Впереди были войны, революции, коллективизация, мобилизация экономики и очередной, «индустриальный» рывок И. В. Сталина.

1912 , 4 апреля. – Расстрел мирного шествия рабочих-забастовщиков на Ленских золотых приисках. Июнь. – Утверждение законов о рабочем страховании. 15 ноября. – Начало работы IV Государственной думы. Возникновение партии прогрессистов.

1913 , 21–23 февраля. – Торжества, посвященные 300-летию Дома Романовых. Утверждение «Большой программы по усилению армии». 1-10 сентября. – Первый Всероссийский сельскохозяйственный съезд, признавший необходимым встать на путь создания в деревне коллективных хозяйств.

За 1894–1914 годы госбюджет страны вырос в 5,5 раза, золотой запас – в 3,7 раза. Значительные суммы из бюджета выделялись на развитие культуры и просвещения. Однако население с 1897 года (когда была проведена первая всероссийская перепись) по 1913 год возросло на треть и перед Первой мировой войной составляло 165,7 млн человек (без Финляндии). Такой значительный рост был достигнут за счет высокого уровня рождаемости и снижения смертности, которая, впрочем, в России оставалась более высокой, чем в экономически благополучных странах. Шел быстрый рост городского населения, хотя его удельный оставался небольшим.

К 1900-м годам Россия располагала второй в мире по протяженности сетью железных дорог. Интенсивное железнодорожное строительство способствовало развитию промышленности, в первую очередь тяжелой; российская индустрия со времен Александра III росла самыми высокими в мире темпами, и в целом за годы подъема промышленное производство в стране более чем удвоилось, причем производство средств производства увеличилось почти в три раза.

Однако в конце 1890-х годов проявились симптомы промышленного кризиса, который затем перешел в острую фазу и продолжался до 1903 года. Темпы прироста промышленного производства рухнули (в 1902 году прирост составил лишь 0,1 %), однако в силу разновременности охвата кризисом отдельных отраслей не произошло хотя бы уменьшения общего объема выпускаемой продукции.

Первое десятилетие XX века тоже оказалось неблагоприятным для отечественной промышленности; полагают, на ее развитие негативно повлияли Русско-японская война и революция 1905–1907 годов, но все же промышленный рост не прекращался, он составил за 1904–1909 годы в среднегодовом исчислении 5 %, а с 1910-го начался новый промышленный подъем. Отрасли, производящие средства производства, увеличили за этот период выпуск продукции на 83 %, а отрасли легкой промышленности – на 35,3 %; среднегодовой прирост промышленной продукции превысил 11 %.

Но мы обосновали уже основной принцип «русских горок»: в отличие от всех остальных регионов Земли общество и экономика России имеют скачкообразный путь развития, движение «рывками». Развиваясь «нормально», как все, даже с высокими процентами роста производства, по уровню экономики и жизни населения страна быстро отстает от других. Это – наше нормальное состояние; такая особенность была у нас всегда. Даже развиваясь темпами, которые показал период 1910–1914 годов, мы отстаем!

При поразительно высоких темпах развития доля России, например, в выпуске железа и стали за 1903–1914 годы снизилась с 6,1 % до 5,6 % среди индустриальных стран. А с учетом того, что значительная часть железноделательной промышленности страны работала на создание сети железных дорог, а при наших пространствах и населении дорог нам нужно было много больше, чем другим странам, ясно, мы сильно отставали и по дорогам тоже!

Иначе говоря, общие итоги развития страны того времени выглядят весьма внушительно: по объему промышленного производства Россия в 1913 году занимала 5-е место в мире, а по добыче нефти уступала только США, но при этом оставалась аграрной страной и отставала по темпам. В канун Первой мировой войны по уровню индустриализации и экономическому потенциалу в целом Россия входила лишь в третью группу индустриально развивающихся стран, уступая не только США, Германии, Великобритании и Франции, но и второму эшелону промышленно развитых государств – Австро-Венгрии и Италии, где процесс индустриализации еще не вполне завершился. (В качестве шутки: как всегда, стояла задача «догнать» Португалию.)

Наиболее показательно, что страна отставала от наиболее развитых государств по производству промышленных товаров на душу населения; по этому показателю США и Англия в 1913 году превосходили Россию примерно в 14 раз, а Франция в 10 раз.

Нам здесь кажется уместным напомнить вывод о том, что величина России отнюдь не избыточна. Она как раз такая, чтобы страна могла выживать как равная среди других стран. В самом деле: если бы промышленные центры – Урал, Донецк, Москва и Петербург – не были объединены в одну страну, то конгломерат этих территорий ни врозь, ни совместно не смог бы развиться в достаточной степени, чтобы защищать свои интересы на мировой арене…

Необходимо особо отметить, что в экономическом развитии России этого времени значительную роль сыграли иностранные инвестиции. В Западной Европе имелось немало свободных капиталов, искавших выгодного приложения, а царское правительство стремилось создать благоприятные условия для иностранных вложений. Они бы и так пришли: более низкая, чем на Западе, стоимость рабочей силы делала Россию весьма подходящим объектом для инвестиций в глазах зарубежных вкладчиков. Они не только получали бóльшую, чем в Европе, прибыль, но и перекрывали затраты! За 27 лет, предшествующих 1913 году, чистый доход иностранцев от вложений в хозяйство России суммарно превысил почти на четверть сумму прямых иностранных инвестиций.

Современную угольную и сталелитейную промышленность Донецка и Кривого Рога основали англичане, а финансировалась она совместным английским, французским и бельгийским капиталом. Нефтяные промыслы Кавказа были пущены в ход английскими и шведскими предпринимателями. Немцы положили начало русской электротехнической и химической промышленности. Доля иностранного капитала в горном деле, металлообработке и машиностроении составляла 63 %.

Ткацкие фабрики, основанные крепостными предпринимателями в центральных районах страны, были единственной отраслью промышленности, действительно созданной русскими людьми.

Бурный подъем русского промышленного производства в 1890-х был не столько естественным продолжением внутреннего хозяйственного развития России, сколько следствием пересадки в нее западных капиталов, техники и, главное, западных организаторов индустрии. Россия вкладывала дешевые рабочие руки по принципу: нам – маленькая зарплата, вам – высокие прибыли. Вот поэтому и отставали.

А русские капиталисты и купцы, как и богатые землевладельцы, предпочитали вкладывать деньги в облигации императорского правительства, в надежность которых они свято верили, нежели рисковать в коммерческих предприятиях. Лишь после того, как главный риск взяли на себя иностранцы, в тяжелую промышленность устремился русский капитал. По этой причине накануне революции треть промышленных капиталовложений в России и половина банковского капитала были иноземного происхождения.

После экономического кризиса 1900–1903 годов, нанесшего чувствительный ущерб действовавшим в России зарубежным акционерным обществам, иностранное засилье стало снижаться. Теперь зарубежные вкладчики предпочитали направлять свои инвестиции в те российские компании, в которых был достаточно силен капитал местный. В период предвоенного экономического подъема удельный вес российского капитала повысился практически во всех отраслях промышленности.

Но если зависимость народного хозяйства России от иностранных капиталов со временем явно ослабевала, то финансовая зависимость царского правительства от крупнейших держав, напротив, возрастала. К концу 1913 года внешний государственный долг страны составил 5,4 млрд рублей. Главным кредитором России была Франция, спасшая самодержавие с помощью огромного займа от финансового краха во время революции 1905–1907 годов.