан внезапно заболел и лежит у меня дома. С ним остался врач, а я решил съездить за вами. Вы можете отправиться со мной сейчас?

Джон Томас озабоченно нахмурился.

Услышав, что любимый отец болен, Темпл побледнела, колени у нее подкосились. Но можно ли доверять незнакомцу?

Внезапно появившаяся Эрин ободряюще обвила рукой тонкую талию воспитанницы.

– Войдите, пожалуйста, мистер Томас, и подождите немного. Мы с Темпл сейчас соберемся и поедем с вами к ее отцу.

– Спасибо, Эрин, – тихо откликнулся Томас. Девушка поняла, что Томас знаком с гувернанткой.

Сама она лишь недавно вернулась домой, окончив школу, поэтому еще не знала друзей отца.

Женщины поспешили наверх, быстро оделись и вскоре уже садились в экипаж Джона Томаса. Его дом находился в нескольких милях отсюда.

По пути Томас рассказал, что Натан приехал к нему в гости, внезапно почувствовал себя плохо и, тяжело дыша, схватился за сердце. Томас позвал слугу, они отнесли его наверх, уложили в постель и вызвали жившего по соседству врача.

Темпл поднялась за Томасом по широкой лестнице, вошла в спальню, где лежал Натан, опустилась перед ним на колени и сжала его холодную руку.

– Отец! – Голос ее дрогнул. – Это я, Темпл. Все будет хорошо, ты поправишься.

Девушке очень хотелось верить этому. Натан открыл глаза, слабо улыбнулся и слегка пожал маленькую руку дочери.

– Темпл, – с трудом проговорил он, – я должен…

– Ш-ш, папа, милый, – перебила его девушка, – сейчас ты должен только отдыхать. Тебе нельзя говорить.

– Моя… любимая… дочь… – волнуясь, шептал Натан. – Мне необходимо сообщить тебе… кое-что очень важное.

«Что же его так сильно беспокоит?» – недоумевала Темпл.

– Не волнуйся, папа, я буду с тобой, и мы обсудим все позже.

Натан сделал чуть заметный знак рукой, закрыл глаза и уснул.

Доктор Тибер последовал за Темпл в коридор.

– Видите ли, дорогая, – начал он, – ваш отец перенес серьезный сердечный приступ, и вам следует приготовиться к худшему. Крепитесь! Кроме того, его надо оставить здесь, ибо перевозить больного в таком состоянии нельзя.

– И сколько еще…

– Точно не скажу, но боюсь, он долго не протянет. Темпл печально склонила свою прелестную головку.

Как же много времени она провела в школе, разлученная с любимым отцом! А ведь все эти месяцы они могли жить вместе. У девушки никого больше не осталось. Мама умерла, когда ей было всего семь лет. И теперь она теряла единственного родного человека.

Темпл была привязана к Эрин, но гувернантка все же не родня. Она появилась в их доме примерно через год после смерти матери. Поняв, что дочери не хватает женской заботы, Натан дал объявление в газете, что ищет гувернантку, и остановил выбор на восемнадцатилетней Эрин. Конечно же, Темпл нужно общество молодой и веселой женщины, а не старой брюзги. Как раз за день до Эрин к ним явилась суровая дама почтенного возраста, и Натан сразу заметил, как насторожилась и замкнулась при ней девочка. А вот с Эрин она держалась непосредственно и приветливо.

Тихо подойдя к убитой горем воспитаннице, гувернантка обняла ее. Она знала, что у девушки очень сильный характер, но ведь умирает ее любимый отец.

Джон Томас вышел из комнаты, расположенной напротив спальни Натана:

– Темпл, и вы, Эрин, располагайтесь здесь. Я все для вас приготовил. Доктор сказал, что Натана нельзя перевозить. Он мой друг и может пользоваться моим гостеприимством до тех пор, пока врач не разрешит ему вернуться домой. Эта комната, – он показал на дверь, – предназначена для вас обеих. Я с радостью окажу гостеприимство и вам.

– Спасибо, мистер Томас, большое спасибо, – тепло сказала Темпл, – но сейчас я хотела бы вернуться к папе.

Лишь на рассвете девушка оставила отца, вошла в свою комнату, скинула туфли, не раздеваясь, бросилась на кровать и почти сразу же крепко заснула.

Проснувшись далеко за полдень в чужой комнате, Темпл не сразу вспомнила, где она и почему. Узнав, что у отца доктор Тибер, она, побуждаемая Эрин, пошла прогуляться по саду. Та обещала позвать ее сразу, как только врач разрешит навестить Натана.

Прекрасный розовый сад купался в лучах заходящего солнца. Побродив по аллеям, девушка опустилась на каменную скамью под раскидистым деревом, где ее и нашел Джон Томас несколько минут спустя.

– Темпл, – тихо сказал он, присаживаясь рядом, – мне надо срочно поговорить с вами.

Большие карие глаза девушки наполнились горячими слезами, а сердце сжалось в предчувствии страшного известия.

– Милая, ваш отец долго не протянет, – продолжал Томас. – По словам доктора Тибера, ему осталось лишь несколько часов. Утром, вскоре после того, как вы ушли от Натана, у него случился еще один сердечный приступ.

Темпл вскочила, желая немедленно бежать к отцу, но Джон схватил ее за руку.

– У него сейчас врач, девочка, вам не удастся с ним увидеться. Как только разрешат, Эрин позовет вас.

Сочувственно посмотрев на Темпл, Томас усадил ее на скамью. Почувствовав неладное, она заглянула в его добрые, встревоженные глаза.

– Мистер Томас, кажется, вы хотите сообщить мне что-то неприятное, но не решаетесь. Уверяю вас, я все выдержу. Говорите. Для меня нет ничего страшнее смерти отца.

– Сомневаюсь, Темпл. – Томас тяжело вздохнул и с заметным усилием продолжал: – Вы должны кое-что узнать, прежде чем пойдете к отцу. Вчера он пытался поговорить с вами, но был слишком слаб.

Томас поднялся и начал медленно ходить взад и вперед по дорожке.

– Я знаком с Натаном Гаррисом много лет. Ваш отец – хороший человек, и то, что он вырастил вас, делает ему честь. Когда умерла ваша мать, Натану пришлось отдать вас в пансион, потому что он часто и надолго уезжал из дома. Поверьте, – Томас внимательно посмотрел на Темпл, – ему вовсе не хотелось разлучаться с вами, но этого требовала его работа. Теперь вы уже взрослая и, конечно, поймете, что он разрывался между долгом и любовью к вам.

Сердце подсказывало Темпл, что друг ее отца говорит правду. Натан Гаррис заменил ей мать, и она не сомневалась в его любви.

– Несколько лет назад, – продолжал Томас, – Натан отправился по делам в Италию, встретил там молодую женщину по имени Ла Донна и очень привязался к ней. Впервые после смерти вашей матери в сердце Натана вспыхнула любовь. Они встречались несколько месяцев, потом Ла Донна решила вернуться домой, на Сардинию. Не желая расставаться с этой женщиной, он последовал за ней. Их счастье продолжалось всего несколько месяцев.

Поняв, что носит ребенка Натана, Ла Донна сказала ему об этом, он начал умолять ее выйти за него замуж. Прежде Натан уже несколько раз делал этой женщине предложение, но она неизменно отвечала отказом, уверяя, что их брак невозможен. Ваш отец по-настоящему любил Ла Донну и мечтал жить с ней и с их ребенком. Наконец она призналась ему, что замужем, чем глубоко ранила Натана. Однако в душе он поклялся, что Ла Донна будет принадлежать только ему. Между тем судьба распорядилась иначе – эта женщина умерла.

Потрясенная Темпл молчала. Ей и в голову не приходило, что у отца после смерти матери была столь романтическая история. Впрочем, в ту пору она сама была еще ребенком, и Натан, конечно же, считал, что дочь не поймет его. Сейчас девушку почему-то мучил вопрос, разделяла ли чувства отца таинственная Ла Донна.

– А эта женщина любила моего отца, мистер Томас?